Что же ему делать? Что же ему делать?

И что сделает Сара, когда узнает об Оуэне?

Так. Расслабься. Будет...

Катастрофа. Полнейший и бесповоротный армагеддец.

Мысли позитивно.

Возможно, решение было. Нет, не решение, но способ, который мог бы сработать. Оуэн не сидит все дни напролет в хижине. По сути, именно днем он в основном и охотился. Много раз Тоби появлялся там, а Оуэна не было дома.

«Видишь, милая? Вот хижина. Ага, я вижу доски и инструменты. Мы просто хотели подремонтировать это местечко. Ага, стоило тебе сказать об этом. Нет, я не считаю, что позволять ему играть тут было ответственно, но, если честно, я все это время был рядом. Ну да, и в тот момент, когда он поранился, тоже, но он не бегал тут посреди ржавых гвоздей без родительского контроля. Согласен, я полнейший болван и плохой отец. Это больше никогда не повторится».

Вполне могло так и выйти.

Или он мог прямо сейчас рвануть в лес, сказать Оуэну, чтобы тот проваливал и не возвращался до завтрашнего дня, а затем вернуться, извиниться перед Сарой за то, что убежал, и...

Нет. Он остановится на плане, согласно которому не будет убегать, как полный псих, в лес, а просто будет надеяться на удачу. В его жизни уже произошло достаточно неудач, так что нельзя было исключать, что в данном конкретном случае все сработает в его пользу, так ведь?

Как было бы хорошо, если бы они с Оуэном имели какую-нибудь телепатическую связь и он мог отправить другу послание, чтобы тот уходил.

А может, у них и была какая-нибудь связь, а Тоби просто о ней не знал.

«Уходи, — подумал он. — Оуэн, тебе нужно уходить. Прямо сейчас. И держись подальше».

О боже, он съехал с катушек. Не то чтобы это было большой неожиданностью в такой момент, но ему нужно было собрать мозги в кучу. Все еще могло кончиться хорошо. Не было оснований позволять какой-то случайности — глупой, безответственной случайности — разрушить ему жизнь.

К концу дня у него все так же будет Оуэн и семья. Совершенно точно. Без сомнений.

Он так и ходил по гостиной, пока не услышал, как машина Бекки въехала на подъездную дорожку.

Бекки подняла суматоху из-за перевязанной руки Гэррета, хоть и не так громко, чтобы его разбудить. Она усадила Ханну к себе на колени и пообещала хорошенько за ней приглядывать. Сара объяснила, что им надо пойти в лес и отыскать сломанную доску, чтобы доктора могли исследовать ее и убедиться: там нет ничего опасного, что может попасть Гэррету в кровь.

Легенда оказалась довольно неплохой. Тоби задался вопросом: а не прячет ли она своего монстра?

Они пошли в лес.

— Извини, что поднял такой шум из-за этого, — произнес Тоби. — Мне просто не нравится оставлять Гэррета одного, когда он так травмирован.

— Он не один.

— Ты знаешь, о чем я.

— Просто веди меня к хижине.

Пока они быстрыми темпами приближались к хижине, Тоби мысленно молился, чтобы Оуэна там не было, когда они придут. Он продолжал слать телепатические послания своему другу, и плевать, насколько безумно это выглядело. Многого от него не требовалось: прогуляться и, быть может, перехватить что-нибудь пожевать по дороге.

Пожалуйста, Оуэн, пожалуйста, пожалуйста, пусть тебя не будет в хижине, когда мы придем. Сходи поохоться, сходи назад к Эсмеральде, сходи искупайся... черт, сходи в город и выпусти кишки еще какому-нибудь старикану, мне пофиг, просто пусть тебя там не будет.

Когда они пришли в хижину, Оуэн их ждал.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Одно из самых тонких наблюдений по поводу старения, которые слышал Тоби, заключалось в том, что время ускоряется, когда становишься старше. В восемь лето длится бесконечно и кажется, что Рождество никогда не наступит. В пятьдесят говоришь что-то вроде: «Как, уже август?» — и удивляешься, как такое возможно, что пора уже праздновать следующий Новый год, когда ты только что отметил наступивший.

Но момент, когда Сара в ужасе смотрела на монстра, а Оуэн, в свою очередь, смотрел на нее, длился как предыдущие пятьдесят два года жизни Тоби, и в то же время каким-то образом у него не было времени представить себе, как все это может закончиться.

Оуэн, по всей видимости, был в замешательстве, но при этом рад. Сара, казалось, была в ужасе.

— Не беги, — проговорил Тоби. — Он не причинит тебе вреда.

Сара не произносила ни слова. Он видел, как она напряжена, видел, что она вот-вот готова сбежать — так же, как с собрания группы поддержки, но в тысячу раз сильнее. Однако он не мог ей этого позволить. Оуэн догонит ее, если она побежит.

— Он не причинит тебе вреда, — повторил Тоби.

Оуэн показал знаками: кто?

— Это Сара. Ты знаешь Сару. Я тебе показывал фотографии.

Оуэн заговорил:

— Тоби.

Ужас, исказивший лицо Сары, причинил Тоби боль сильнее, чем если бы коготь монстра вонзился ему в сердце и, разбрызгивая кровь, вырвал его из груди. Она закрыла рот рукой и учащенно задышала.

Оуэн показал знаками: друг?

— Да, друг, — сказал Тоби, призывая все свои силы, чтобы голос звучал твердо. — Скажи ей, что не причинишь вреда своему другу.

Не причиню вреда другу.

— Тоби, уведи меня отсюда, — проговорила Сара. — Уведи меня от этой твари.

Она теряла контроль. Тоби положил руку ей на плечо, пытаясь успокоить, но она ее стряхнула.

— Я сказала, уведи меня на хер отсюда!

Оуэн нахмурился, явно задетый ее реакцией.

— Все хорошо, хорошо. Мы идем. Оуэн, не иди за нами. Гэррет в порядке, у него все хорошо, так что о нем не беспокойся, у всех все хорошо.

Он вывел Сару, каждые две секунды оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что Оуэн за ними не следует. Он не следовал. Оуэн просто стоял там, расстроенный и одинокий.

Когда хижина исчезла из поля зрения, они побежали.

Они вышли из леса на задний двор, и Сара развернулась к Тоби; ужас сошел с ее лица, уступив место чистейшей злобе.

— Что это была за херня?

— Его зовут Оуэн, он...

— Какого хера ты делаешь с нашим сыном?!

— Дай мне объяснить.

Сара дала ему пощечину — такую сильную, что Тоби почувствовал, как на глазах наворачиваются слезы.

— Твою бывшую девушку съело огромное животное — ты что, думаешь, я не сложу два и два? Ты думаешь, я чертова идиотка?

Дверь открылась, и на заднее крыльцо вышла Бекки с Ханной на руках.

— Нет, это не так. Дай мне возможность, и я помогу тебе все понять.

— Что понять, Тоби? В чем ты меня хочешь убедить? Что творится в твоей сумасшедшей башке? Я даже описать не могу, насколько все это ненормально, сукин ты сын.

— Бекки, тебе лучше зайти внутрь, — сказал Тоби.

— Может, вы, ребята, потом этим позанимаетесь?

— Бекки, зайди внутрь! — закричал Тоби.

Бекки поколебалась, но затем зашла внутрь, закрыв за собой дверь.

Сара сделала несколько глубоких вдохов.

— Хорошо. Объясняй.

— Оуэн никогда бы не причинил вреда Гэррету.

— Ты еще и назвал его? Ты назвал эту тварь?

— Да! Потому что он не какой-нибудь там дикий зверь! Знаю, что звучит безумно...

— Ты даже не представляешь себе насколько.

— Дай мне сказать, хорошо? Клянусь тебе, я бы никогда не подверг нашего ребенка опасности. Оуэн ничего ему не сделал. Это был несчастный случай, который мог произойти где угодно.

— Гэррет сказал, что эта тварь лизала его кровь.

Эту часть сегодняшних событий было сложно обойти вниманием, и Тоби планировал принять меры — возможно, даже никогда не приводить Гэррета в лес, как бы он ни умолял его позволить увидеться с другом.

— Не было такого, — сказал Тоби. — Не знаю, с чего он это взял. Ты же видела Гэррета — он потерял много крови и едва осознавал, где находится.

— Как давно ты его туда водишь?

— Не знаю. Давно.

— Как давно?

— Это не важно!

— Почему эта чертова тварь произнесла твое имя?! — завопила Сара.

— Потому что он мой друг. Мы с ним дружим со школы. Я не знал тебя, не знал мистера Линча, не знал Бекки, а Оуэна знал! Он через все со мной прошел! Знаешь, когда я нашел его в пещере? В шестидесятом! Вот почему я знаю, что он не собирался причинить вред Гэррету! Вот почему я знаю, что он не собирался причинить вред тебе! Потому что он мой лучший друг!