снять немного деньжат, поскольку отдал последний целковый за хлеб, а

жить-то надо. И вот заворачиваю я значит за угол и вижу, как двое бандитов

в чулках на голове выходят из дверей сберкассы. Один тащит две

инкассаторских сумки, а второй, сжав горло охраннику, волочит его за собой

и тычет пистолетом в спину.

Я остолбенел, а он, собака такая, нацелился на меня чёрным дулом и

крикнул:

- А ну, иди сюда! Вздумаешь бежать, пристрелю...

Тут я всё вспомнил, поднял руки вместе с авоськой и спокойно сказал:

- Не дури Жук, я тебе не подопытная крыса что бы стрелять в меня.

Грабитель на мгновение оторопел и опустил пистолет.

- Ты кто такой есть, откуда знаешь меня?

В голове моей засвистели дудочки со свиристелями, запиликали

гармошки, барабаны загрохотали дробью, и тысячи серебряных

колокольчиков не смолкая, трезвонили под дугой-радугой. Не ведаю, как там

работают параллельные реальности, но то что мои размышления как-то

воздействуют на происходящее - очевидный факт. И если это так, то значит в

заднем кармане моих джинсов должен лежать кусочек картона, закатанного в

пластик - документ Матрёшки. А Жук о связи хозяина документа с его

погонялом, ни в зуб ногой, ни одной извилиной.

Авоську я держал в левой руке, а правой потянулся к карману джинсов.

Грабитель заволновался и снова поднял пистолет:

- А ну, куда полез? Замри!

- Успокойся Жук, я Розенкрейцер, сейчас документ тебе покажу, -

успокаивающе ответствовал я и тихонько полез в карман. Карточка была там,

и я перехватил её, как бы невзначай перекрывая пальцами фото, и протянул

бандюгану.

- Вот, видишь? Я Розенкрейцер. Ингвальд Карлович. Специальный

Агент С.О.П.Р. и работаю на доктора Бума.

Жук, щурясь, бросил взгляд на карточку и спрятал пистолет в куртку,

толкнул охранник Вову, передавая его в руки подошедшего Шпалы, и уже

более миролюбиво осведомился:

- Ладно, давай быстрее говори чё надо, а то уже сваливать пора.

- Эскулап велел передать что охранник очень важен для эксперимента,

ты его прикуй к верстаку и кляп ему в пасть забей что бы не вякал значит, и

не одним пальцем его, он нужен целый и невредимый.

Бандюган оценивающе оглядел меня и презрительно протянул:

- Понял, тоже мне эскулап нашёлся, - и хмыкнув отправился в машину.

Когда пикап укатил, я направился в милицию, что была в двух

кварталах от места ограбления.

***

Прошёл месяц с того самого дня, как взяли Жука и Шпалу. Бойцы

доблестной милиции, под командованием лейтенанта Гора, ворвались в

спортзал; повязали закадычных дружков, освободили охранника Вову,

вернули деньги. Как ни странно там же были найдены документы - журналы

со списками всех преступных действий шайки; города, адреса, пропавшие

охранники и суммы денег. Как говориться попали на горячем и не

отвертишься.

И тут затрещал телефон. Я взял трубку:

- Алё!

- Здравствуйте! Это капитан Гор.

- Привет-привет, следователь по особо важным, поздравляю с

повышением. Что там у вас стряслось?

- Спасибо, - поблагодарил капитан и продолжил, - да ничего не

случилось, но разговор есть. Время найдётся?

- Конечно, найдётся!

- Тогда выходи минут через пять, я скоро буду.

Жара спала. Близился конец лета, но на улице было тепло и солнечно.

Я вышел из парадной и увидел подъезжающий милицейский "Бобик", он

затормозил у поворота и из него вышел капитан Гор. Среднего роста,

стройный, по военному подтянутый, он был одет не по форме - синие

вельветовые брюки и светлая рубаха с коротким рукавом. Я подошёл к нему

и пожал протянутую руку:

- Веди, командир, рассказывай что за дело...

Мы шли по набережной и капитан откровенно нёс полную чепуху. Он

то ли ждал чего-то; знака, сигнала или нужного момента, а может быть он

просто боялся? - хотя навряд ли. Такие ушлые ребята как этот Гор ничего не

страшились, и я решил подтолкнуть его к откровенному разговору. Мы

подходили к небольшой площадке нависавшей над берегом, с неё вниз вели

две лесенки. Спустившись в низ, мы зашли в небольшую нишу, отделанную

бетоном. Точно такая же была по другую сторону площадки, а внизу, у самой

кромки воды, ровная, песчаная полоса пляжа. Ещё месяц назад здесь бурлил

народ из отдыхающих, в береговых нишах стояли палатки со снедью и

напитками, играла музыка.

Сейчас же всё было тихо и пустынно. Четыре грибка, с круглыми

столиками вокруг ножки, сиротливо стояли в нише и мы пристроились у

одного из них. Река было не очень широкой, и на другом берегу виднелись

причальные мостки с лодками, катамаранами и парой катеров с каютами. Мы

облокотились о крохотный столик и смотрели друг на друга. Гор вдруг