Некоторое время он молчал, погрузившись в какие-то давние воспоминания, а затем еще раз вздохнул, провел рукой по волосам и отвернулся.

— Пойду, что ли, позавтракаю, – наконец сказал Кроу. – Не задерживайся.

Жон проследил за тем, как он скрылся за дверью, после чего повернулся к Нео. Та уже успела одеться и теперь натягивала на ноги сапожки.

Жон уселся на кровать рядом с ней.

— Я ведь опять всё сделал не так, верно?

Нео согласно кивнула.

— Но мы всё равно поступили правильно, да?

Ответом ему стал еще один кивок.

— Можно было что-нибудь сделать иначе?

Нео задумалась, а потом пожала плечами и покачала головой, что следовало интерпретировать как: “Возможно, но сомневаюсь”.

— Так ты утверждаешь, что варианта, при котором никто бы не обиделся, не существует? – уточнил Жон.

Нео вновь кивнула и спрыгнула с кровати, используя собственный вес для того, чтобы заставить тесные сапожки занять положенное им место. Затем она внезапно развернулась и опустила острый каблук прямо возле паха Жона, лишь ухмыльнувшись, когда он машинально начал возиться со шнуровкой.

— Наверное, иногда по-другому просто не получается, – вздохнул Жон. – Нет никаких идеальных решений. Остается только извиниться перед всеми, хотя насчет Глинды я не уверен. Вот ты бы на ее месте наверняка ограничилась какой-нибудь поще-… О чем это я? Ты на ее месте пытала бы меня до тех пор, пока я бы не помер.

Нео ответила ему довольной улыбкой.

“Похоже, меня окружают одни сумасшедшие. Да и тот факт, что я настолько легко ее понимаю, говорит совсем не в пользу моей адекватности. С другой стороны, судя по поведению Нео, я для нее являюсь чем-то вроде песика”.

Она дрессировала Жона, обучала новым трюкам и иногда проявляла ласку.

“Думаю, питомцы тоже осознают, в каких конкретно отношениях состоят со своими хозяевами. По крайней мере, собаки”.

Он похлопал по шнуровке сапожка, давая понять, что закончил. Нео улыбнулась и поцеловала его в нос. От нее отчетливо несло алкоголем. Потом они вместе покинули комнату и спустились на первый этаж по деревянной лестнице гостиницы, в которую их вчера притащил Кроу.

Насколько Жон помнил, людей здесь тогда хватало, и они отмечали наступившие выходные, даже не подозревая о целой орде Гриммов, находившейся в полудне пути от стен города. А вот субботнее утро могло похвастаться лишь редкими любителями ранних завтраков, да и то явно не избежавших пагубного влияния спиртного.

Роман встретил их довольной ухмылкой, откинувшись на спинку стула и поинтересовавшись:

— Хорошо спалось, принцесса?

Жон прекрасно понимал, что вопрос предназначался именно ему, а вовсе не Нео.

— Ага. А ты провел ночь в гордом одиночестве?

— Нет, – ответил Роман. – Компанию мне составила симпатичная дочка здешнего хозяина.

Наверное, Жон обвинил бы его во лжи, если бы хозяин гостиницы как раз не поставил перед ними тарелки с едой, наградив Романа злобным взглядом. Да и находившаяся за стойкой бара девушка лет двадцати периодически посматривала в их сторону, играя с непослушной прядью коричневых волос.

Роман слегка приподнял котелок.

“Ну и ладно. На вкус и цвет товарищей нет”.

— Она хотя бы знает, что провела ночь с международным преступником?

— Жон, подобное звание послужило причиной начала как минимум половины моих любовных похождений. Ну как же – плохой парень, только еще и безо всякого риска. А вдруг удастся “наставить” меня на “путь истинный”? Ты просто не представляешь, насколько подобные вещи привлекают женщин.

Роман попытался было закурить, но хозяин гостиницы раздавил его сигару в руке.

— Здесь не курят, – сердито проворчал он, после чего отправился дальше.

— Может быть, тебе не стоило говорить такое в присутствии ее старика? – спросил Кроу.

— Она достаточно взрослая, чтобы самой за себя решать, а подобные искусственные барьеры вызывают у меня лишь нестерпимое желание попытаться их преодолеть, – пожал плечами Роман, достав еще одну сигару, закурив ее и выдохнув под стол облако дыма. – Воровские инстинкты – жутко хочется украсть самое главное сокровище.

— Он всегда такой? – поинтересовался Кроу, посмотрев на Жона.

— Ага, – вздохнул тот. – Но обычно в данном плане похвастаться ему вообще нечем. Поверь мне, в Биконе успехом у женщин он точно не пользуется.

— А ты откуда знаешь? – спросил Роман. – В конце концов, там полно двадцатилетних девчонок.

— Потому что если бы ты сошелся с какой-нибудь студенткой, то Блейк тут же прибежала бы с этой новостью ко мне, одной рукой затачивая вилы, а другой – поджигая факел.

— Да, такое как раз в стиле нашей кисули, – усмехнулся Роман. – Даже не знаю, за что она меня настолько сильно ненавидит. Я только пару раз помог Белому Клыку, и мне прощения нет, а кисуля годами на них работала, но “это совсем другое”.

— Стоит заметить, что Блейк все-таки раскаялась.

— Как и я.

— Роман, ты вообще не знаешь значение данного слова.

***

Когда они прибыли в Бикон, по пути заглянув в Вейл, чтобы взять Буллхэд, Глинда уже поджидала их у входа, в качестве приветствия ограничившись простым кивком. Всё еще сердилась? Но если и так, то данный факт она неплохо скрывала.

— Озпин и остальные хотят с тобой поговорить, – произнесла Глинда.

— Он до сих пор злится?

— Нет. Пожалуй, даже наоборот. У него имелось время на то, чтобы остыть и осознать, что конец света так и не наступил, а потому Озпин сейчас находится в весьма приподнятом настроении.

Она развернулась и собралась было уйти, но Жон ухватил ее за руку.

— Глинда, я прошу у тебя прощения за то, что ничего не сказал. Ну, и за всё остальное – тоже.

— Спасибо, – ответила она, и что-то в ее голосе Жону сразу же не понравилось. Да и руку Глинда освободила пусть мягко, но непреклонно. – Я понимаю, почему ты так поступил. Это… было правильное решение, и результат здесь говорит сам за себя.

— Но ты на меня всё равно злишься? – уточнил Жон.

— Нет, не злюсь, – покачала головой Глинда, не став добавлять, что она всего лишь немного сердилась, пусть даже по выражению ее лица всё это и так было понятно. – Почему ты не мог рассказать мне о своем плане наедине? Или думал, что я сразу же побегу к Озпину? Зачем? Каким бы безрассудным ни выглядел твой замысел, в нем имелось рациональное зерно. В конце концов, Охотникам и Охотницам иногда приходится идти на немалый риск и ставить на кон собственные жизни ради спасения посторонних людей.

Она серьезно посмотрела на Жона.

— Так почему же ты решил, что эта ситуация хоть чем-то отличается от любой другой? Или просто мне не доверяешь?

— Дело не в том… Мне требовалось подать всё так, чтобы Озпин поверил в мое намерение призвать Богов и своим поведением убедил бы в этом Салем.

— Думаю, точно такого же результата вполне можно было добиться при помощи одного лишь Кроу, – возразила Глинда. – Если бы я приняла твою сторону, то Озпин бы даже не особенно сильно и удивился. Мы с тобой встречаемся, и это совершенно естественно для нас – придерживаться одной точки зрения, разве не так?

Вздохнув, она устало потерла переносицу и двинулась вперед, ожидая, что все последуют за ней.

— Но сейчас имеются и другие заботы, – на ходу добавила Глинда. – Что сделано – то сделано. Идем.

Несмотря на обилие различных дел, данный вопрос продолжал мучить Жона куда сильнее, чем ему бы того хотелось.

— А ты действительно приняла бы мою сторону? – уточнил он. – Если бы я рассказал тебе о плане, ты бы мне и вправду подыграла?

— Конечно, – так и не обернувшись, ответила ему Глинда. – Даже не задумываясь.

Ее слова заставили Жона ощутить себя каким-то подонком. Пожалуй, еще хуже, поскольку он вообще не соизволил рассмотреть подобный вариант, просто не веря в то, что Глинда могла его поддержать. Тогда всё казалось очевидным: Нео и Роман пойдут за ним на любое дело, так как давным-давно связали с Жоном свои жизни, но ни Глинде, ни другим преподавателям Бикона что-либо рассказывать попросту не имело смысла.