Планы Жона были крайне обширны и уходили очень глубоко.

А вот то, что он не захотел говорить о них Синдер, несколько настораживало. Впрочем, она его понимала. Жон знал, что если бы ей стало известно о его задумке, то Синдер постаралась бы подыграть и могла случайно ошибиться, проявив излишнее усердие. Пусть это раздражало и серьезно осложняло ее задачу, но она была готова принять любое его решение.

“Значит, план Жона основывается на том, что моя реакция должна выглядеть естественно”.

Но тогда получалось, что он уже выдал Синдер вполне исчерпывающую инструкцию, причем такую, чтобы любая дура ее поняла…

— Веди себя хорошо, – наверное, в двадцатый раз повторил Жон.

Слишком уж часто он говорил эту фразу. Полагал, что она его не поймет? Да нет, Жон ведь знал, что Синдер вовсе не являлась идиоткой. Он сам признавал, что уровень ее интеллекта был сравним с его собственным. Так зачем же тогда Жон снова и снова повторял одни и те же слова? Пытался на что-то намекнуть?

Глаза Синдер округлились.

Жон хотел, чтобы она начала действовать?

Это было вполне возможно и даже, пожалуй, ожидаемо. По крайней мере, Айронвуд точно ничуть не удивится. К тому же от нее и не требовалось творить что-то плохое – просто отвлечь на себя внимание Атласа. И вероятнее всего, отвлечь его от того, что будет делать Жон.

“Айронвуд должен целиком и полностью сосредоточиться на мне, чтобы у Жона оказались развязаны руки. Это же очевидно…”

— Можешь на меня рассчитывать, – сказала Синдер, отвечая не столько на просьбу вести себя хорошо, сколько на скрытый подтекст. Она положила ладонь на плечо Жона и с намеком посмотрела прямо ему в глаза. – Я буду вести себя очень хорошо, если ты желаешь именно этого.

Он встретился с ней взглядом и медленно кивнул.

Послание дошло до адресата.

Синдер тоже кивнула, отпустив Жона. На мгновение ей показалось, что она поняла суть его плана, но это ощущение тут же пропало. Ей всё еще требовалось чуть больше кусочков, чтобы сложить полную картину.

Впрочем, кое-что оставалось несомненным. К концу визита Атлас точно окажется в их руках.

Авторский омак:

— Джентльмены, – произнес Роман, постучав по столу стопкой документов.

Вокруг располагались его коллеги.

— Леди, – продолжил он, посмотрев на Кали, после чего повернулся к Сиенне и добавил: – Кошка.

Та продемонстрировала ему сложенную из пальцев птичку. Но особенно из этих самых пальцев выделялся средний.

— Мы остались управлять Биконом, пока наш прославленный, но не слишком подготовленный для своей должности лидер отправился разбираться с Атласом. Я бы, конечно, побеспокоился за психику этих бедолаг, но куда больше меня волнует тот факт, что вместе с ним Бикон покинула Глинда – невероятно компетентная помощница директора и просто тот раствор, на котором все последние годы держались кирпичики нашей школы.

Словно для того, чтобы подчеркнуть справедливость его слов, мимо окна с воем пронесся какой-то Гримм, за которым с молотом наперевес гналась Нора Валькирия. В стекло врезался Лай Рен, удерживавший в руках табличку с надписью: “Помогите!”

Роман, Сиенна, Барт и Питер предпочли его проигнорировать. В отличие от них, Кали ленивой никогда не была и потому закрыла жалюзи.

— Спасибо, миссис Белладонна. Вы – настоящее сокровище.

— О, мистер Торчвик. Заставляете краснеть замужнюю женщину?

— Кхем, – откашлялся Роман, с ухмылкой поправив воротник. – Итак, нам доверили обеспечивать дальнейшее функционирование школы, и теперь необходимо хорошо себя показать в этом деле. Меньше всего мне хочется, чтобы Жон узнал, насколько плохо мы справляемся, и вернулся обратно.

— У меня вопрос, – подал голос Питер. – Разве его возвращение – это плохо?

— Синдер, – ответил Роман.

— Вопрос снимается, мальчик мой. Вопрос снимается.

— Именно. Пока он остается в Атласе, она тоже остается в Атласе, и будь я проклят, если стану дышать одним с ней воздухом. Зная ее возможности и мою удачу, могу предположить, что этот самый воздух просто сожжет мне легкие. Ладно… Итак, у кого есть какие-либо идеи насчет того, как предотвратить их преждевременное возвращение?

— Башня МКП нуждается в техническом обслуживании, – сказал Барт. – Давайте проявим инициативу и начнем его немного раньше намеченного срока.

— И как это должно нам помочь? – поинтересовался Роман.

— Когда оборудование проходит плановую проверку, связь с другими континентами становится невозможной, и потому никто не сумеет доложить Жону о том, что тут происходит. К тому же кое-какой ремонт после прошлогоднего нападения на Бикон всё равно нужен.

Роман некоторое время смотрел на Барта.

— Честно говоря, я ожидал предложений по исправлению ситуации, а не по ее сокрытию от Жона. Даже не знаю, как относиться к тому, что ты сразу же решил поступить именно так.

— В первый раз, да? – хмыкнул Питер.

— Ты сейчас о чем?..

— Об отпуске Глинды. Не волнуйся, мальчик мой, у нас на такой случай разработана целая стратегия. Во-первых, откладывай любое решение на как можно более поздний срок, и во-вторых, ни на что не соглашайся. Родители хотят обсудить успеваемость их детей? Отвечай, что подобными вопросами занимается именно Глинда. Совет Вейла выразил желание согласовать бюджет на следующий год? Говори, что подписать его может только Глинда.

— А что делать в том случае, если в школе царит анархия, а Коко Адель провозгласила себя Королевой Западного крыла? – уточнил Роман. – Потому что это уже произошло, и я просто не знаю, что тут можно предпринять… Я вообще понятия не имею, как это случилось.

— Должно быть, мисс Адель довольно давно готовила свой заговор, – пробормотал Барт. – Такая целеустремленность заслуживает некоторого поощрения.

Роман устало потер переносицу.

— Сосредоточься на деле, Барт!

— Давайте проведем с ней переговоры, – предложила Сиенна.

— Мы не ведем переговоров с террористами.

— Правда? Ты говоришь об этом мне?

— Ладно, я не веду переговоров с детьми, – исправился Роман. – А эта мелкая, какой бы стильной она ни была, Королевой Бикона вовсе не является, чтобы преклонять перед ней колени.

Он стукнул кулаком по столу.

— Я вообще готов преклонить колени лишь перед Жоном, Нео и Лизой Лавендер, причем в последнем случае в спальне, наедине и предварительно хорошенько выпив. И да, еще у нас в столовой устроили дискотеку, а работники начали забастовку.

— Дискотека?..

Роман поднял руку, призывая всех немного помолчать. В установившейся тишине стал слышен ритмичный грохот басов, который внезапно прервался, а Бикон до самого основания сотряс кошмарный дабстеп. К слову, работники столовой в это время бастовали на лужайке под окнами, причем совсем не против музыки как таковой. Их не устраивал лишь выбранный стиль.

“Дабстеп – это музыка Гриммов!” – было написано на одном из плакатов.

“Хип-хоп или смерть!” – гласил другой.

Третий и вовсе оказался табличкой с надписью: “Газоны не топтать”.

Похоже, не все успели сделать подходящие плакаты и транспаранты, но женщине, которая держала в руках табличку, энтузиазма было не занимать. Впрочем, все их усилия оказались напрасны, поскольку никто не собирался смотреть в их сторону, а из окон столовой выбивались лишь яркие лучи стробоскопа.

— Какого хрена, Барт? – проворчал Роман. – Я же отправлял тебя захватить столовую!

— Я ее захватил, – отозвался тот, указав себе за спину.

— ТЫ ЗАХВАТИЛ ЧАЙНИК С ВОДОЙ И ЗАПАСЫ КОФЕ! – взревел Роман.

Барт удивленно моргнул.

— А разве там было что-то еще?

Роман стукнул кулаком по столу.

— Ты считаешь, что столовая ограничивается кофейными принадлежностями? – недоуменно спросил Питер. – А что мы будем есть?

— Кофе, конечно, – ответил ему Барт. – Разве можно есть что-то еще?

— Проклятье, – простонал Роман. – Этот день просто не может стать еще хуже.

— Ух ты, – пробормотала Кали, выглянув в окно через щель в жалюзи. – Похоже, мисс Валькирия открыла родео на Гриммах. Кто сумеет дольше всех продержаться верхом на Беовульфе, получит главный приз. Кажется, мистер Рассел пострадал. Надеюсь, с ним всё в порядке. Подождите-ка, он встал! Только теперь Беовульф едет верхом на нем! Они борются! Сколько крови…