Иллуми даже одежду для него приготовил. Старомодное темно-синее платье по колено, свободный кардиган и чулки. Теперь он похож на студентку колледжа или старшеклассницу. От предыдущей внешности не осталось и следа. Теперь он поиграет с «Пауками» в догонялки, только вот победа, очевидно, достанется ему.

Асами Орихара

3 июня 1999, четверг.

Вчерашний вечер прошел тихо. Фейтан вышел из душа злой как черт. Он сказал, что раз уж Асами выбрала себе книгу, то он хотел бы провести вечер за чтением, а не отвечать на уйму дурацких вопросов. Он углубился в «Исповедь маски» и ни сказал ни слова, даже на пожелание спокойной ночи ответил только сухим кивком.

Ночью ей приснилось, что Курапика написал ей длинное сообщение. Он извинялся, говорил, что всё переосмыслил, и теперь хочет спасти её из рук Фейтана. Она проснулась с приятным чувством в груди, уверенная, что так всё и было на самом деле. Но Курапика молчал.

Неужели, случилось худшее? От этой мысли у неё увлажнились глаза. Нет. Вчера у «Пауков» не получилось его поймать. Курапика умный и сильный, он сможет что-нибудь придумать. Наверное, он спрятался где-то и выжидает. Или просто в бегах. Рано или поздно он даст о себе знать, нужно просто подождать.

На кухне её встретил Фейтан. За ночь с ним произошла удивительная метаморфоза. Вся его злоба пропала, и теперь он сидел, склонив голову и уставившись в одну точку. Асами не знала, как относиться к заявлению Фейтана о том, что ему хреново. Он не выглядел так, словно грустит. Всё это время Фейтан язвил, шутил, говорил странные вещи, но только сегодня он выглядел таким опустошенным.

— Доброе утро, Фейтан. Ты в порядке?

— Ты до этого была в Нагое? — спросил он, начисто игнорируя вопрос Асами. Голос у него был отрешенным и безучастным. Он даже не посмотрел в её сторону. Продолжал гипнотизировать что-то невидимое перед его глазами.

— Ни разу, — растерянно ответила Асами.

— Перед тем как ты уедешь в Минамититу, давай пройдемся. Я хочу показать тебе одно место.

Асами согласилась и вернулась в спальню. Надела злополучное платье и расчесала волосы. Когда она вернулась, Фейтан всё так же сидел, не двигаясь с места. Что же произошло, что его поведение настолько изменилось? От его вида становилось немного не по себе.

— Пойдем, Орихара, — Фейтан поднялся с места, как только Асами вышла на кухню. Он избегал встречаться с ней взглядом. В желтых глазах не было ни усмешки, ни дерзости, ни смущения — совершенно ничего. Словно того Фейтана, которого Асами знала, больше не было.

— Почему ты постоянно зовешь меня Орихара? — вопрос повис в воздухе. Фейтан поднял глаза и мельком прошелся по её лицу ничего не выражающим взглядом. Будто не на человека посмотрел, а на пустое место.

— Потому что тебя зовут Орихара, — бесцветным голосом ответил он, увлекшись завязыванием шнурков.

— Ты можешь звать меня по имени, так разве не проще?

— Что дальше, Орихара? Попросишь меня сходить с тобой в торговый центр? Пригласишь в гости после занятий? — это должно было звучать как шутка. Он должен был сказать это в своей обычной язвительной манере, уставившись на неё с издевкой и ухмыляясь. Но он просто пробубнил это себе под нос.

— Ты снова уходишь от ответа!

— Хватит пытаться выдавить из себя всё дружелюбие, Орихара. Это неприятно, — в его пустом взгляде огоньком вспыхнуло раздражение и тут же погасло.

— Я просто привыкла, что ко мне все обращаются по имени и я зову всех по именам. Пора уже избавиться от формальностей.

— Если ты отстанешь, когда я буду называть тебя Асами, то твоя взяла.

— И ничего я из себя не выдавливаю. Мне просто интересно с тобой общаться. Это разве плохо?

Фейтан ничего не ответил, просто шел подле неё примерно с той же скоростью, что и она. Создавал видимость того, что они идут на прогулку вместе, когда сам был очень далеко в своих мыслях.

Его квартира находилась на самой окраине. Никаких высоток, шума и обилия людей. В будний день на улицах почти никого не было и Асами разглядывала случайных прохожих словно таинственных пришельцев. Они всё шли и шли, ни о чем не разговаривая и варясь каждый в своих мыслях.

Наконец перед ними показался парк. Огромный, но такой же безлюдный, как и улицы. Они направлялись куда-то вглубь и им встретилась только пожилая женщина с мальчиком лет пяти. Вскоре, Фейтан остановился. Место, куда он привел Асами и вправду того стоило. Перед ней расстилалась светло-синяя гладь озера, а над ним нависла огромная ива, которая касалась воды светло-зелеными листьями. В её тени находилась скамейка. Они уселись под деревом, словно под куполом, любуясь на воду сквозь просветы веток.

— Злишься на меня? — вдруг спросил Фейтан. — Я снова сказал что-то не то?

— У меня нет причин злиться, особенно после того, как ты привел меня в такое красивое место, — неловко улыбнулась Асами, переводя взгляд на него.

— Я рад, что тебе понравилось, — его губы тронула неуверенная улыбка, готовая вот-вот сорваться. — Я часто хожу сюда, когда нахожусь в таком вот состоянии.

— И… часто ты приходишь?

Фейтан посмотрел на Асами. Ей на миг показалось, что в его живом теле по какой-то неизвестной причине оказались мертвые глаза.

— Прихожу — редко. Но в последнее время у меня все чаще появляется желание прийти. Столько раз в жизни здесь не был, сколько в последний год.

— Тяжело тебе пришлось, наверное, в последний год, — вырвалось у Асами. Ну вот, сейчас он рассердится. Скажет, что она лезет не в свое дело.

— Ты и представить себе не можешь.

Он продолжал смотреть в пустоту. Его ладони крепко сжали скамейку, будто она была последней светлой вещью в этом мире. Лучше бы он сказал что-нибудь язвительное. Всё лучше, чем видеть его таким пустым.

— Я всегда был один. Я привык к одиночеству и теперь сходиться с другими людьми это пытка какая-то. Ты делаешь то, к чему я не привык, Орихара. Это вроде бы и злит меня, а вроде и нет. Я и сам не могу понять.

— Всё в порядке, — воскликнула Асами как можно радостнее. — Понимаю, общение это не так просто, как кажется. Я чувствую, что тебе сейчас нелегко и стараюсь…

— Я должен сказать тебе спасибо, — пальцы рук сцепились между собой, голова склонилась на грудь, а черные, как уголь, волосы упали на лицо. — Как минимум за то, что ты отлично готовишь. И за новые ощущения тоже.

— Я рада, что тебе понравилось то, что я делаю. Но почему ты звучишь так, словно это — твои последние слова перед смертью? — по коже пробежал холодок, несмотря на июньскую жару. В голосе Фейтана было что-то, создающее именно такое впечатление.

— Асами, когда я буду умирать, я ни скажу ни слова, — с холодной уверенностью произнес он.

— Почему ты так уверен в этом?

— Потому что меня уж точно не ждет спокойная смерть в окружении внуков и детей, — донеслось из-под копны черных волос.

Равнодушие, с каким Фейтан сказал это, потрясало. Как он может говорить столь ужасные и пессимистичные вещи таким холодным и спокойным голосом?

— Вряд ли я умру своей смертью: скорее всего, рано или поздно меня убьют, — продолжил Фейтан. Он не боялся. Он не надеялся на лучший исход. В его голосе было только смирение и равнодушие к смерти. Мертвыми были не только глаза — что-то внутри тоже умерло. Что-то очень важное. — И я буду молчать, потому что не хочу, чтобы моими последними словами воспользовались.

— Тогда почему бы тебе не прекратить это все? Бросить это и начать жить, как остальные?

— Пойти в университет, найти работу, жениться и погрязнуть в повседневной суете? Скорее я своими же руками сверну себе шею. Мою жизнь итак нечем заполнить, а ты предлагаешь сделать её совсем пустой?

— Неужели ничего больше нет в твоей жизни? — он посмотрел на Асами. В глазах кипела злость.

— А что в ней может быть, скажи мне, Асами? — он звучал абсолютно спокойно, однако его глаза, казалось, были способны убивать одним взглядом. Он поднялся с места и начал мерить шагами купол из ветвей ивы, — Я помню себя около семнадцати лет. Думаешь, мне есть что вспомнить? Вы, обычные люди, даже не понимаете сколько всего имеете. У вас есть семья, друзья, дорогие вам люди, интересные вам вещи — у меня ничего этого нет.