— Ладно, Фея можно…

— Что значит «Фея можно»? — недовольно воскликнул тот.

— Ребята! Сколько раз я просил не курить в кухне, особенно перед едой, — Шалнарк отвлекся от готовки и строго поглядел на них. — Мне неприятно нюхать всё это! Гуригури, конечно, молодец, что пытается отучить вас от курения, но ради всего святого, уберите её со стола…

Асами застыла у входа, наблюдая за их дружеской перепалкой. Она здесь совсем чужая. Эти люди дружат с самого детства, и их связывает нечто более крепкое, чем просто дружба. А Асами здесь даже не гостья. Так, волей случая попала…

— А ты чего стоишь там, Орихара-сан? — светло-зеленые глаза Шалнарка глянули на неё с явным удивлением.

— О, Аса пришла! Ты присаживайся. Чувствуй себя как дома, — Финкс дружелюбно кивнул в сторону стола. Чувствовать себя как дома? Хорошо бы понять как… Запах табака вызвал новый приступ кашля. Асами села в угол, подальше от курящих. Гуригури запрыгнула ей на колени и замурчала.

— Вообще-то я её привел. И как только тебе удалось выжить с такой внимательностью? — подколол его Фейтан, выдыхая сероватый дым. Финкс возмутился и начал что-то доказывать ему на повышенных тонах.

Асами молча наблюдала. Как по-разному они вели себя в компании друзей и с ней наедине. Финкс один на один задумчивый, немного даже меланхоличный, а с этими двоими шумный, вспыльчивый и лицо у него выглядит как у закоренелого преступника. Фейтан смеется над реакцией Финкса и здесь его язвительные комментарии и правда похожи на шутки, а ей он и слова доброго за сегодня не сказал. Интересно, она так же меняется?

— Ну всё, готово, — сообщил Шалнарк с довольной улыбкой. — Идите мыть руки, а ты, Финкс, сначала стол вымой.

Асами неохотно убрала кошку с колен и поднялась на ноги. Пока она мыла руки, Шалнарк сервировал стол, а Финкс возился с тряпкой, недовольно ворча себе под нос. Оказалось, что на ужин сегодня рамен. Выглядел он — просто пальчики оближешь: аккуратно покрошенная зелень, побеги бамбука, морковь и лежащие сверху ломтики говядины. А она ведь даже ничего не поела в то злополучное утро! Сколько, интересно, дней прошло с последнего приема пищи?

Асами накинулась на блюдо, поглядывая на своих вынужденных соседей. Финкс перед едой ухватился за солонку и долго тряс её над миской. Фейтан вытащил из буфета соус с изображением перца чили на упаковке и буквально перевернул его к себе в рамен. Шалнарка всё устраивало: он ничего не стал добавлять.

— Два с половиной года прошло, а ты всё ещё пялишься, — заметил Фейтан, перемешивая палочками блюдо (которое наверняка и есть-то невозможно теперь!)

— Да кто не будет пялиться, увидев такое? — Асами нервно усмехнулась, а он тем временем, принялся за еду. Даже если перебрал с остротой, то виду не подал.

— Фей просто не любит, когда на него смотрят, особенно за едой, — пояснил Шалнарк с легкой улыбкой на лице. — Отведи взгляд, и со временем он перестанет ворчать.

Фейтан пнул его под столом, но Шалнарк только рассмеялся. Гуригури какое-то время хрустела в углу кухни сухим кормом, а затем принялась оглушительно лакать воду. Отужинав, она направилась в сторону Асами.

— Я смотрю, Орихара нашла общий язык с твоей кошкой. Не ревнуешь? — язвительно заметил Фейтан. Гуригури тем временем забралась к ней на колени и улеглась там. Голубые глаза глядели жалобно. Неужели не наелась?

— Не обращай на него внимания, Аса, — Финкс отхлебнул из жестянки. — Как видишь, у Фея сложный характер, он любит ворчать, нести чушь и совершать идиотские поступки.

— Не такие идиотские, как твои сокращения для имен, — вставил свое Фейтан.

— Знаешь, вообще, как у нас появилась Гуригури? Он притащил её на мой день рождения. Приходит, весь взъерошенный, протягивает мне кошку, и говорит с идиотским выражением лица: «Вот тебе сфинкс, Финкс», — он попытался изобразить то самое выражение лица. Выглядело так, словно он в любую минуту готов истерично рассмеяться.

— Ты сам напросился, — сказал в защиту Фейтан. — Всё лето то и делал, что говорил о Египте, пирамидах и сфинксах, сложно было удержаться.

— Идея-то была хорошая, да и ты ведь теперь в Гуригури души не чаешь, — Шалнарк отвлекся от еды, чтобы потрепать кошку за ушком. Кажется, он и сам к ней достаточно тепло относится.

— Хотя сначала посмотрел на неё и сказал: «Ну и чё это за уродина?» — лоб Фейтана наморщился, одна бровь поднялась кверху, а нижняя челюсть чуть подалась вперед. Нужно сказать, сходство с Финксом просто идеальное.

— Я просто не сразу понял, насколько она красивая!

— В общем, Орихара, если тебе что-то не нравится в Гуригури, лучше молчать об этом. Финкс готов самолично набить е… лицо каждому, кто скажет о ней что-то плохое, — Фейтан говорил таким тоном, что сразу и не поймешь, шутка это или нет.

— У меня и в мыслях не было… — воскликнула Асами. Прозвучало так, будто её запугали и заставили оправдываться.

— И да, Финкс, неужели ты жалеешь, что Фейтан принес кошку? — улыбка Шалнарка стала хитрой, можно даже сказать коварной.

— Конечно же, нет!

— Тогда и не говори о том, что на моей совести много идиотских поступков, — победно заключил Фейтан, делая глоток через край.

— Это мне говорит человек, который всё детство проходил в респираторе, — усмехнулся Финкс. А потом посмотрел на Асами и продолжил. — Было видно только его глаза: маленькие и злые.

— Господи, снова… — протянул Фейтан. Он даже отвлекся от еды, чтобы демонстративно закрыть лицо ладонью. — Ты всем об этом собираешься рассказывать?

— Ну да. Люблю эту историю! — рассмеялся Финкс. — Он никогда не снимал респиратор и никогда не оставался с нами на ужин. И мы подумали, что он стесняется своей внешности.

— Короче, эти идиоты поспорили на то, что с моим лицом не так, — Фейтан вклинился в повествование, решив, видимо, что раз не может заставить его замолчать, так хоть направит в нужное русло.

— Мачи думала, что у него волчья губа, а я — что у него уродливые шрамы, — он принялся загибать пальцы.

— Я думал, у него нет носа или губ, — произнес Шалнарк, внося свою лепту. Фейтан поглядел на него с явным недовольством. «Господи, и ты туда же?» читалось в его взгляде.

— Куроро думал, что он беззубый, а Уво сказал, что он такой урод, что без слез не взглянешь…

— И когда я снял респиратор… — сказал Фейтан нарочито громко, заглушая перечисления вероятных уродств.

—…Уво посмотрел на него и сказал: «Не, ну плакать вроде не хочется», — Финкс залился смехом, а на скулах Фейтана появился легкий румянец. Финкс явно пытался её рассмешить, но Фейтану вряд ли бы понравилось, как она смеется над постыдной историей из его детства. Асами тихонько хихикнула. Вынужденная полумера.

— Ну раз уж мы байки травим, я расскажу историю про озеро, — Фейтан с вызовом посмотрел на Финкса. Его лицо разительно изменилось.

— Чего? Только через мой труп! — Финкс поднялся из-за стола, пытаясь схватить Фейтана, но тот ловко вывернулся и выбежал из кухни.

Асами осталась наедине с Шалнарком. Тот сидел без движения. Взгляд, пустой и отрешенный, уперся в миску с раменом. С палочек, остывая, свисала лапша. Она хотела коснуться его и легонько потрясти, но в прихожей что-то грохнуло, и он сам пришел в движение. Отбросив палочки, Шалнарк быстрым шагом покинул кухню.

— Ну и что вы тут устроили? Я уже жалею, что согласился снимать с вами дом, честное слово…

Вскоре все трое вернулись на кухню: Шалнарк всё ещё печалился, Фейтан злорадно ухмылялся, а Финкс раздраженно глядел в его сторону. Остальная часть ужина прошла в относительной тишине и спокойствии. Финкс рассуждал о том, какие фильмы хочет посмотреть в ближайшее время, а Фейтан достал из холодильника банку пива и молча слушал его. Шалнарк молчал, замерев в одной позе и разглядывая стену. К еде он больше не прикасался. Что же его так расстроило? Неужели упоминание Куроро?

Когда Асами почти расправилась с раменом, входная дверь скрипнула и кто-то вошел в прихожую.