========== Часть 1 ==========
— Здравствуйте! У вас есть розетка?
Мишин нехотя оторвал глаза от каталога, распахнутого как раз на зверюге Kawasaki Ninja H2R, перевел их на насквозь промокшего парня в дверях салона и злорадно хмыкнул. Дело ясное: мобильник есть, зарядка есть, а розетки нет. А позвонить, естественно, надо кровь из носу, судя по отчаянно настроенному и абсолютно мокрому лицу. А куда еще бежать заряжать телефон, как не в салон связи? Логика у таких, как этот парень, была железная. Таких за день приходило штуки по три, и обычно Мишин их гонял. Поскольку человеколюбием не отличался. Особенно в первой половине недели. Особенно когда в салоне был один. Тем более в такую погоду, когда на улице хлестал дождь и все клиенты, включая бабку, каждый божий день приходившую жаловаться, что ее мобильный прослушивают американские спецслужбы, наконец рассасывались по домам и можно было если не присесть, то хотя бы опереться локтями на стойку и спокойно повтыкать в каталоги моциков, на которые пока денег нет. Но парень был настолько мелок, несчастен и еще до кучи мокр до состояния, когда даже трусы на нем стопудово выжимать впору, что Мишин смирился. Мало ли у парня что. Возможно, контракт важный срывается или начальству позвонить надо.
— Там, у дальней стены. Только аккуратно, она разболтанная полностью. Разломали такие, как вы, — не удержал он все-таки яд в голосе.
Мелкий дрищ сдержанно кивнул и решительно шагнул в указанном направлении, держа перед собой вилку от зарядки как оружие. Состыковался с розеткой, повертел телефон и, дождавшись ожившего экрана, набрал номер.
— Малыш? — донеслось до Мишина, не замедлившего хмыкнуть от мысли, что есть кто-то мельче этого мелкого. — Малыш, ты меня слышишь?
Хрен знает, слышал ли малыш мелкого, а вот Мишин слышал его отчетливо. Настолько отчетливо, чтобы понять, что, во-первых, малыш самец, а во-вторых, весьма агрессивно настроенный. Орал он на мелкого так, что даже Мишин чуть на цырлы не встал. Только успевал офигевать и новые цветистые выражения запоминать. Если бы на него так орали, неизвестно, что бы он сделал. А мелкий ничего так. Стоял, слушал и ждал. Видимо, пока поток красноречия не иссякнет. Дождался, пока малыш притомится и притихнет, и спокойно послал: — Малыш, а не пошел бы ты?
Сбросил звонок, глянул на Мишина задумчиво. Ясен пень, ориентацией светить в его планы не входило.
— Что? — посочувствовал Мишин. — Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу?
Мелкий дернулся к выходу, забыв вытащить вилку из розетки и как следствие выдирая ее из стены. Не зря же Мишин предупреждал, что там все на ладан дышит!
— Ну е-мое! — взвыл он.
— Я починю! — метнулся мелкий и, прежде чем Мишин успел открыть рот, сунулся влажными пальцами в клубок оголившихся проводов.
— Твою мать! — только и успел прокомментировать Мишин, и уже через секунду рассматривал неспокойного, но уложенного на лопатки ударом тока посетителя на полу салона. — Только этого мне не хватало!
Надо было что-то делать. Оказывать какую-то там первую помощь. Но на память приходили только глубокие поцелуи рот в рот, при которых вроде как следовало изо всей силы зажимать потерпевшему нос. Мишин неловко потоптался вокруг, примеряясь, с какой стороны лучше сесть-лечь, чтобы эффективнее целовать. Но тут, слава богу, долбанутый током парень широко распахнул глаза. Поморгал несколько раз и уставился на Мишина так, что тот даже попятился. Потому что смотрел мелкий так, словно в поле его зрения попала Анжелина Джоли и никак не меньше. Сам бы Мишин примерно так же на Kawasaki Ninja пялился. Вот с таким же огромным, ничем не замутненным восторгом. Мишин под тяжестью такого взгляда неожиданно плюхнулся на жопу и на всякий случай глянул себе через плечо. Где-то там по его подсчетам висел постер с грудастой девахой, рекламирующей очередной супернавороченный телефон, значительно терявшийся на фоне выдающегося бюста. Оставалась надежда, что удар тока, вырубивший мелкого, выправил ему ориентацию, и теперь он будет западать не на маленьких, сильно матерящихся подонков, а как все нормальные мужики на мотоциклы и баб. Вот как Мишин, например. Однако стоило Мелкому открыть рот, как все надежды на исправление канули в Лету.
— Выходи за меня! — произнес Мелкий и быстро облизнулся. Очевидно, 220 вольт все-таки закоротили ему мозги, ибо вид у него был абсолютно и полностью маньячный.
Мишин нервно оглянулся, но в салоне кроме них двоих никого не было.
— Кто? Я? — зачем-то переспросил он, тогда как единственный верный вариант при таком раскладе был сначала послать психа на хуй, а потом вызвать карету скорой психиатрической помощи. Ну или наоборот — карету сначала, поскольку налицо был тот факт, что Мелкий после удара током крышей поехал. А Мишин вместо этого сидит на полу и переспрашивает, точно ли его замуж зовут, словно счастью своему поверить не может.
— Ты, конечно! — подтвердил серьезность намерений Мелкий и шустро приподнялся на локтях, вероятно, чтобы хорошенько рассмотреть потенциальную невесту. Мишин поскрёб густую рыжеватую щетину и опомнился.
— Парень! — он даже пальцами пощелкал перед носом Мелкого, чтоб тот сфокусировался на сказанном. — У тебя вообще-то… парень есть!
Тут Мишин для наглядности потыкал в валяющийся рядом с ним мобильник. Мелкий проследил за жестом и жизнерадостно сообщил, опровергая теорию с отшибленной памятью:
— Неа! Уже нет! — и еще более восторженно уставился на Мишина. — Я теперь полностью свободен и открыт для новых отношений!
Мишин крепко задумался, разглядывая конструкцию из мобильника, зарядки, штепселя и вырванной из штукатурки розетки, благодаря которой вполне нормальный, хоть и мелковатый парень за считаные минуты превратился в идиота.
— Какое сегодня число? — сурово поинтересовался он.
— Двадцать восьмое! — без запинки назвал Мелкий.
— День недели? — быстро задал следующий вопрос Мишин.
— Понедельник! — пожал плечами тот.
— Сколько пальцев? — сунул ему под нос козу Мишин.
— Два! — умилился Мелкий и сложил губы трубочкой, явно намереваясь облобызать сунутое ему в лицо для пересчета.
— Да едрить твою налево! — расстроился Мишин, понимая, что помешательство коснулось исключительно той части головного мозга, которая отвечала у Мелкого за состояние влюбленности. — Парень, последнее, что ты видел, перед тем как отключиться, оказался я, вот тебя и перемкнуло! — Мишин и сам не заметил, как стал говорить громко и отчетливо. Словно парень еще и оглох до кучи. — Ну типа как утята вылупившиеся ходят за тем, кого первого увидели, понимаешь?
— Понимаю, — легко согласился Мелкий и принял вертикальное положение. Однако уходить никуда не спешил. Сложил ноги по-турецки крендельком, опер на них локти и, кажется, устроился надолго любоваться Мишиным. Хотя, по мнению самого Мишина, любоваться было абсолютно нечем. Все в нем было очень даже среднее: рост, вес, цвет волос, глаз и уж тем более профессия. Ничего такого, чтобы с ума сходить. Но судя по взгляду, Мелкий так не думал. Мишин поежился от этого пристально-влюбленного взгляда и вздохнул.
— Блин, как же тебя угораздило-то?
— А у меня это постоянно, — принял риторический вопрос за интерес чистой воды парень и принялся рассказывать: — В три года к бабке в погреб упал — за вареньем полез вишневым, потом под лед провалился в семь, еле выловили — с дедом на рыбалке, потом еще в лесу заблудился, — перечислял он с совершенно неоправданным оптимизмом. — Да я одну только ногу ломал три раза! Последний раз за белкой на велосипеде погнался, а она развернулась и ка-а-ак прыгнула! И ничего, живой и здоровый, как видишь!
— Вижу, что живой, — мрачно отозвался Мишин. — Не вижу, что здоровый!
— А как тебя зовут? — резко поменял тему ничуть не огорчившийся Мелкий.
— Миша, — нехотя признался Мишин и, махнув рукой, представился полностью: — Мишин.
— А меня Алик Кашин, — просиял тот, даже не думая делать то, что делал любой, заслышав от Мишина такое развивающее воображение и чувство юмора сочетание имени и фамилии. Как только Мишина не склоняли: и Мих-Мих, и дабл Мих, и Мих в квадрате. Но Алик только мечтательно протянул: — Я буду звать тебя Мой Мих!
