Лихо, почуяв легкую смену настроения, больше не стал уламывать словесно, а пошел в наступление. Да что там пошел. Ломанул так, что заискрило. Бухнулся на одно колено, словно предложение Серому решил сделать, только вместо кольца стянул трусы до колен и подхватил галантно под яйца. Пустил тонкую вязкую нитку слюны на конец и принялся полировать его с таким усердием, что Серого натурально повело. Он как подтаявший кусок масла на раскаленной сковороде съехал по тонкой фанерной перегородке, только не вниз, а вбок, и уткнулся горячим виском в холодную крашеную стену. Лихо снизу сопел и ритмично работал кистью с каким-то хитрым прокрутом-подворотом, гоняя нежную шкурку. Яйца мгновенно поджались, в паху скрутило и потяжелело, налилось и рвануло. И через минуту Серый, закусив до крови губу, сам толкался в подставленный кулак. Лихо же только млел, хищно глядя то на него, то на мельтешащую в кулаке блестящую и наливающуюся темно-розовым головку. Серый почувствовал, как каменеет, наливается в паху тяжелой ртутью и как от пальцев ног вверх идет единой волной жгучий стыдный кайф, но тут Лихо резко подорвался на ноги. Да так, что его занесло и бухнуло спиной о противоположную стену кабинки, чью поверхность полностью занимало большое зеркало.
— Ща, погоди! — зашипел он невнятным шепотом, придерживая подбородком подобранный, чтобы не мешал, край майки, воюя с пряжкой пижонского ремня. Звякнуло, брякнуло и Лихо развернулся к Серому спиной. Джинсы съехали до коленей и явили гладкую белую и такую же нарядную, как сам её хозяин, задницу. — Резинка!
Презик появился у него в руке, как у заправского фокусника-пидораса. Все происходило не просто быстро, а молниеносно. Словом, времени на то, чтобы передумать и задать стрекача, у Серого не было. Тем более что задница светила, как стыдливая луна, и оторвать от нее взгляд он не мог. Было что-то запредельно неправильное в том, что у мужика такая маленькая круглая задница, и еще более неправильным было ее так откровенно облизывать взглядом, но Серому же разрешили?
— Давай! — скомандовал Лихо, деловито надрывая блестящий квадратик фольги зубами и передавая через плечо Серому. — Я тянутый.
Серый взял гондон на автомате и тут же чуть не проебал, уж больно скользкий тот был. Видать, специальный, гейский, а Лихо быстро сплюнул в ладонь и ребром растер себе между половинок. Уткнулся лбом в зеркало, прогнулся и замер. Вроде как доверился. Серый примерился, опробовал-таки головкой скользкую медузу кондома, раскатал резинку по стволу и направил на ощупь куда-то там. Анатомически представлял, понятное дело, куда, но представлять и знать — вещи разные. Опыта ж никакого. Головку стиснуло, обняло. Лихо-сука охнул так сладко и громко, что Серый на автопилоте прихватил его свободной лапой, затыкая. Ладонь опалило рваным дыханием мокро и пошло. Лихо, падла, еще и языком прошелся похотливо. Серого аж перетряхнуло. Дернулся вперед наугад и сжало так узко и сильно, что сам чуть не замычал. Лихо завел руку, придержал за бедро на мгновение и остаток пути сам проделал, насаживаясь медленно, но основательно. Пока не вписался задницей Серому в пах. Стало тихо. За одной перегородкой какая-то Маша уверяла невнятно бубнящего мужика, что «ну вроде ничего», в другой оглушительно звякнули кольца шторки и пол вздрогнул под удаляющимися шагами. Серый слышал даже толчки крови в висках. А потом Лихо ожил.
Он насаживался сам. Сначала не спеша и осторожно, дыша в ладонь Серому как загнанный зверь. Потом уже и Серый ритм поймал. Понял, как и куда надо. Подавал бедрами блядски, как заправский порно-актер. Пыхтели оба молча. Лихо все больше упирался руками в зеркало и на каждом толчке все больше откидывал голову, даром что Серый плотно зажимал ему рот. В конце концов его голова и вовсе уютно умостилась на плече Серого, а руки оторвались от зеркала и метнулись вверх. То ли Лихо воспарить пытался, то ли Серого обнять. Серый, рвано дергаясь в Лихо, завороженно смотрел, как тают на зеркале влажно-потные следы от ладоней, и картинка, проявляющаяся после этих ускользающих следов, окончательно разорвала мозг. Лихо, отраженный в зеркале, дергался на его члене с таким неприкрытым наслаждением, что было не по себе, заводило, тащило вслед за ним. Свободная рука Сереги сама забралась в потно-горячий беспорядок под пуховиком, поддёрнула и скрутила на груди майку, открывая безволосую грудь, маленькие остро торчащие точки сосков и наконец небольшой малиновый член, быстро шлепающий налитой головкой по животу в такт Серегиным жадным рывкам. В этот момент Лихо открыл глаза и вперился в зеркало, цепляя там Серегин взгляд. Полыхнул из зрачков преисподней через мокрую, налипшую на лоб челку так, что Серега лишь рыкнул беззвучно и сильнее рванул, натягивая, врываясь, забираясь глубже, словно хотел насадить на себя Лихо как пугало на кол. Рука Лихо метнулась к паху и быстро-быстро задергалась на члене. Зубы впились в мякоть ладони, мешая Серому кайф с болью так тесно, что у того чуть ноги не подкосились. Лихо дернулся и замер, выдаивая член Серого узким горячим анусом до звезд перед глазами и взрывая на хер тому сознание. Серега тиранулся отчаянно небритой щекой по скуле и наконец взорвался, закрывая глаза. Потерял контакт с черными расширенными, как у заправского торчка, зрачками и беззвучно скулящего и хлюпающего в его ладонь Лихо, а когда открыл, то увидел на зеркале веером тягучие тяжелые капли спермы.
***
— Ну как? — Ленка плюхнулась в кресло напротив, одновременно стараясь запихнуть под стол с десяток шуршащих и громыхающих пакетов. Хищно пошарила по столу глазами и, конфисковав у Серого ложку, ополовинила его кусок шоколадного пирога. Звякнула чашкой Серого, запивая, и прошамкала, косясь на одинокий пакет на стуле. — Купил?
Серый со вздохом отодвинул от себя чашку, признавая Ленкину интервенцию. Тело было расслабленным и каким-то легким, словно он только что из бани выбурился. Да и настроение было, прямо скажем, странным.
— Только джинсы? — сунула нос в пакет Ленка. — Я так и знала, что ничего нового ты не попробуешь!
— Я попробовал, — отозвался Серый, меланхолично поглядывая на толпу покупателей у лифта. Ту, где северной полярной звездой мерцал пижонский пуховик. Створки лифта с лязгом разошлись, кабинка всосала людей и, словно театральными кулисами, зашторило каменное ничего не выражающее лицо Лиха. Точно такое же презрительно холодное, как и в зале, за час до этого.
— И что, прям ничего не подошло? — с сомнением хмыкнула Ленка.
Серый молча достал из заднего кармана брюк бумажник, приложил кредитку к ридеру подоспевшего официанта, вернул в кармашек и глянул на плотную картонку-визитку в соседнем отделении. Ту, что переложил сюда сразу, как только обнаружил, дотелепавшись до кафе и чуть остыв, прямо в кармане куртки. Когда Лихо успел ее ему сунуть, он понятия не имел. Видимо, когда Серый пыхтя оттирал новыми рубашками сперму с зеркала под ехидное хрюканье приводящего себя в порядок Лиха.
Серега вдруг совершенно неожиданно для себя расплылся в абсолютно дебильной счастливой улыбке. Потом заботливо подпихнул визитку поглубже в бумажник, чтобы не потерять, и ответил абсолютно искренне:
— Пока не понял. Но скоро это выясню.
