— Я тебе кадык вырву, мудак, еще раз так сделаешь! — прошептал он страстно и улыбнулся парню еще шире. Потом обошел авто и сел с другой стороны, озабоченно сжимая в кармане молчащий телефон и уговаривая себя не оборачиваться на дом. Наконец телефон в кармане дернулся и мелодично блымкнул.
— Поехали! — скомандовал Кастор парню за рулем, и стоило им выехать с подъездной дорожки, вытащил телефон, чтобы прочитать сообщение от Ирмы «Лис заглотил наживку».
— Слушай, — отмер наконец играющий роль соблазнителя парень, — я тут подумал, может, правда выпьем где-нибудь… ты ничего так. Люблю больших мужиков. Чую, слюбимся мы с тобой.
— А вот хер тебе, — ласково улыбнулся Кастор, откидываясь на сиденье. Его сердце пело словно майский жаворонок.
========== 6. Великосветское сводничество ==========
После памятного вечера с драматичным отбытием Кастора в неизвестность в объятиях Миникупера в доме четы Тирли-Витале установилось наэлектризованное душераздирающее молчание. Лорд Тирли — человек вежливый и тактичный — сам вопросы задавать не стал и по всему было видно — супругу строго-настрого запретил. Тем не менее Кастор то и дело ловил на себе заинтересованные и даже слегка озадаченные взгляды мужчин. В ответ он сначала загадочно улыбался и напускал на себя таинственный вид, но уже скоро стал заметно напрягаться.
— Должен сказать, Кастор, я не предполагал, что вы такая экстраординарная и многогранная личность, — не выдержал наконец Винс. — Ваша коллега нам тут кое-что о вас поведала, и, должен признаться, я поражен. Вы казались мне человеком спокойным и в некотором роде скучноватым, но… — договорить ему не дали, поскольку монолог тут же был зашикан Чарльзом. Кастор неопределенно улыбнулся и, улучив момент, отправил Бернар сообщение: «Какого черта ты им наговорила?!».
«Слегка повысила твой рейтинг в глазах объекта. Не благодари», — пришло ответное сообщение. Эксархидис с недоверием уставился на довольно скалящийся смайлик и напрягся еще больше. Поднял глаза и наткнулся на любопытный взгляд Витале. Тот покосился на дверь, за которой супруг переговаривался с клиентом по телефону, и торопливо спросил:
— Кастор, а это правда, что по вам сходил с ума весь МИ-6?
— Что?! — Кастор едва не выронил телефон из рук. Все сразу стало на свои места. — Что еще вам рассказала обо мне моя… коллега?
Глаза Винса загорелись:
— Кастор, не волнуйтесь, это останется строго между нами, — он плотоядно облизнулся. — Я обещал Ирме никому не рассказывать, так что…
— Что? — мрачно переспросил Кастор, не ожидая услышать ничего хорошего, и Винс его не разочаровал. В следующие четверть часа телохранитель выслушивал весьма вольный пересказ Бондианы, с тем только отличием, что подавляющее большинство фактов о спецагенте Бернар приписала ему, Кастору Эксархидису. И даже придумала свои, новые детали, оставляющие фантазию Яна Флеминга далеко позади. Так в версии Ирмы у Кастора появились владение гипнозом, всеми видами боевых китайских техник, способность воспламенять как женские, так и мужские сердца одним взглядом, неопадаемый ни при каких стрессовых ситуациях стояк двадцатидвухсантиметрового мужского достоинства, и туманно-романтический шлейф в прошлом, включающий намеки на трагическую любовь, выжегшую тонкую греческую душу. Кастор почувствовал дурноту и отправил Ирме лаконичное «убью», но в ответ получил целовальный смайл. Впрочем, наличие интереса к его персоне со стороны Винса, хотя и с некоторым нездоровым оттенком, было налицо. И через пятнадцать минут Кастор, остыв, отправил Бернар еще одно сообщение, чтобы получить новые инструкции. Но дождался от нее лишь размытое и очень лаконичное указание ничего не предпринимать до следующей личной встречи, улыбаться и многозначительно молчать. «Даже в оперу не звать?» — уточнил Кастор, но ответом удостоен не был.
Так в молчании и натужных улыбках при загадочном голодном блеске глаз сидящего на диете Кастора пролетела неделя. Атмосфера в доме накалялась, и, когда однажды вечером раздался звонок в дверь, Эксархидис подпрыгнул как ужаленный. По должностной инструкции именно ему вменялось открывать входную дверь и проверять всех прибывших, поэтому, буднично поправив кобуру на поясе, он посмотрел в глазок. На крылечке стояла очаровательная пожилая леди с красивой коробкой в руках. Опасности ничего не предвещало и, пожав плечами, телохранитель распахнул дверь. Не успел он открыть рот для приветствия, пожилое создание сделало уверенный шаг в прихожую, одновременно вручая ему коробку.
— Здравствуйте, мой дорогой. Вы, очевидно, работаете с Чарльзом, — жизнерадостно провозгласила маленькая бойкая женщина, решительно продвигаясь вглубь дома.
— Мама?! — выглянувший на шум лорд Тирли сделал движение, очень похожее на то, как черепашки втягивают голову в панцирь, но панцирем, по несчастью, не обладал и вынужден был встречать опасность с высоко поднятой головой. За его спиной в гостиной что-то грохнуло, указывая на то, что вторая половина лорда Тирли спешно отступает с предполагаемого поля боя. Стало ясно, что Винс благоразумно решил не показываться перед царственной особой.
— Дорогой, — женщина трижды клюнула сына в щеки и легкой походкой прошла в гостиную, — я заехала, чтобы лично отдать тебе пригласительные билеты на благотворительный бал, который устраивает комитет по охране сулавесского медвежьего кускуса, почетным членом которого я, как тебе известно, являюсь, — в этом месте лицо Кастора вытянулось, а женщина продолжала: — Я принесла тебе пудинг, — она беспечно махнула в сторону коробки, которую в вытянутых руках держал Эксархидис, — приготовила его сама, по рецепту Мери Бери.
С этими словами леди Тирли с удовольствием расположилась на удобном диване, по странному стечению обстоятельств сев именно на то место, на котором до этого беспечно восседал постыдно сбежавший Винс Витале, тем самым невольно, но очень символично иллюстрируя, что для того, чтобы она добровольно сдала подступы к сердцу единственного сына, в этой семье придется серьезно побороться именно с ней.
— Это будет великолепное светское событие, — продолжала леди Тирли непринужденно, — и очень надеюсь, что в этом году ты его не проигнорируешь, ибо я намерена представить тебя одной очаровательной особе — племяннице лорда Корнбери — Порции Уайт. Кстати, можешь себе представить, она, как и ты, до сих пор не состоит в браке! Какое совпадение, не правда ли, дорогой?
Чарльз молча забрал коробку с пудингом из рук Кастора и нерешительно остановился с ней посредине комнаты.
— Чарльз, — обратилась леди Тирли к сыну, так и не дождавшись от него ответа, — я с удовольствием выпью чашечку чая, спасибо.
Чарльз Тирли, явно обрадованный возможностью скрыться хотя бы ненадолго, поспешил выйти из комнаты, а леди Тирли дружелюбно похлопала по сиденью дивана рядом с собой.
— Присаживайтесь, мой дорогой, — предложила она Эксархидису вполне миролюбиво. Кастор потоптался на месте, однако лорд Тирли бросил ему такой выразительный взгляд, перед тем как скрыться в дверном проеме, что вариантов не было, ведь для того, чтобы объяснить леди Тирли, кто такой Кастор, нужно было для начала рассказать о Винсе Витале, а это явно не входило в планы Чарльза. Поэтому телохранитель вздохнул про себя и с опаской присел рядом, с любопытством разглядывая мать своего работодателя. Несмотря на почтенный возраст, женщина выглядела безупречно. Ее седые волосы были тщательно уложены, ногти на руках покрыты неброским нейтральным лаком, а сама пожилая леди была облачена в строгий серый ансамбль из жакета и юбки-карандаш. — Давно вы работаете с Чарльзом?
Кастор неопределенно пожал плечами.
— Нет, не очень, — ответил он расплывчато.
— И как вы находите моего сына? — задала вопрос «в лоб» леди Тирли.
Эксархидис вздрогнул и подумал, что он явно не тот человек, который может давать оценку лорду Тирли. Понятно было, что пожилая женщина является представителем той породы людей, которые вечно не удовлетворены семейным положением окружающих. Сначала им непременно нужно, чтобы все вокруг немедленно переженились. Потом они начинают задавать вопросы о том, почему затягивается процесс с рождением детей, а стоит вам родить первенца, они уже горят желанием узнать, когда же молодые родители соберутся в роддом второй раз, и так далее. Однако совершенно непонятно оставалось, при чем тут Кастор и почему именно ему леди Тирли задала этот вопрос. Видимо, бедной женщине, стосковавшейся без внуков, срочно нужно было с кем-то посплетничать, хоть с Кастором.
