А здесь это были «Убийства в обратном алфавитном порядке».

Наконец, там же, в чемодане, под стопкой детских вещей, она обнаружила набор ножниц.

Обведя взором комнату Веры, Нина поняла, что делать ей здесь больше нечего.

Хотя нет, есть еще кое-что.

Взяв самые массивные ножницы, Нина снова взгромоздилась на стул и, стараясь не смотреть в распухшее лицо покойницы, попыталась перерезать веревку.

Конечно, она могла просто так удалиться, прихватив и паспорт, и приглашение, и билет, и даже любовные послания, но ей было жаль Веру Клейторн, место которой она намеревалась занять.

Пусть она и была преступницей и даже убийцей ребенка, но она же совершила это из-за любви. Впрочем, это ее не оправдывало.

Но и оставить Веру свисать с потолка, хотя поступить именно так и было бы наиболее разумно, Нина не могла.

Просто не могла.

Поэтому она намеревалась снять ее с крюка и уложить хотя бы на кровать. И накрыть одеялом, ведь Вера была в исподнем, а если ее обнаружат в петле, то комната, заполненная любопытными мужчинами, превратится в посмертное судилище.

Вернее, выставку смерти, экспонатом которого будет Вера.

Однако разрезать веревку даже большими ножницами оказалось проблематично, и Нина, понимая, что придется оставить все как есть, вздохнула. Похоже, надо было просто уносить ноги.

Едва она так подумала, как дверь номера, убийцей только прикрытая, вдруг внезапно распахнулась, и Нина увидела молодую румяную полноватую девицу в форме горничной, которая держала в руках стопку полотенец и наволочек.

– Ой, мисс, извините, я думала, что вы на завтраке, вы ведь всегда в это время обычно… – начала она, глядя с порога на смятую кровать.

А потом, переведя взор чуть в сторону, увидела неприглядную картину: Веру Клейторн с распухшим лиловым лицом и вывалившимся языком, в одном исподнем, свисающую с потолка, и Нину, балансирующую рядом с ней на стуле, с большими ножницами в руке.

Горничная дико завопила, да так, что уши у Нины сразу заложило. Крик был такой, что мертвого разбудишь – однако Вера продолжала свисать с потолка не шевелясь.

Понимая, что ситуация дурацкая, к тому же очень опасная, Нина, спрыгнув со стула, приблизилась к горничной, желая ее успокоить.

– Вы не так все поняли, я подруга мисс Клейторн, я пришла к ней и обнаружила ее, поэтому решила снять…

Горничная, на мгновение замолчав, уставилась на нее, и Нина ободряюще ей улыбнулась.

А затем взгляд горничной переместился на большие ножницы, которые Нина держала в руке, и девушка, бросив чистые полотенца и наволочки на пол, снова заверещала, причем сильнее, чем в первый раз, что с точки зрения законов физики было практически невозможно, и, повернувшись, метнулась прочь.

Понимая, что встречаться с полицией в ее планы ну никак не входит, Нина, быстро схватив одну из чистых наволочек, засунула туда все, чем успела поживиться в номере покойной Веры Клейторн, а затем вышла в коридор.

Двери соседних номеров открылись, показались пузатый господин в подтяжках и с пеной в пол-лица, пожилая сгорбленная дама в больших очках, анемичная дама в лимонно-желтом пеньюаре с янтарным мундштуком, в котором сизыми кольцами дымилась длинная сигарета, и молодой темнокожий мужчина – тот выглянул из-за плеча женщины с мундштуком.

– Крысу увидела, – произнесла Нина, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее и убедительнее. – Из водостока вылезла.

Дама в пеньюаре, хмыкнув, заявила, что вопли такие, как будто Джек-потрошитель вернулся и снова принялся за работу, захлопнула дверь, увлекаемая своим спутником. Мужчина в подтяжках, заявив, что в этом клоповнике водятся не только крысы, последовал ее примеру, а пожилая леди дребезжащим голосом заметила:

– Но вы ведь не мисс Клейторн, так ведь?

Нину так и подмывало спросить, как зовут соседку, уж не мисс ли Марпл, однако времени на подобные светские беседы в коридоре третьесортного пансиона в Сент-Олбансе, графстве Хартфордшир, у нее не было.

Ничего не отвечая, Нина осмотрелась и не рискнула идти к центральной лестнице, куда и убежала застукавшая ее с телом Веры горничная.

Но в противоположном конце коридора имелась другая лестница, погрязнее и потемнее, видимо, для персонала, к ней-то Нина и направилась.

Вдогонку ей донеслось:

– Но если вы не мисс Клейторн, то почему выходите из ее номера, мисс? И вообще, вы тут не живете! Я здесь обитаю уже шестой год и знаю всех постояльцев наперечет. Мисс, вы кто?

Вопрос был резонный – действительно, кто? Была Нина Арбенина, а потом превратилась, хотя бы и неофициально, в Нину Дорн, а теперь, выходило, сделалась Верой Клейторн.

Убедившись, что на лестнице никого нет, Нина принялась спускаться вниз.

– Мисс, я вас запомнила! У меня хоть и плохое зрение, но отличные очки. Вы откуда, мисс?

Этот вопрос был еще интереснее, чем предыдущий. Если быть точной, то из ванной комнаты. А если еще точнее: из параллельного мира.

Но скажи она это пожилой леди, та бы вряд ли ей поверила. Как вряд ли бы поверили этому занимательному факту полиция, коронер и судья, перед которым она бы оказалась за убийство Веры Клейторн: ведь горничная застукала ее с поличным.

И какой-нибудь местный Уоргрейв без зазрения совести приговорил бы ее к виселице – ведь вздергивали на ней в Британии до семидесятых, кажется, годов.

– Мисс, почему вы не отвечаете? Я с вами разговариваю!

Спустившись на первый этаж, Нина, слыша возбужденные голоса и топот, подождала пару минут, которые показались ей часами, а затем двинулась вперед по не менее грязному и темному коридорчику, который вел куда-то на свет.

Она попала в небольшой, обставленный претенциозно и крайне безвкусно, холл этого пансиона. Выглянув из-за угла, она увидела, как через распахнутую дверь в холл шагнул бравый полицейский, которого пузатый и усатый мужчина тотчас препроводил по центральной лестнице наверх.

Выждав еще несколько мгновений, Нина поспешно двинулась из темного коридорчика к входной двери.

На ее счастье, никого в холле не было – наверняка все сбежались в комнату Веры, чем Нина и могла воспользоваться, дабы дать деру.

Она заметила сиротливо лежащую на конторке книжку в мягком переплете, перевернутую обложкой вверх: очередной роман Ариадны Оливер.

Ну да, в мирах по романам Агаты Кристи читали произведения Ариадны Оливер: смычка по литературной «кротовой норе» обеих вселенных. На мгновение задержавшись, Нина полюбопытствовала, какой же роман на этот раз.

Ага, «Убийственный бридж» – наверняка здешняя версия романа «Карты на стол», в котором расследуется убийство во время покерной партии и преступником является один из четырех игроков. Своего рода прообраз «Десяти негритят»: убийство в закрытом помещении, совершенное одним из небольшого количества подозреваемых.

Причем каждый из этих подозреваемых был убийцей, и созвавший их на званый вечер хозяин дома, эксцентричный миллионер, наслаждался тем, что, зная об их оставшихся без наказания со стороны закона прегрешениях, демонстрировал подозреваемым свою над ними власть.

Неудивительно, что один из убийц опять прибег к оправдавшему свою действенность методу и нанес новый удар – кинжалом в горло шантажиста.

Не такой ею любимый, как «Убийства в алфавитном порядке», но, как считала Нина, вполне крепкий и увлекательный детективный роман, с типичными для Агаты Кристи поворотами сюжета, где до самого конца непонятно, кто же главный злодей.

Кстати, так кто там оказался в итоге убийцей?

Все эти мысли промелькнули у Нины в голове в те доли секунды, которые потребовались ей, чтобы, вывернув из входной двери пансиона, оказаться на достаточно шумной, типично британской улице.

Она помнила, что, судя по конверту от фирмы по найму персонала, находилась в городке Сент-Олбансе в графстве Хартфордшир.