Эзран с закрытыми глазами улыбнулся.

– Так люблю, когда ты мне поёшь эту песенку. Хоть она и малышатская, мне от неё так хорошо и спокойно.

– Вот и славно, – отозвался король.

– А когда я совсем вырасту, ты не перестанешь мне её петь? Я бы хотел, чтобы ты не перестал.

– Если тебе она всё ещё будет нравиться, ни за что не перестану.

– Даже когда я стану королём? Обещай, что и тогда будешь петь мне на ночь!

Харроу чуть промедлил с ответом, но наконец сказал:

– Я всегда буду рядом, даже когда ты станешь королём.

Он наклонился и ласково поцеловал мальчика в лоб. Эзран, как обычно, именно в этот момент широко зевнул, совсем уже засыпая.

– Спокойной ночи, мой милый принц, – поднимаясь, сказал ему Харроу. И добавил, повернувшись к смежной комнате, где горел свет: – И тебе спокойной ночи, Каллум.

– Ночи! – отозвался Каллум, брат Эзрана по матери, не разгибаясь от письменного стола. Он сидел, завернувшись в одеяло, и одну руку в перчатке без пальцев грел о толстую кружку горячего чая. Второй же рукой он при свете свечи делал наброски в толстом альбоме в шикарном переплёте[1].

Каллум вообще-то любил короля Харроу и ценил его заботу после смерти мамы, но всё равно ведь король не был ему родным отцом. Так что излишние нежности и все эти пожелания доброй ночи казались мальчику несколько… избыточными.

Харроу тихо вышел и затворил за собой дверь. Каллум продолжил делать наброски. В свои четырнадцать лет он на редкость хорошо набил руку в рисовании, мог изобразить что угодно в мельчайших деталях, даже если видел это существо или предмет всего несколько секунд. Но нынешний набросок был не с натуры, а из глубин воображения: Каллум рисовал фантастического зверя, помесь жирафа с крокодилом. Рисуя, мальчик рассеянно думал, что жирафодил выглядит, конечно, странновато, зато такие защитные механизмы помогают ему выживать. Толстая кожа нужна для обороны – а зубастая голова на длинной-длинной шее отлично подходит для нападения. Он ведь хищник.

ГРРР-БАБАХ!..

Оглушительный раскат грома отвлёк Каллума от мыслей о жирафодиле.

– Каллум! – послышался из соседней спальни голос его братишки.

– Всё в порядке, Эз, это просто гроза, – отозвался мальчик, отложил карандаш и пошёл проведать, как там младший. – Гром гремит, только и всего. Нечего пугаться. Спи давай.

– Я и не испугался, – возразил Эз. – Испугался только Чавк.

При звуке своего имени Чавк поднял тяжёлую голову, нахмурился и вмиг сделался густо-красным. Он не любил, когда его считали трусом. В юности он встречал немало других хамележаб и отлично знал, что входит в пять процентов самых храбрых представителей своего племени. Ну или по крайней мере в десять.

Но на Эзрана Чавк никогда не мог злиться подолгу. Он снова задремал, и цвет его постепенно перетёк в привычный жёлто-голубой.

Вспышка молнии – и эльфам стал ясно виден человек-патрульный на границе королевского леса. Молодой солдат был начеку, глаза его внимательно вглядывались в чащу, руки сжимали арбалет.

Рейла, младшая в эльфийском отряде, сжала рукояти своих парных клинков-бабочек длинными сильными пальцами. Чувствует ли солдат их присутствие? Может ли знать, что сегодня, похоже, последняя ночь его жизни?

Если Рунаан, глава отряда, подаст ей сигнал, Рейла должна будет убить этого человека. У неё нет выбора – убивать или нет. В конце концов, она по профессии убийца, член отряда ассасинов, и в ловкости и силе ей мало равных. Даже среди эльфов она выделяется изумительной скоростью движений и работы с клинками – не уступит ни одному из старших товарищей. И, разумеется, если Рунаан прикажет, Рейла всё выполнит.

Просто уходи, мысленно воззвала к часовому Рейла, будто могла силой разума заставить солдата оставить свой пост. Просто не заметь нас и уйди. Ступай домой.

Задание ассасинского отряда не имело отношения лично к этому пареньку. Если бы он не встал у них на пути нежданным препятствием, его было бы вовсе не обязательно лишать жизни. Он просто стоял между ними и их целью… Если бы можно было просто не трогать его… Но есть подозрение, что солдат что-то успел заметить, обнаружил их присутствие… Рейла постаралась изгнать из головы лишние мысли.

– Эй, есть там кто? – крикнул в темноту леса молодой солдат. Он старался, чтобы голос звучал уверенно, даже грозно, и Рейла понимала, что этим он подписывает себе приговор.

Эльфы не шевелились, не издавали ни звука. Рейла даже дышать забыла. Прошла секунда… За ней другая…

– Эй, назовитесь и выходите на свет, именем короля Харроу! – крикнул тем временем человек, держа руку на оружии.

Нужно просто несколько секунд подождать, отчаянно подумала Рейла. Просто молчать и не двигаться, и он решит, что обознался, и уйдёт. Продолжит свой путь по границе леса. Мог ли часовой слышать заполошное биение её сердца?

Ещё одна яркая вспышка молнии разорвала небо – и глаза часового расширились. Теперь сомнений не оставалось: он видел эльфов.

Он стремительно выпустил арбалетную стрелу в их направлении, а потом развернулся и бросился бежать.

В мгновение ока Рунаан отдал сигнал почти незаметным, но однозначным кивком.

«Он кивнул именно мне? Или мне показалось?» – отчаянно подумала Рейла, ещё надеясь, что приказ относится не к ней. Однако остальные даже бровью не вели. «Да, он имел в виду меня. Значит, теперь я – смерть. Смерть для этого человеческого парня».

Тело её, впитавшее искусство убийства за долгие годы тренировок, немедленно отключило все прочие реакции – остался чистый инстинкт. Как хищница, она бросилась за добычей: убить этого человека стало её единственным долгом, не более и не менее того.

Часовой бежал вниз по склону с максимальной скоростью, которую только может развить человек. Его намокший плащ хлопал на ветру, затрудняя передвижение, тяжёлое оружие в руках и за плечами тоже замедляло бег.

Рейла была рождена среди леса, в лесу выросла. С беличьей ловкостью перепрыгивая с ветки на ветку, она мчалась за ним следом по деревьям, едва успевая отталкиваться ногами от коры, чтобы перепрыгнуть на следующую толстую ветку. Она парила над лесом, угадывая следующее движение противника, и с каждым новым прыжком неуклонно приближалась к цели. Струи дождя стекали по щекам, озоновый запах грозы обострял чувства. Никогда ещё она не чувствовала себя настолько живой.

Жертву от неё сейчас отделяло расстояние единственного прыжка.

Рейла замерла на суку высокого дерева, прикинула дистанцию, сощурив фиалковые глаза, сиявшие в тени листьев. А потом сделала длинный прыжок – аккурат за спиной солдата, который на миг приостановился, чтобы чуть отдышаться.

Человек резко развернулся, но Рейла мгновенно метнулась в темноту – и оттуда смотрела, как тот бессмысленно крутится на месте, целясь арбалетом в шевелящуюся лиственную тень и не видя цели.

Время атаковать, сказала себе Рейла.

И раньше, чем успела подумать ещё раз, ночная убийца метнулась из тени наружу и метким ударом ноги ударила человека в грудь. Тот, задыхаясь, рухнул на землю, превращённую ливнем в жидкую грязь, и покатился по склону вниз. Рейла ловкими прыжками последовала за ним.

На дне оврага человек попытался подняться на ноги и взяться за оружие – но всё тщетно: клинки эльфийки уже скрестились у его горла.

– П… пожалуйста, – задыхаясь, просипел он. Его глаза, полные ужаса, остановились на блестящих в темноте острых лезвиях.