Иззи съежилась. Выглядеть так, будто сегодня наверняка встретишь Джона Кьюсака, – один из основных принципов Хелены начиная с 1986 года. Вот почему она никогда не выходит за порог без идеальной прически и макияжа и при этом наряжается как на праздник. Иззи понимала, что тут спорить бесполезно.
Хелена пристально поглядела на нее:
– Я так понимаю, Грэм не звонил?
Разумеется, обе знали, что нет. Иззи ведь так расклеилась не из-за одной работы. Но тяжелее всего ей было признать, как на самом деле обстоят дела. То, что она считала настоящей любовью и своей судьбой, в конечном итоге оказалось всего лишь банальным служебным романчиком. Нет, это просто невыносимо! Что может быть хуже? Вот почему Иззи страдала от бессонницы. Все думала: ну как можно быть такой дурой? А ведь Иззи считала себя профессионалом. Приходила в офис в строгих платьях, кардиганах и туфлях и думала, что ее личная жизнь никак не влияет на работу. Вот какая она молодец! А тем временем у нее за спиной все хихикали: Иззи спит с начальником! И ладно бы еще у них было все серьезно. При этой мысли Иззи от отчаяния засовывала в рот кулак и вонзала в него зубы. Мало того – никто не ценил профессиональные качества Иззи, для всех она была только жизнерадостной дурочкой, которая печет вкусные пирожные. Это расстраивало ее сильнее всего. Или так же сильно, как и все остальное. Тут не поймешь. В подобной ситуации радоваться вообще нечему. Так какой смысл вылезать из пижамы? Ее жизнь – дерьмо. Вот и все. Точка, конец предложения.
Хелена же считала, что быть терпеливой – это одно, а плясать под чужую дудку – совсем другое.
– Да пошел он, этот Грэм! – вдруг выпалила она. – То есть твоя жизнь теперь кончена, и все потому, что начальнику больше не требуются услуги личного характера?
– Не передергивай, – тихо возразила Иззи.
Их с Грэмом отношения строились не только на сексе. Иззи попыталась вспомнить трогательные моменты. Заботу, поддержку, ласковые слова. Букет, совместную поездку. Но, как назло, из всех восьми месяцев их отношений вспомнилось только, как Грэм однажды вечером велел ей не приходить: сказал, что устал после работы. А в другой раз попросил помочь ему разложить по папкам отчеты. Иззи тогда так радовалась, что облегчает любимому жизнь! Вот почему она будет для Грэма идеальной женой. Надо же быть такой идиоткой!
– В любом случае вы давно расстались, – продолжила Хелена. – Хватит уже вариться в собственном соку. Пора выбраться из берлоги и заявить о себе миру.
– По-моему, миру до меня никакого дела, – ответила Иззи.
– Сама знаешь, что городишь чушь, – отмахнулась Хелена. – Или хочешь, чтобы я тебе опять огласила список несчастных?
«Списком несчастных» Хелена называла самые ужасные случаи за все время своей работы в отделении экстренной помощи. Вот эти люди действительно брошены, действительно никому не нужны. Дети, которых никогда не любили, подростки, ни разу не слышавшие доброго слова. Единственные, кто им помогал, – сотрудники Национальной службы здравоохранения. Слушать эти душераздирающие истории было просто невыносимо, и Хелена использовала их в качестве аргумента только в самых отчаянных случаях. Ну а сейчас это был удар ниже пояса.
– Нет! – взмолилась Иззи. – Умоляю, что угодно, только не это! Еще одного рассказа про сироту с лейкемией мне не вынести! Пощади!
– Я тебя предупреждаю, – произнесла Хелена. – Или учишься во всем видеть плюсы, или берегись. А заодно подними свою разжиревшую задницу и запишись на те самые курсы для сокращенных, про которые тебе говорили в отделе кадров. Хотя бы будешь вставать до полудня.
– Во-первых, твоя задница раза в два больше моей.
– Да, но у меня такие пропорции, – терпеливо пояснила Хелена.
– А во-вторых, я поздно встаю только потому, что полночи не сплю.
– Естественно, ты же весь день дрыхнешь.
– Нет. Дело в том, что у меня психологическая травма.
– Скажешь тоже! Ты просто маленько разнюнилась. Психологическая травма – это когда приезжаешь в незнакомую страну, а у тебя отбирают паспорт, заставляют тебя заниматься проституцией, а потом…
– Тра-ля-ля, я ничего не слышу! – пропела Иззи. – Я тебя очень прошу, не надо. Хорошо, я пойду на эти курсы, ясно? Пойду! Пойду!
Четыре дня спустя, обзаведясь новой прической и наконец занявшись глажкой, Иззи снова стояла на знакомой автобусной остановке, только теперь она чувствовала себя самозванкой. Линда была рада ее встретить: в последний раз они виделись до того, как Иззи сократили. Чем больше проходило времени, тем больше тревожилась Линда. Потом ей пришла в голову мысль: а что, если Иззи купила себе хорошую машину? Или съехалась с тем угрюмым молодым человеком, который ее время от времени подвозит? В общем, Линда думала, что в жизни Иззи произошли перемены к лучшему.
– Вы, наверное, в отпуск ездили? Ах, какое же удовольствие – сбежать от этой жуткой зимы!
– Нет, – печально ответила Иззи. – Меня сократили.
– О боже! – воскликнула Линда. – От всей души сочувствую. Но для вас, молодых, это не проблема: и пяти минут не пройдет, как устроитесь на новое место.
Линда очень гордилась своей дочерью-подологом и частенько говорила: пока у людей есть ноги, Лиэнн уж точно без работы не останется. В этот день только глубочайшее отчаяние заставило Иззи пожалеть, что она не выучилась на подолога.
– Надеюсь, – ответила Иззи. – Очень надеюсь.
Вдруг что-то привлекло ее внимание. Иззи обернулась. Возле опустевшей розовой студии йоги опять бродила высокая блондинка. Сопровождал ее тот же риелтор, и вид у него был понурый.
– Не уверена, что получится все здесь устроить в соответствии с фэншуем, – говорила она ему. – А когда хочешь подарить людям истинно холистический опыт на телесном уровне, это самое главное, понимаешь, Дез?
«Неправда! – мысленно возразила Иззи. – Самое главное – поставить духовку где надо, чтобы полноценно управлять своим заведением».
Она подумала про дедушку Джо. Надо все-таки собраться и навестить его. Давно пора. Это же непростительно: теперь у нее свободного времени завались, а она так и не удосужилась к нему съездить.
«Пусть внутри царит приятный аромат. Встречай каждого посетителя с улыбкой, всегда будь на виду, – советовал он. – Ну и конечно, угощай их лучшей выпечкой в Манчестере».
И снова Иззи подошла поближе, чтобы послушать, что еще скажет блондинка.
– Тысяча двести в месяц! – услышала Иззи. – Нет, слишком дорого! Я же буду закупать самые качественные овощи в городе. Людям необходимы сырые овощи, и моя задача – донести до них это.
Женщина была одета в плотно обтягивающие кожаные брюки. Живот у нее был такой плоский, будто она питалась одним воздухом. На лице причудливым образом сочетались неестественно гладкая кожа и морщинистые участки: видно, в этих местах перестал действовать ботокс.
– Все органическое! – между тем вещала эта особа. – Никому не нужна химия в организме!
«Разве что только во лбу», – мысленно съязвила Иззи.
Она сама не понимала, почему эта женщина так ее раздражала. Ну и пусть открывает это свое дурацкое кафе с неочищенными натуральными соками, Иззи-то какое дело? Хоть она и любила считать это здание «своим», на самом деле оно ей не принадлежало. Маленькое, спрятавшееся на укромно расположенной площади, о которой известно только посвященным, оно, казалось, недополучало любви и заботы. Хотя, конечно, Иззи понимала, что открывать заведение, которое еще надо поискать, потому что в глаза оно не бросается, – плохая идея. Очень плохая идея.
И тут Иззи осенило. Она много лет проработала в сфере коммерческой недвижимости, где помещения стоят по пятьдесят-шестьдесят фунтов за квадратный фут. Иззи окинула взглядом здание. Если верить объявлению о продаже, тут есть подвал, а значит, площадь можно смело умножать на два. Иззи быстро произвела в уме подсчеты. Получилось около четырнадцати фунтов за квадратный фут. Впрочем, здание расположено на окраине города, вдобавок на непрестижной окраине. Так-так… Значит, тысяча двести в месяц. Допустим, сведения у женщины точные, но даже в этом случае можно договориться о скидке. При нынешнем состоянии рынка задача – раз плюнуть. Если арендовать помещение на полгода и открыть… Да что угодно. Например, пекарню. Ведь теперь у Иззи нет коллег, на которых можно испытывать результаты кулинарных экспериментов, холодильник забит под завязку, а готовую продукцию хранить попросту негде. К примеру, вчера вечером Иззи придумала особенно интересный рецепт печенья с арахисовым маслом и ореховой пастой «Нутелла», но в последнюю свободную банку с принтом от Кэт Кидстон результаты ее трудов не поместились. Пришлось уничтожить их путем поедания.
