— Они воняют.

— Ничего себе! — с благоговением выдохнула я, ткнув пальцем в сторону установленного на обочине рекламного щита. — Тыквенный латте с пряностями!! Мы уже на полпути к октябрю, а я еще не выпила ни чашки. Мы просто обязаны это сделать. Ну пожалуйста, Лилит!

— Тьфу на тебя, — окинув меня уничижительным взглядом и нимало не беспокоясь о проносящихся мимо автомобилях, она какое-то время угрюмо пялилась на меня.

На моем лице застыла нервная улыбка.

— Дорога… — тихо напомнила я.

Лилит с небрежной ленцой перевела взгляд на дорожное полотно.

— Она никуда не денется.

— Технически, нет. А вот мы можем, — я наклонила голову, чтобы взглянуть на спидометр. — Все-таки... почти девяносто, — криво усмехнулась я, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Я была почти уверена, еще пара секунд... и мы, слетев с трассы, попадем прямиком в огненные объятия смерти. Но я не могла помереть так рано. Мне еще многое предстояло сделать.

Во-первых, до сих пор не был выпущен последний сезон «Игры престолов». А еще я никогда не ела яйца-пашот. К тому же в моем еженедельнике осталось не менее десяти пунктов, которые я просто обязана была выполнить. Начав с вечернего катания на коньках с брутальным красавчиком и закончив ночными «грязными танцами» под знаменитый саундтрек.

Но самое главное, если из-за гибели я не смогу поступить в парижскую школу искусств... то обязательно вернусь, чтобы преследовать Лилит. Я применю свои художественные навыки, рисуя призрачные пенисы на запотевшем стекле ее душевой кабины. И это будет не какой-то подростковый стиль граффити мужского члена. Каждый фаллос будет ужасно детализирован и крайне реалистичен. А еще бы я... ну, на самом деле это был предел моих фантазий в рамках креативного творчества. Но если это время все же настанет, я придумаю что-нибудь более шокирующее.

На мое напоминание следить за дорогой Лилит лишь беспечно пожала плечами. Не могу точно сказать, когда она смягчилась, но вскоре мне начало казаться, что я чувствую исходящее от нее тепло. Очевидно, даже после стольких лет знакомства она продолжала видеть во мне этакое невинное и хрупкое создание. Мне же Лилит напоминала кошку, играющую с карандашом на письменном столе. Бедняга то и дело оказывался возле самого края, что для него могло закончиться долгим и жестким приземлением на пол. А вот ей было просто любопытно, что же будет дальше.

* * *

Когда мы подъехали, я выглянула в окно.

Магазинные полки уже были забиты хэллоуинской атрибутикой: от кукурузных конфет до всевозможных «голов» из тыквы. А еще я заметила не менее двух новейших марафонов фильмов ужасов. Хотя мое отношение к ним — к тому, что меня будут навязчиво пугать, — напоминало мне чихуахуа, попавшего четвертого июля на салют в честь Дня Независимости.

Самым жутким персонажем я считала Фредди Крюгера. Я имею в виду, что может быть страшнее парня, способного убить тебя прямо в твоем сне? По крайней мере, оказавшись в фильме ужасов «Бимбо» среди плохих парней, вы бы тут же поняли, что подвалы — это эквивалент смерти. Самые верхние этажи — эквивалент смерти. И даже забитые техникой сараи несут в себе смерть.

Честно говоря, если бы я вознамерилась снять ужастик, то собрала бы всех своих подружек, построила их перед зеркалом и попыталась выяснить, кто из них больше всего подходит на роль симпатичной соседки. К тому времени все были бы уже благополучно мертвы, а выглядевший как Супергерой парень оказался бы, вероятней всего, тайным убийцей.

Вы скажете, они все такие предсказуемые… и все же я продолжала их смотреть, периодически пряча лицо в большой подушке.

Я попросила Лилит припарковаться и подождать, пока я сбегаю за кофе. С одной стороны, мне очень хотелось выбраться из машины и подышать свежим воздухом. Но по большему счету мне просто не нравилось ее отношение к работникам фастфуда. Как-то раз она мне поведала, что, найдя дохлую муху, сохранила ее в пакете с молнией, а затем подбросила в картошку фри, чтобы получить бесплатное обслуживание в бистро. Но больше всего меня шокировало то, что она — голову даю на отсечение — сделала это не ради экономии денег. Боюсь, ей просто нравится играть на нервах людей.

Выйдя из машины, я поплотнее затянула на шее шарф.

Да, мой шарф! В такую ненастную погоду он был просто незаменим. И я не знаю, любила ли я что-то больше, чем обмотаться тем, что больше напоминало одеяло для новорожденного, и весь день проходить, уткнувшись в него лицом. Это заставляло меня жалеть о безвозвратно ушедшем времени плащ-палаток. Я никогда не видела их ни в фильмах о средневековье, ни в шоу, но готова поспорить, что люди укрывались ими от непогоды и использовали как верхнюю одежду во время прогулок в стенах замка.

От головокружительного ощущения свежего воздуха мне захотелось попрыгать и похлопать в ладоши. Но я побоялась, что Лилит, увидев в зеркале заднего вида столь бурное проявление счастья, непроизвольно воспламенится. Поэтому сдержалась.

Мне удалось купить нам кофе без каких-либо инцидентов, и буквально через несколько минут я уже снова сидела в машине.

Лилит взяла свой стакан и, сделав глоток, скривилась.

— Тьфу! Какая гадость!

— Что такое? — ужаснулась я. — Он прокисший?

— Нет. Все нормально. Я знала, что вкус будет таким дурацким.

Я приподняла бровь, ожидая ее пояснений. А она одарила меня сердитым взглядом.

— Мне легче ненавидеть всех, кто пьет этот идиотский напиток, пока я помню его отвратный вкус.

— На-а-а-до же-е, — протянула я и кивнула, когда до меня дошел смысл сказанного.

Сделав многозначительную паузу, я отхлебнула из своего стакана, ожидая, что она рассмеется. Ну, хотя бы чуть-чуть ухмыльнется. Но ее лицо оставалось бесстрастным.

Я мысленно усмехнулась.

Разумеется, Лилит не считала, что выглядит комично, зато я от души наслаждалась такими моментами. Она обладала тем непреодолимым очарованием, что и все породистые кошки. Они ведут себя так, словно ты для них ничего не значишь. И всем своим видом показывают, что слишком хороши для тебя. Но ты отлично знаешь, что им не терпится получить хоть каплю твоей ласки. Даже если никогда не признаются тебе в этом.

Я задумалась.

«А как бы отреагировала Лилит, если бы я почесала у нее за ушком?»

И тут же сделала вывод, что она может навредить мне гораздо больше любой кошки. Поэтому мудро сдержала свой порыв. Но не отказалась от намерения найти способ, который заставит ее улыбнуться. Даже если для этого мне придется раздобыть мертвую птицу.

* * *

Наконец мы подъехали к дому престарелых.

— Хочешь, я провожу тебя? — предложила Лилит.

— Нет уж, спасибо, мамуля, — усмехнулась я.

— Как хочешь. Я, похоже, отравилась газами. Думаю, всем будет лучше, если я никуда не пойду.

— Можешь не верить, но мой день без этих подробностей был бы куда приятнее.

— Радуйся, тебе чертовски повезло. У меня сегодня два по цене одного.

— Серьезно? Речь идет о том, чего мне лучше не знать?

Она кивнула, но было видно, что без моего разрешения говорить не станет. Я чувствовала, что пожалею об этом, и все же, обреченно вздохнув, дала ей добро.

— Ладно. Говори.

— Последнее время я стала видеть по ночам серого человека без лица. Он молча стоит в углу и смотрит, как я сплю. А я просыпаюсь в каком-то странном оцепенении, не способная пошевелить ничем, кроме глаз…

— Прекрасно! — прервала я ее, почувствовав, как у меня по спине побежали колючие мурашки. — Надеюсь, это поможет мне справиться с бессонницей, с которой я давно борюсь. А сейчас мне предстоит обучать неких сварливых старушек рисованию. Спасибо, что подвезла.

— О, сегодня там будет Уильям. Это было в его расписании. Держи хвост трубой!

Уильям Чемберсон был ее боссом. Лилит работала у него секретарем.