Наконец дверь скрипнула, и в образовавшейся щели появилось испуганное лицо тощего длинноволосого парнишки. Тот подозрительно воззрился на Тимурханова, потом на Татьяну:

  - Татка, ты, что ли? С ума сошла?

  - Приятно, что не я один пришёл к такому выводу, - процедил Тимурханов, распахивая перед ней дверь.

  - Хипыч, мне надо статью быстро сделать, и плёнки на первую и на третью страницу перепечатать... - пробормотала она, пошарив по стене в поисках выключателя. - Господи, Сидорова, а ты чего тут де... - она осеклась, метнула взгляд на Тимурханова и тяжело вздохнула. - Ну, хоть в Интернете не сидите, и то слава Богу...

  Тоже вздохнув, Тимурханов поманил парнишку за собой на улицу:

  - Если ей плохо будет, вызовешь "скорую", понял? У неё два ребра сломаны. И утром домой её отвезёшь. Вот деньги.

  - Ага... - обалдело кивнул пацан. - Только это... у нас завтра рок-фест. Вечером, на набережной... ну, концерт... Татка там организатор, и поёт она ещё...

  - Поёт?!

  - Ну да...

  Тимурханов безнадёжно глянул на светлеющее небо.

  Завтрашний, - нет, уже сегодняшний, - отъезд стремительно отдалялся.

  * * *

  Комаров на набережной было не меньше, чем в тайге. Тимурханов подъехал туда ближе к полудню вместе с Малхазом - тот наотрез отказался остаться в пансионате, хотя досталось ему во вчерашней заварухе больше всех. На концертной площадке суетились мальчишки с гитарами и без, таская за собой провода и микрофоны. За древним звукорежиссёрским пультом страдал парень постарше, в очках с надколотым стеклом. Татьяны не было.

  Заметив в толпе знакомое лицо - Волчонок, - и убедившись, что тот его тоже заметил, Тимурханов кивком подозвал парня к машине. Тот подошёл, независимо засунув руки в карманы:

  - А Татки тут нет.

  - Я вижу, - спокойно отозвался Тимурханов. - Она дома?

  Волчонок дёрнул плечом:

  - Сказала, к трём подойдёт. Работы полно. Пульт сдох, микрофоны фонят... А что?

  - Газета вышла? Принеси. Вот деньги.

  - Отвалите с деньгами, - буркнул Волчонок.

  А статья её не была ни злой, ни язвительной. Боль в ней была. И смех.

  И слёзы.

  Перечитав её ещё раз, Тимурханов сунул газету Малхазу и, подойдя ближе к реке, закурил. Сказал, не оборачиваясь:

  - Сходи, узнай там, на сцене, что им нужно для этого... рок-феста. Возьмёшь кого-нибудь с собой, поедешь куда надо и купишь.

  Звукореж подбежал вслед за Малхазом, запыхавшись, сверкая очками.

  - Вы чего это? Вы что, спонсор?

  - Спонсор, спонсор, - устало отозвался Тимурханов. - Тебя как зовут? Лёша? Пиши список, Лёша.

  Волчонок, дёрнув звукорежиссёра за рукав, что-то вполголоса ему сказал, достав из кармана свёрнутую газету.

  - Татка убьёт! - охнул тот, что-то сообразив.

  - Я сам с ней поговорю, - заверил Тимурханов. - Пиши.

  * * *

  Татьяна появилась даже чуть раньше трёх - подъёхала на грязном грузовичке с иероглифами на бортах, из кузова которого сидевшие там мальчишки тут же начали вытаскивать какие-то барабаны.

  Лицо её всё ещё было бледным, на левое плечо накинута джинсовая куртка, рыжие волосы взъерошены.

  Звукореж Лёша обречённо застонал, пытаясь загородить худой спиной новёхонький пульт.

  Подойдя поближе, Татьяна заморгала, растерянно глядя на Тимурханова:

  - Что вы тут делаете? Вы же уезжать собирались!

  - А мне захотелось музыку послушать, - поднялся тот с парапета. - Люблю я... музыку.

  - Шутите? - пробормотала она настороженно.

  Тимурханов улыбнулся, наслаждаясь её растерянностью, и, заметив, как она перевела взгляд на сцену, поспешно сказал:

  - Тут ещё вот какое дело...

  - Татка! - затараторил Лёша, бросаясь на пульт, как на амбразуру дзота: - Он сам предложил, он сказал, что он спонсор, мы самый недорогой взяли, чес-слово, ну невозможно же было работать, как концерт-то делать было с той рухлядью, он же сам сказал - пиши список... Татка! Не отдам! Убей, не отдам!

  Она молча посмотрела на грязный песок пляжа, тихо сказала:

  - А ты понимаешь, что скажут - это он за статью ей дал?

  Лёшка замолк, тяжело дыша.

  - А скажут, ска-жут, что нас было четверо... - уныло пробормотал Волчонок.

  - Короче, так, - Татьяна откинула со лба волосы здоровой рукой, и Лёшка съёжился. - После феста сдашь всё это хозяйство обратно в магазин, заберёшь деньги и вернёшь господину Тимурханову.

  - Можно подумать, я их возьму, - хмыкнул тот.

  - Отнесёшь в ближайший детдом! - по-прежнему обращаясь только к Лёшке, отрезала Татьяна. - Всё!