(очень актуально)

  ну а кактус в это время веселился на окне

   (вот сволочь)

  Щёлкнул замок. Вошел Ахмад, запер за собой дверь, молча встал напротив, глядя на неё пристально.

  Волк.

  А она - тупая овца на заклание.

  Да какое там заклание? Просто - на шашлык.

  мы бедные овечки, никто нас не пасёт

  И тут её охватила такая злость на себя и на этого неумолимого, одержимого зверя, что она перестала подбирать слова - лишь бы они лились, потому что только это ещё могло его удержать. Пока ему не надоест, конечно.

  - Дукха вехийла, долгой жизни, прекрасный принц! А где поднос?

  - Какой ещё поднос? - спросил он после паузы.

  - Ну как же? С фруктами, вином, тем-сем! Забыл? "Кавказская пленница", товарищ Саахов... "Ничего не сделал, а? Только вошёл!"...

  Ахмад усмехнулся:

  - Хочешь есть?

  - Нет, я на диете!

  идём направо - песнь заводим, налево - сказку говорим

  Она тряхнула головой, ёрничать уже не было сил:

  - Как ты мог? Ну как ты мог? Ну зачем?

  - Суна хьо дукха еза.

  ты нужна мне

  ну что ещё?

  Она наконец захохотала.

  - Утром придёт мулла, - добавил Ахмад спокойно.

  - Вот спасибо, милостивец! Утешил! Знаешь анекдот? - Слёзы всё-таки брызгали из глаз, она смахивала их яростно. - Петрович, а я твою Машку того... Ну раз того, тогда женись. Да нет, я её трактором переехал...

  Она прижала ладони к лицу, потом резко отбросила их.

  - Тебе, значит, всё равно, что я гIазкхи (русская), неверная? Что я уже слишком старая, чтобы тебе родить? Что я... ведьма, наконец?

  - Суна хьо дукха еза, - повторил он с силой.

  - Нужна, значит? Ну давай тогда, не стесняйся, справишься быстро, ну а дальше-то что? Ты что, не понимаешь, что я тебя возненавижу?

  - А может, ты меня полюбишь?

  ого!

  даже так?

  - Логично, - помолчав, она встряхнула головой. - А если нет? Я же сама изведусь и тебя изведу!

  - А ты... могла бы меня полюбить?

  а как известно, мы народ горячий

  и не выносим нежностей телячьих

  Не шутит.

  Она сползла вниз по стене, чувствуя лопатками каждую выбоинку, сказала почти шёпотом:

  - Ца хаа суна. Не знаю. Ты... - Она запнулась.

  - Ну, говори. - Он тоже присел на корточки у противоположной стены, глядя ей прямо в глаза.

  - Я хочу... подумать. Можно мне подумать?

  - И долго?

  Понял.

  да что же это?

  Она прикусила губу.

  - Может быть... год?

  - Так меня же убьют за год, Бешеная, - Ахмад усмехнулся, не сводя с неё напряжённого взгляда.

  Она опустила голову, прячась от этих глаз.

  - Не убьют. Правда. Дала мукълахь.

  если будет на то воля Божья

  - Ещё что?

  - Если я попрошу... ты сделаешь?

  - Ты говори, говори... - В его голосе всё ещё звучала усмешка.

  пилите, Шура, пилите

  Она прямо взглянула ему в лицо:

  - Я хочу - человека. Не зверя.

  с Богом, ура! кипящее море под нами

  - Я хочу, чтобы ты совершил хадж (паломничество в Мекку).

  - Че-го? - Ахмад наконец растерялся. - ...Что, прямо сейчас?

  уж послала, так послала

  - Можно завтра, - она закрыла глаза, снова пытаясь уйти от его взгляда. - Когда ты вернёшься... тогда я соглашусь. Чтобы всё было... по-человечески.

  - Поклянись! - потребовал он хрипло.

  - Честное слово. - Сердце глухо бухало.

  клянусь своей треуголкой

  нет, своей бородой