пропади она пропадом

  "Беслан Алиевич Тимурханов, министр по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций"...

  почему, собственно, "массовых коммуникаций"? почему не "массовой информации"?

  тяжело, однако, быть филологом в третьем поколении

  крылья сплёл из лыка я, завтра с церкви прыгаю

  Их конвоиры попытались задержать мальчишек в приёмной, Бек огрызнулся, и в кабинет они всё-таки влетели все вчетвером.

  Ни кабинет, ни его хозяин, - большие и элегантные, - со времени её последнего визита не изменились.

  а линия обороны не выработана

  окопы не вырыты

  патроны не подвезены

  санитары квасят в кустах

  - Де дик дойл, день добрый, Беслан Алиевич, если он действительно добрый, в чём я лично сомневаюсь!

  Бек сзади закашлялся, но оборачиваться она не собиралась.

  Тимурханов поднял бровь:

  - Чай, кофе?

  - Потанцуем? - подхватила она, сузив глаза.

  водка-пиво-полежим

  крыша, стоять!

  - Думаю, сегодня до этого не дойдёт. - Он был прямо-таки олимпийски спокоен, в отличие от дорогих братцев, придушенно охнувших.

  Оглядываться ей по-прежнему не хотелось.

  - "Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить вам пренеприятное известие"?

  - Чтобы задать вопрос, не знаю уж, приятный или пренеприятный, - парировал он всё так же невозмутимо. - Присаживайтесь.

  раньше сядем - раньше выйдем

  Она опустила глаза на полированную поверхность шикарного стола, куда легли грязные, кое-где порванные, в пятнах от клейстера листы.

  - Вы знаете, что это? - мягко спросил Тимурханов.

  знаю

  это конец

  а где же пистолет?

  Она придвинула поближе один из листов, машинально пробегая глазами собственные строчки.

  - А нам можно посмотреть? - Бек решил проявить инициативу.

  - Да пожалуйста!

  Зашуршала бумага.

  Хозяин кабинета терпеливо ждал, но глаз она упорно не поднимала.

  - Наизусть учите? - голос человека напротив стал ещё мягче.

  знакомые буквы ищу

  Не дождавшись ответа, он продолжал:

  - Чтоб вы себя без толку не утруждали фантастическими рассказами... почитайте-ка ещё вот это.

  Два сколотых вместе листка.

  Протокол.

  "Я, Рустам Асламов..."

  находясь в здравом уме и трезвой памяти

  принимаю присягу и торжественно клянусь

  хорошо тебе, Катя, а я-то зачем остался жить да мучиться?

  Бек, уже не спрашивая разрешения, вынул у неё из пальцев листки, глянул, тихо присвистнул.

  - Вот именно, - весело подытожил министр. - Сдавайтесь, Алиса Талгатовна!

  помилуй меня, о чудовище

  скажу я тебе, где сокровище

  - Русские не сдаются, - мрачно пробурчала она. - И после первой не закусывают.

  Тимурханов захохотал, откидываясь в кресле.

  - Мне нравится то, что вы делаете, - голос его посерьёзнел. - Только вы должны понимать, что долго так продолжаться не может, верно? До этого вашего интернетчика первым добрался я... а ведь мог бы и кто-нибудь другой. Это дело времени. Вы рискуете собой и ребятами.

  - И что вы предлагаете? - как ни странно, голос у неё не дрожал. Дрожали коленки, но их не было видно из-под стола.

  - То, что вы у меня однажды просили, помните?

  - Девять тысяч рублей девяносто пять копеек?

  помирать, так с музыкой, запевайте, братцы

  Он снова расхохотался и снова посерьёзнел:

  - Защиту. Прикрытие. Финансирование. Любое оборудование.

  - Компьютер? - выпалили Бек и Гелани одновременно.

  - И не один, - подмигнул им тот.

  На диване начался возбуждённый галдеж полушёпотом.

  скажи-ка, дядя, ведь недаром

  - Зачем вам это? - она вскинула глаза. - Выборы? Или другие игры?