Губы его были сжаты в брезгливую гримасу.
- Что... что ты сказал? - переспросила она.
- Не ходи никуда без нас, - проронил он в ответ. И, помолчав, добавил: - Пожалуйста.
- Откуда эти девушки? - всё-таки спросила она. - Они что... местные?
Из ворот интерната вылетел запыхавшийся Бек:
- Ты опять одна свалила, блин?! Сколько раз говорить! Какие ещё девушки?
- На БТР-ах... с солдатами сидели... - пробормотала она. - Ладно, пошли скорей отсюда...
- КахIпай! - сплюнул Бек свирепо. - Суки! Убивать таких!
мы - выродки крыс, мы - пасынки птиц
и каждый на треть - патрон
лежи и смотри, как ядерный принц
несёт свою плеть на трон
Она облизнула вмиг пересохшие губы и тихо проговорила единственное, что сразу пришло в голову:
- И кто из вас без греха... пусть первый бросит камень...
- Какой камень! - оскалился Бек, сверкнув глазами. - Резать этих сук! Ничего, найдётся и на них...
- Резать? - Она схватила его за рукав. - Что, и смог бы?
- Ещё бы! - Бек вырвался и, не оглядываясь, метнулся вниз по улице.
Она потёрла лоб, опять без сил прислонившись к забору.
Гелани вдруг легко коснулся её руки:
- Пойдём. Не слушай его. Девчонку - он бы не смог.
- Лани! - Она прикусила губу.
Тот вопросительно поднял глаза.
- Ты... воевал? Ты... - она запнулась. Гелани молчал. - Ты же ведь не чеченец?
- ГIалгIа, - тот неожиданно улыбнулся. - Ингуш. Пойдём.
не плачь, не жалей. Кого нам жалеть?
ведь ты, как и я, сирота.
ну что ты? Смелей! Нам нужно лететь!
а ну, от винта! Все от винта!
* * *
"С одной стороны, чеченских детишек учат убийства федералами их родителей, да минные поля, да осколки вместо игрушек, да отсутствие сворованных учебников, да отсутствие книг на чеченском, да руины вместо школ, отсутствие в горных районах элементарного транспорта, чтоб хоть до этих руин детей довезти. И на этом фоне детишек, с другой стороны, как раз учат ваххабиты. Им это просто.
"Кто, детки, убил ваших родителей? - интересуется агитатор. - Почему у вас не хватает ручек и ножек? Где ваши братья и сестры, игрушки и книжки, где ваши дома, и почему вы живете в драных палатках зимой? Вы знаете? Нет? Так пойдёмте, я расскажу вам об этом, я расскажу, как всё вернуть, я расскажу, кто виноват, и как отомстить, идёмте же со мной..." - говорит агитатор.
А кое-кто далеко, в Москве или Питере, потирает руки, уже наверняка зная, что война не закончится никогда, что ребята подрастают, и никогда-никогда лавьё, от крови жидкое, не перестанет капать ему на карман..."
(Анна КАРЕТНИКОВА)
* * *
Те пришли перед рассветом, когда она как раз поднялась, чтобы растопить в кухне плиту. Просто возникли, как серые тени, в зыбком сером свете, подталкивая перед собой заспанных Сашку с Артуром, чей черёд был караулить этой ночью. Бек и Гелани спустились сверху почти сразу же, и Бек заговорил свирепым шёпотом, что-то объясняя. Она молча стояла, сжав в руке щепки для растопки, так крепко, что занозы впились в пальцы.
руки на затворе, голова в тоске
тот, кто сердоболен, тот прибит к доске
Её передёрнуло.
- Суна ца лаьа, - Бек тряхнул головой.
я не хочу
Старший из вошедших выложил на шаткий колченогий стол, застеленный изрезанной клеёнкой, несколько купюр. Доллары.
- Суна ца лаьа, - твердо повторил Бек. - Я этого больше не сделаю.
так добивай меня
кончились патроны
Она шагнула к плите, распахнула закопчённую дверцу, аккуратно сложила щепки шалашиком, будто не замечая направленных на себя острых взглядов, так же аккуратно взяла с клеёнки доллары, положила сверху, чиркнула спичкой.
Крепкие пальцы схватили её за запястье.
- Бешеная! - Старший повернул её к себе, заглядывая в лицо.
- Сан йиша! - Бек отвёл его руку.
это моя сестра
Она глубоко вздохнула и заговорила:
- У нас здесь дети. Мы за них отвечаем. Пожалуйста, не делайте нашу жизнь тяжелее, чем она есть. Ради Аллаха...
- Дай нам хлеба, - помолчав, резко сказал старший.
