Ни скатертей, ни каких-то наворотов в оформлении этого ресторанчика, больше похожего на самую обыкновенную столовку, не было. Некий намек на дизайн был только в стенах, живописно залепленных вырезками из китайских газет. Но это только для нас был элемент интерьера, поскольку мы по-китайски не понимали ни слова и с любопытством разглядывали диковинные иероглифы. На самом деле, как я подозреваю, для посетителей-китайцев это была просто такая доска объявлений.
Зато готовили здесь просто божественно. Какие-то салатики в крошечных картонных коробочках без этого жирного майонеза, овощные супы, лобстеры, крабы из аквариумов, пекинская утка, и на десерт карамель из бутонов лотоса — все было безумно вкусно и приготовлено на высшем уровне, и в то же время так дешево, что нас это очень удивляло. Целую неделю у нас был просто праздник живота.
Через несколько дней наши адвокаты, а нас обслуживала одна из самых известных в Америке адвокатских компаний «Patterson, Belknap, Webb & Tyler», пригласили нас на ужин. Когда они поинтересовались, какую кухню мы предпочитаем: французскую, итальянскую или, может быть, китайскую, мы без всякой задней мысли сказали: «китайскую». Нам было совершенно неважно, что есть, а к китайской мы, по крайней мере, уже привыкли.
Естественно, самые крутые адвокаты приглашают нас в самый крутой ресторан. Им же нужно подтверждать свой статус и поступить по-другому они просто не могут.
Представьте огромное, шикарное здание. Мы заходим внутрь и чуть не падаем от удивления: прямо перед нами в полумраке над курящимся бассейном парит огромная иссиня-черная статуя Будды. Зрелище просто фантастическое! Рядом с этой статуей ты кажешься себе очень маленьким, у тебя захватывает дух. Рядом бесшумно, чуть ли не из воздуха, возникают вышколенные официанты, разодетые в какие-то невероятные костюмы, не иначе как от Армани.
Мы выбираем с нашими друзьями столик, на который наброшено настоящее произведение искусства на тему китайской мифологии, явно сотканное вручную. На столе стоят салфетки с краями, отороченными золотыми нитями, и какая-то очень сложная икебана из орхидей. Из темноты доносится негромкая этническая музыка, воздух пропитан экзотическими ароматами.
И вот среди всей этой роскоши я в шутку говорю Александру: «Саша, давай сделаем соревнование между нашей столовкой и этим самым дорогим китайским рестораном Нью-Йорка. Давай выставлять баллы каждому блюду, в конечном итоге будет просто интересно». Саша подхватил эту идею, и мы начали дегустацию.
Слава богу, опыт дегустации у нас колоссальный, потому что только я запатентовал более 160 рецептов всевозможных алкогольных и безалкогольных напитков. Чтобы создать каждый рецепт, требовалось как минимум несколько десятков дегустаций. В общем, с органолептикой у нас все нормально.
В тонких, почти прозрачных тарелочках нам приносят суп из бобовых ростков. Мы съели его и сразу поняли, что несмотря на весь внешний вид он приготовлен намного бездарней, чем тот, который мы периодически заказывали в нашей столовке. Приносят другие блюда: креветки, лобстеры, крабы, и все подано очень помпезно, но по вкусу… В общем, победу в каждой номинации одержал наш ресторанчик. Каждое блюдо нашей столовки, приготовленное не просто чуть-чуть лучше, а несомненно вкуснее, талантливее, победило с колоссальным отрывом.
Цены в этом шикарнейшем ресторане, конечно, были раз в десять-двадцать выше. Вся эта роскошь, вся эта мишура не шла ни в какое сравнение с затрапезным видом нашей столовки, а вот кухня оказалась слабенькой. Мы сразу же вспомнили русскую пословицу: «Не все то золото, что блестит». Так уж мы, люди, устроены — платим часто за престиж, за внешнее, а не за реальное свойство продукции.
Кстати, с этой адвокатской фирмой связано еще одно воспоминание. Каждый месяц нам приходил какой-то неимоверный счет за их услуги — около 100 тысяч долларов. Мы, конечно, знали, что адвокат — одна из самых высокооплачиваемых профессий в Америке, но не настолько же! Александр Сергеевич решил разобраться с этим. Мы пригласили независимого юриста, чтобы он рассмотрел наш спор и помог разобраться, где были реальные траты, где — нет. Они просидели вместе около часа, после чего этот независимый юрист признал, что действительно все эти траты были обоснованными. После чего оба юриста выставили нам счет еще на 1100 долларов, мотивируя это тем, что они потратили час своего времени при ставке 500 долларов в час нашего юриста и 600 долларов — независимого. Мы же еще и остались внакладе! После этого мы просто махнули рукой на эти счета и поняли, что связываться с юристами в Америке себе дороже! Тем не менее, нам повезло с нашими адвокатами — несмотря на то что они были самыми дорогими, они были лучшими, благородными, надежными и честными партнерами по бизнесу, которые внесли большой вклад в наше международное развитие.
Нас, россиян, поражали еще и отношения между людьми. Мы привыкли к тому, что нас связывают любовь, дружба, сердечные, добрые отношения, которые мы культивируем часто даже в ущерб материальным интересам. В Америке все это поставлено на прагматическую основу. Между людьми в первую очередь существуют деловые финансовые отношения. Все остальное — потом. Чтобы было понятно моим соотечественникам, почему я так утверждаю, я приведу два примера.
Мой хороший друг Юрий Добрунов, который живет и работает в Нью-Йорке, организовал курсы английского языка для эмигрантов из стран бывшего Советского Союза. И он мне рассказал такую историю.
Одна из его студенток в какой-то момент пришла с широченной улыбкой на земле, с ясными глазами, сверкала, как солнышко. Он не мог не заметить удивительных преобразований, которые произошли с этой, достаточно хмурой и замкнутой женщиной. На его вопрос: «Что такого прекрасного и удивительного случилось в твоей жизни?» — она показала ему кольцо на правой руке и сказала: «Я выхожу замуж за американца». Юра искренне порадовался за эту добрую и милую женщину. Но прошла всего лишь неделя, и он опять увидел ее в унынии, грустную и неразговорчивую. Такая резкая перемена удивила его, и он не мог не подойти и не поинтересоваться, что же с ней произошло. Она рассказала такую историю: «Когда мы поженились и настало первое совместное семейное утро, мы с мужем сели завтракать. Муж налил чаю, мы мило беседовали, и, когда я достала из холодильника масло, намазала на хлеб и начала наслаждаться завтраком, муж спокойно, холодным голосом сказал: „Любимая, почему ты намазала мое масло? Сходи в магазин, купи свое масло и кушай, сколько твоей душе будет угодно“.
Шок, столкнулись разные культуры! Это не значит, что муж — мелочный негодяй. У нас просто разные культуры.
И еще одна история. Муж и жена серьезно занимаются карьерным ростом. Время расписано по минутам. Они договариваются, что сексом они будут заниматься раз в неделю в пятницу, в десять часов вечера. Когда мужу захотелось со своей любимой женой провести еще несколько дополнительных прекрасных минут наслаждения, она ему объяснила: «Дорогой, договор есть договор. Хорошо, я с тобой согласна. Мы еще будем с тобой заниматься сексом в среду утром, но ты за это мне обязательно должен купить шубу». Конечно же, русский человек засмеется и скажет: «Это что за бред? Это, наверное, какое-то исключение?» Но это действительно реальные отношения, которые встречаются в семьях в Америке.
Но были и наблюдения в этом глобальном городе, которыми я восхищаюсь до сих пор.
Например, мэр города Нью-Йорка Майкл Блумберг. Удивительный человек, мультимиллиардер, человек, который смог создать самую передовую финансовую и информационную систему. Создатель телеканала, сайта, который ежедневно посещают 23 миллиона человек. Человек, который заработал больше 5 миллиардов долларов своим умом, своим трудом, а не аферой или приватизацией. Человек, который остался простым, открытым, доброжелательным несмотря на свою славу и на свое богатство.
Меня поразило его отношение к жизни, его простота. На работу Блумберг ездит, как и все ньюйоркцы, на метро. Когда нью-йоркский метрополитен начал угрожать забастовкой, Майкл Блумберг на глазах миллионов людей, потому что его в этот момент снимало несколько телеканалов, зашел в первый попавшийся магазин, купил велосипед и поехал на нем на работу. Кстати, когда он стал мэром, он урезал свою зарплату до одного доллара, потому что заботился о городском бюджете и был достаточно богат, чтобы позволить себе это.
