Солдатик рассмеялся:

– Наш начальник команды выздоравливающих полковник Иванов, им больно завидует. Сам Иванов тоже повоевать не успел, акурат на десятый день войны с сифилисом в госпиталь угодил, а оттуда к нам в команду выздоравливающих. Однако до конца войны у нас не отсидишься, всё равно на фронт отправят. Вот полковник Иванов и вознамерился из армии по болезни в зем-гусары уйти. Однако с сифилисом его никак не комиссуют. Теперь он планирует триппер подцепить и по девкам шляется, да пока не везёт, здоровым ходит.

– Боевой у вас полковник, – улыбнулся Кудельман.

– У нас в команде выздоравливающих, почитай все офицеры с паскудными болезнями. Один прапорщик Лузин с прострелянной коленкой.

Так за разговором Васька Пудель и познакомился с солдатиком. Звали того Иван Косых, был он из Рязанской губернии. Решили они отметить знакомство, и пошли в чайную «Петроград» около Рязанского вокзала44.

– А ты мил человек, откуда? – поинтересовался Иван, когда шли в чайную. Он кивнул на Ваську Пуделя: – По тебе сразу видно, не местный.

– Как раз местный, – рассмеялся тот, – из тюрьмы я. На Орловском централе сидел. Слышал о такой тюрьме?

– Деревенский я, – вздохнул Иван, – тридцать лет в своей Егорьевке прожил, а в Рязани, что в пятидесяти верстах, всего два раза и был. Зато война в саму Пруссию закинула.

Косых с уважением посмотрел на Пуделя:

– Ты в тюрьму за политику сел?

– За неё самую, – соврал Васька Пудель.

Пришли в чайную, заказали по стакану чая и по бублику, а спиртного там не было.

– Погоди мил человек, – сказал Иван и достал из шинели бутылку.

– Что это?

– Динатурка, – пояснил Иван Косых.

– Нет, брат, лучше водки.

– Да где ж её родимую взять-то?! – развёл руками Косых. Он вздохнул: – Царь с начала войны сухой закон ввёл. Теперь водку только знатные баре пьют, она почитай червонец бутылка.

– Червонец?! – изумился Васька Пудель. Покачал головой: – Раньше на десять рублей можно было так гульнуть! Водка не дороже пятидесяти копеек стоила.

– Война, – Иван полез в карман брюк. Он достал оттуда смятый рубль: – Мил человек, не взыщи, нет у меня больше. Возьми рубль, все на хлеб хватит.

Взял Васька Пудель рубль у солдата, и распрощался с ним. Отправился он на Хитровку45, там, в трактире «Сибирь» повстречал своего давнего приятеля Николая Сафронова по кличке «Сабан». Тот кореша вернувшегося из тюрьмы встретил достойно – стол накрыл. Половой46 в чайнике что-то принёс.

– Теперь у нас так, – улыбнулся Сабан, – пьём не из графинов, а из чайников.

Он разлил по стаканам коричневую жидкость.

– Что это? – подозрительно спросил Васька Пудель. Он уже был научен, что в Москве нельзя пить всё, что наливают.

– Мы на Хитровке её зовём «ханжа», смесь клюквенного кваса и денатурата.

– Я почти все своё здоровье в Орловском централе оставил, – Пудель отодвинул от себя стакан с «ханжой», – здесь в Москве остатки на ваше пойло разменивать, не намерен. Вели водки подать!

– Водка больших денег стоит! – вздохнул Сабан. Он обвёл зал трактира рукой: – Здесь её пить некому.

– Как же вы живёте-то теперь?

– Скучно, – вздохнул Сабан.

– Где Наталья, красавица моя ненаглядная? – Васька Пудель достал пачку «Дюген». Рубля, что Иван Косых дал ему, как раз только и хватило на эти папиросы.

– Она на Лубянке промышляет, – ответил Сабан, – там во дворе доходного дома «Россия», двухэтажная гостиница, вот она клиентов в её номера и водит.47

Десять лет назад Наталья, шестнадцатилетней девчонкой пришла из деревни в Москву, и устроилась служанкой к генералу Разумовскому. Двадцатилетний генеральский сынок попользовался Натальей, а когда она сообщила, что беременна, хозяйка Разумовская, выставила её за порог, да ещё и причитающееся жалование не заплатила. Что было делать бедной служанке?! В деревню ехать, там отец вожжами до смерти забьёт. Сидела она и горько плакала возле Хитровского рынка, там её и повстречал Васька Пудель.

Он оплатил врача, который сделал Наталье аборт, приодел её. Исподволь, обучал, объясняя, как красивая девица может зарабатывать деньги. Наталья оказалась прилежной ученицей, пользовалась большим спросом у клиентов. Со временем из хитровской ночлежки переселилась в меблированные комнаты, но Виктора Кудельмана не забывала, встречала ласково. Увидев, расцеловала, привела в свои апартаменты, где принимала клиентов. Там наконец-то Васька Пудель смог выпить водки.

– Москва от денег пухнет, все их на войне зарабатывают, – они лежали утомлённые от любви и водки. Наталья погладила Пуделя по голове: – Сейчас, только ленивый дурак без денег ходит. На спекуляциях и военных поставках разное жульё такие деньжищи огребают.

Наталья улыбнулась:

– В последнее время их ловить стали, для них даже тюрьму отдельную выделили «Каменщики»48. Знаешь такую?

– Знаю, – Пудель поцеловал Наталью в щёку.

– Хоть и есть для этого жулья своя тюрьма, но воровать меньше не стали, – Наталья рассмеялась, – людишек, что возле войны крутиться, столько развелось, что никакой полиции на них не хватит. Так что если будешь слушать меня, расскажу как деньги зарабатывать.

– Сначала приятное, а о делах потом, – Пудель повалил Наталью на кровать.

– Никогда ты не разбогатеешь, коли об этом всегда думать будешь, – хохотала та.

Вечером Васька Пудель нашёл Сабана в хитровском трактире «Каторга». Тот сидел в компании ещё одного фартового человека – Яши Кошелькова,49 пили своё пойло.

– Хватит гробить здоровье ханжой, – Васька Пудель поставил на стол две бутылки водки. Он сел на стул: – Слушайте меня, и водку пить будете, а не эту бурду.

Васька вылил ханжу из стаканов на пол, и налил туда водки.

– Это можно, – оживился Яша Кошельков.

– Значит так, работаем вчетвером. Кто четвёртый, вам знать не полагается. Завтра в десять вечера, ждите меня в подворотне «Утюга»50. Я на пролётке подвожу вам пьяного клиента. Оприходуете его, но берёте только золото и деньги.

Сабан и Яшка Кошельков всё сделали, как велел Васька Пудель. Тот, играя роль ямщика, подвёз к «Утюгу» пьяного купчишку, который обнимался с какой-то дамочкой. Кудельман вышвырнул купчишку в подворотню и укатил, а там его приняли Сабан и Кошельков. Задушили заготовленным шнурком, да обшарили карманы.

Тем временем Васька Пудель отвёз дамочку, и вернулся к «Утюгу». Закинув труп в пролётку, отвезли на Пречистенскую набережную. Утопить купчишку в Москве – реке должен был Яша Кошельков. Уж больно ему приглянулось пальто купчишки, и он забрал его себе. В темноте подходящего камня Яша не нашёл, а просто дотащил труп до полыньи и сбросил, в надеже, что сам утонет.

Московская сыскная полиция располагалась по адресу малый Гнездиковский переулок дом 5/3, а с другого конца этого же дома (точный адрес Большой Гнездиковский переулок дом 3/5),51 находилось Московское охранное отделение полиции, оно ведало политическими делами.

В январе 1915 года начальником Московской сыскной полиции был назначен Карл Петрович Маршалок. По существу, труп со следами удушения, найденный на Пречистенской набережной, было его первым делом в роли начальника уголовного сыска. Маршалок был опытным сыщиком, и работу организовал умело. На белье, которое было на трупе, обнаружили метки иностранных магазинов, из чего сыщики сделали вывод, что это приезжий. По всем полицейским частям города поступило указание: