— Чего уставились?! —гаркнула Кай.
Первое, что бросилось на глаза — это мягкий золотистый блонд. У неё само по себе не слишком длинные волосы, убраннные шёлковым платком в низкий хвост, с аккуратной небольшой чёлкой, которую слегка подкручена, убирая от лица. Кажется, она вышла из 60-х, и это было по-своему шикарно. На плечах смелой героини был яркий и динамичный стиль в, подстать эпохе того времени. Тетя Мэй упомянула, что вдохновило ее на создание милой Кай — Брижит Бардо. На ней элегантно сиделось это бежевое платье силуэта трапеция. На тонкой шее, которая осыпана родинками, сияла жемчужная подвеска. Когда паркеровский взгляд упал на туфли на блочном каблуке с ремешком на пятке и острым носом, парень, с широкой улыбкой, хотел сказать нечто приятное, как Холланд перебила:
— Только попробуйте заржа-…
И она тоже не успевает договорить, как Сэм, благо до этого отключив плиту, начинает заливаться смехом на всю квпртиру, падает на пол и берется за живот. Его до жути противный, но такой искренний смех заставил блондинку ещё сильнее омрачниться.
— Скотина, чтоб ты своими оладьями… —угрожающе двинулась на него, нелепо перебираясь у стены на каблуках. Она как них не умела ходить, так и не пыталась. Это выглядит, как будто корова вышла на лёд, покататься.
— ПХ-ХА-ХА-ХА, ТЁТЯ МЭЙ, ВЫ СДЕЛАЛИ МОЙ ДЕНЬ! ХА-ХА-ХА, —не переставая смеяться, брюнет успел сделать фотографию на телефон, просмотреть и ещё раз поржать, — Нет, ну каблуки — огонь, а ты на них ещё круче, ха-ха.
— Да не слушай его, тебе идет, —Пит так же восхищенно смотрел на нее, — Хотя, насчёт каблуков, он прав.
— АГРХ, ДА ЧТОБ Я ЕЩЁ РАЗ СОГЛАСИЛАСЬ ПЛАТЬЕ НАДЕТЬ, —со психом вспылила та, фурией сняв каблуки и убежав босиком в комнату. Тетя хотела догнать ее, но Паркер предложил не лезть к ней, остынет. Сэм, сбавляя свой смех с каждым тоном. Пара глаз Паркеров заставила подняться его и вытереть глаза от проступившихся слез.
— Ну чего вы? —не понимая, спрашивает зеленоглазый.
— Это невежливо вышло, Сэмми, —поясняет женщина, — Я ее с трудом уговорила на примерку, теперь ее вообще не уговоришь.
— Разве это такая проблема? —вскинул бровью юноша.
— Понимаешь, у каждой девочки должно быть в гардеробе любимое платье, и я пыталась найти для нее. Видимо, ее очень задело твоя насмешка.
— Да не насмехался я над ней, не сказал же, что оно ей не идет. Наоборот даже, просто непривычно видеть пацанку, которая обычно в штанах, джинсах гоняет, —поясняет. — Да не хотел обидеть ее, честно. Ну, пока не старался.
— Иногда мы все идиоты, но некоторые люди воспринимают это как образ жизни. Ты, например, Сэм, —едко и четко комментирует Кайлор, вошедшая в той одежде, в которой ей удобно, да и что нашла в гардеробе Мэй: темно серые джинсы–скинни на кожаном ремне; пурпурный топ на толстых лямках, поверх которой прекрасно сидела черная джинсовка с разноцветными нашивками; тонкий, и пожалуй единение миниатюрное, чокер. Атрибуты в виде браслетов с металлическими цепочками были у нее всегда, как и несколько колец на пальцах. Закинув первые три пальца в карманы джинс, она подняла гордо подбородок и криво улыбнулась ему удивлённому взору.
— Челюсть подбери, оладьи все последние подпалишь, —злобно, токсично выплевывает из уст голубоглазая, — Как насчёт перекусить? А то примерка прекрасного платья утомляет, не так ли, маль-чи-ки?!
— Да брось, я не хотел тебя обидеть, —начал отмазываться брюнет, — Ну серьёзно, я ведь не сказал, что оно на тебе ужасно. Ну прости, я не сдержался.
— Плевать, ты очередное, живое доказательство, что парни живут без мозгов, — схватив два мусорных мешка, девушка направилась к выходу, обходя аккуратно тетушку, не тревожа. — Ну и, очередное доказательство того, что я терпеть тебя не могу.
Хлопнув дверью, она пошла в сторону урн, чтобы выкинуть мусор. Ох, как же на ее глазенках читалось желание выкинуть парня, а не мешки с отходами. Жестоко затромбовать в железный бак и прикрыть крышкой, чтобы никто никогда не нашёл. В последний раз надевала платье — в том мире, и то, когда у нее с Питером что-то намечалось. Он первые секунды смотрел также, как Сэм на нее — задорно, с каким-то блядским (не побоюсь этого слова) огоньком. Только Александр заржал, как идиот, а Пит сделал комплимент. Да и этот Паркер сделал такое же, как тот. Закинув мешки в баки, она глянула на ночное небо и выпустила клочок пара.
«Эй, как ты?» —спрашивает Симбионт.—»Забей на него, он тебя не стоит, ты мой сладкий персик. Ты бесценна. Ты как.ну, как для симбионтов еда — необходима и идеальна!»
— Спасибо, Токси, —эта нелепица от сожителя заставило ее немного улыбнуться. Вдохнув немного своего приторного запаха шанель номер 5, отметила то, что не стоило так со злости перебарщивать с парфюмом. У нее снова возгорелась острая отчужденность, позволяющая разбивать сердца без зазрения совести. Ещё раз напомнила себе, что каблуки отныне — это не ее. Отчётливо помнит мамины туфли на высоких шпильках, стук которых раздается по мраморной плитке с мраком. Малфания любила все такое серое и черное, и женственное. У нее был определённо целый склад блестящих обтягивающих платьев, вынимаемые оттуда каждый вечер. А ещё помнила поцелуи, оставленные красной помадой на блестящей глади зеркала. Возвращаться туда не хотелось, поэтому присела на лестницу и, сорвав тонкую травинку, закусила ее во рту, задумчиво вытянув ноги вперёд, и стала поглядывать на тучи, за которыми ярко сияла одинокая Луна.
«Слушай, может, проведаем Лайгерсса? Спросим, хэй, как дела? А мы тут пришли по твою тушу и если ты не сделаешь прибор качественно, вымотаем твои органы и органы твоему младшему брату!»
Ну, уж хватит с кишков. Последний раз так точно было, когда она взбесилась на Харли и Питером и искала любые способы их просто встретить и привлечь внимание. Даже хулиганила, оставляла от злодеев органы разбросанные по Нью-Йорку. А последний злодей, Жук, как помнится, заставил попотеть. У Клинтарца в глазах безумие, неохотно сжимает челюсть — еще одно слово Кинера, который оказался внезапно с Пауком, и точно ударит. Но только разрешает себе выпрямить спину и перевести взгляд на Жука, чье состояние давно уже находится за пределами отметки «удовлетворительное». Жалкое, уродливое создание. «Ты хоть понимаешь, что пересекаешь черту «герой», делая переборы!» —отчитывает Спайди.
— У нас разные взгляды на переборы, Человек-Паук, —говорит Токсин и замечает, как злодей цепляется пальцами за руку пришельца, что в другой держит пистолет, прижатый прямо к его виску. По логике, у негг в процентах шанс выжить — сорок процентов.
— Отпусти, им займется полиция, —говорит Харли.
— Вообще не держу, — существо все равно поднимает пустые ладони, показывая свою безоружность. Жук ускальзывает, — Мне он был не нужен.
— Тогда зачем ты это делаешь?! Это нелогично, —говорит Кинер.
— Да потому что вас никак иначе не встретить, может, хотя бы так я с вами увижусь и поговорю?! Тоже мне, друзья, —обиженно заключает девушка.
— Держите паразита! — Старк повышает голос. У девушки стресс вырастает. И, проходит мгновение, за которое девушка оказывается в руках Токсина, что поглотил тут же, и начинает произвольно убегать. «За паразита этот Железный ответит ещё!». Пульс медленно возвращается в норму, из неразборчивого шума рождается тихое сотое «спасибо», на что Пришельцу ничего не остается, как слегка приподнять уголки губ. Им удаётся сбежать от героев, но оба парня знают, что девчонка вернётся и даст о себе знать. И что-то в ее словах было правдиво-обидное. Да, так бы точно, наверное, друзья не поступили. Сбегать ни Кай, ни Токсин не любили, но сейчас это было мудрым решением, потому что разнести из-за злобы опять город — неинтересно. Она ведь вроде хорошая девчонка, так?
***
— Как ты? Все ещё сердишься? —твёрдая рука поверх ее плеч, такая горячая, такая правильная. И то, как он отстукивает по ней подушечками пальцев мелодию из заставки, вышибая из нее сонмы мурашек, тоже правильно. А в ответ поступает глухое рычание, но руку не убирает. — Ну прости, кто ж знал, что тетя Мэй напялит тебя в 60-е…
