— Мерзость, —Алый сморщился. — Ей походу мозги последние промыли, я все ещё удивлён, что они у нее есть.
— Алый, черт возьми, —Флэш хмыкнул. Веном, которого ждать не пришлось, тут же появился, сбивая новую стену. Он хотел играть с огнём, не побоявшись обжечься. У него рваные раны от зубов на спине туго заживать стали.
— Ты сла-аб, де-еду-уля… —смеётся над ним и лезвтем сносит ему к чертям львиную голову ко всем чертям. По полу фонтаном расплескалась черная кровь и раздался рев. — Ничтожесто. Пусты-ышка.
— Кай! —кричит Питер. — Кай, остановись!
— Замолчи, —Симбионт лапой отмахнулся от Паучка, кинув в собратьев его. — Тошнит от вас.
— Пора сваливать, —Алый твердит одно да потому. — Человек-Паук, ты вообще понимаешь, что происходит? Ее не вернуть? Надо уходить.
— Нельзя, я так не поступлю, —Паучок осторожно встаёт и пускает паутину в потолок, полнимаясь в прыжке. Токсин забавится с черным симбионтом, не оставляя ни елиного шанса шевельнуться. Но мерзкий голос Октавиуса и Золо застрелили его поднять голову: «Малфания, какого черта твой монстр бьет Венома?!».
в моей голове — звери,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀они бы тебя съели, если бы я разрешил;
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Малфания осторожно выходит вперёд и смотрит на Токсина, с невинной улыбкой, говорит:
— Моя дочь превосходит ваш проект, Октавиус. Она совершенна. Ты умница, милая.
«мама…» —рычит тоскливо существо и наклоняется к ней. Паркер поверить глазам не может, как и Алый, хоть и не мог этого так нагло показать.
— Простите, что отвлекаю вас, мэм, но вы ответите за то, что сделали с ней! —спайди пускает в нее сгустки паутины, но ту откровенно защитил лапой Токсин, негодующе рыча. Мисс Блуд хлопает в ладони и гладит ту по руке.
— Вперёд, разрушай все, и убей Венома.
— Ты что творишь, Малфания?! —кричит доктор, нападая, но Симбиот ему перегрызает все щупальца и бросает в своего телевизионного товарища. Его тело мутировало, менялось. Он скрючился и ударил кулаки по кафелю, превращаясь постепенно в человека. Упав на колени, Кай выблевала воду из себя и начала задыхаться от нехватки воздуха. Любовь пожирает ее изнутри — перекатами и переливами, самыми сложными рифмами и изощренными пытками, голодными адскими псами, живущими в хрупкой клетке из моих рёбер, отделяющими плоть от белёсых костей.
— Эй, верни ее обратно, —указал жалом на Мал, а потом на Кай. — Ты изуродовала ее, какая ты после этого мать.
— Нет фиолетового, она очищена, она приняла себя… Она совершеннее всех пауков. Она — идеальное будущее этой планеты.
Холланд сидит на коленях, точно послушная служанка. На ней ошейник с мигающим значком, который похоже регулировал ее состояние эмоций. Мал погладила ее по голове, говоря о том, что хорошая девочка сделала хорошее дело. Кай осторожно поднимается и боком глядит на Алого, скалясь.
— И это ты говоришь, что монстр, парень? —от этого у Скарлетта ноги поджались, зубы стиснулись до скрежета. Тем не менее, Флэш принуждает своего симбиота вновь вернутся к нему, так как они понимают друг друга. В результате повторного слияния, Агент Веном получил новый облик. А Паучков новая цель — остаться в живых и вернуть девушку.
— Знаешь, она тут права, я даже в подметки не стою, —нервно усмехнулся Алый.
— Веном немного усилил свою регенерацию, —говорит Агент. — Мы сможем противостоять.
— Тобой движет слабоумие и отвага? —шикает. — Она. Нас. Убьет. Покромсает. Сожрет. Истерзает. Вырежет. Поглотит. Измучает. Изрежет. Вскроет. Подвесит. Да что, черт, угодно!
У нее взор такой, будто вцепиться в шею хочет перманентно, пересчитывая каждую жилу и вену в совокупности, зверея от того, как в глазах плещется превосходство от каждого его больного и извращённого действия, направленного против нее, потому что эффект всегда идёт от обратного, каким бы нездоровым прикосновением он не пытался наградить. Агент Веном приготовился атаковать, но та распахнула руки в стороны и сказала:
— Тебя ничему жизнь не учит? Я поглошу тебя.
— Кай, борись. Ты сильная. Давай же! —говорит Паучок.
— Она больше не Кай, это Кайлор — совершенное дитя, —Малфания стоит рядом с ней и восхищается творением. — Наилучшее оружие любого поколения.
— Мама… —тихо говорит и та ее заключает в объятия. — Я…
— Ты умница, —целует осторожно в лоб. — Милая моя, добей этот дилетантов.
Но та только сплевывает повторно черноту, вместе с кровью и, сжав ее запястья, заломила руки. Каково ей там, на самом дне преисподней? Холланд пускает из себя острия из разных участков тела и протякает насквозь плечи, бедра матери. Та, замирая на месте, раскрывает шире глаза и чувствует привкус железа. Маофания видит в ее глазках надломленность и одновременно усмешку— нечто непостижимое, обречённое на сорок ножевых в виде острой, как лезвие заточенного скальпеля, правды, когда плоть нанизывают на раскалённые прутья, взывая к высшей степени правосудия.
— Ты дура, в курсе? —лыбится ей нагло и щелкает по носу. У той застывает в венах ужас. — Ты проиграла ещё тогда, когда только выпустила меня. Это была твоей большой ошибкой. Кажется, существует теория, что страдания облагораживают людей, делают их сильнее и, чтобы шагнуть вперед, мы должны пройти искус огнем.
— Ты. Ты должна была подчиниться воле Токсину! —кричит.
«Она и так моя, идиотина» —Лицо Симбионта показалось над головой крупным планом. —»Ты не подавишь нашу связь из-за своего «хочу» и своей поехавшей крыши»
— Это невозможно, я бы почувствовала, я проштудировала весь твой мозг, вдоль и поперек.
— Сколько же есть на свете людей, которые мучаются оттого, что они не в силах выбраться из-под опутавшей их паутины своих страхов, и в своей безрассудной слепоте возводят перед собой огромную стену, которая заслоняет правду. Я не твое личное оружие против твоих страхов. Я-и есть твой страх. И ты меня не приручишь.
Вытянутая рука захватила женское горло: большой палец с одной стороны, остальные — с другой. Кайлор отбросила ту в толпу солдатов и перерезала у выхода провода, вызвав сбой системы. От этого образовался небольшой взрыв и огонь усилил ситуацию. Девушка повернулась к героям и подняла руки, усмехнувшись.
— Вы бы видели свои рожи сейчас, ахренеть да? Я та ещё сучья актриса, —протерла глаз от имитированной слезы. — Флэш, черт, ты живой.
— Так, это точно ты? —прищурил глаза Агент Веном.
— Флэш Томпсон носит трусы с щенятами, —улыбается чисто и искренне. А тот, смеясь, хлопнул Паркера и Алого по спинам, говоря, что это точно она. Алый немного выдохнул и смог спилотировать один из самолетов Гидры, так как пауко-джет сломан в хлам и он предупредил Паука, что спалит его Амадею на тот случай. Когда удалось вылететь из острова гидры, Пауки немного отвлеклись от тишины и Пит спросил:
— Как она не поняла, что ты имитировала безумное состояние?
— Ну, частично я все ещё сходила с ума, Токсин мне подкинул идею и я немного поработала над своим мозгом, проецируя то, что желала она. Она хотела безумного монстра? Он и был. Но все же, все тело болит, как будто я была на концерте Skillet, или Ghostmane.
— Знаешь, а тебе даже идет со светлыми волосами, почему она их высветлила? —спросил Томпсон.
— Она до смерти ненавидит фиолетовый, а мне он наоборот — нравится, у нее с этого и крыша поехала, —спокойно ответила она, глядя в сплошное отражение окна. — Хм, давно я не видела свои родные волосы.
— Я обычно в таких диалогах не участвую, но я соглашусь с Веномом, —не отвлекаясь от пилотирования, заявил Алый.
— Ну, засмущали меня, —утыкается в спинку сиденья Питера. — Простите, парни, за суету. Если б попыталась предупредить, она просекла. Я рада, что вы целые, и конечности не потеряли, а то Токсин уже на них планировал спать и танцевать макарену.
— Тц, —Пит дернулся. — Я свои кости не отдам симбиоту!
— Пх-ха-ха, —та хохотнула в кулак. — Спасибо, парни. Что не оставили.
Алый сжал руль крепче. Ему показалось, что сейчас совесть внутри сожрет его сильнее, чем обычно. Да что же такое? Обязательно такое говорить? Вот как чувствует. Скарлетт фыркает себе под нос и решил честно признаться:
