— Шицзунь?! — он наверняка столкнулся с соученицами.

— Заходи, — она спрятала лекарство в тумбочку комода и обернулась. — Присаживайся, — и указала на подушку у столика.

— Этот ученик не посмеет сидеть в вашем присутствии, — живот крутило от боли. «Смотрит под ноги, хорошо», — не спеша она подошла и села за столик. Мягкая подушка. Сидеть на коленях неудобно, но устраиваться по-другому нет сил. И снова указала на место рядом с собой, чтобы разделял их только угол стола. — Благодарю, — два раза повторять не надо.

— Чем ты руководствовался, выбирая пик Цинцзин? — хотелось сжать кулаки, но женщина терпела. Оставалось про себя молить, чтобы ученик не распинался долго. Небеса, смилуйтесь, пусть он оправдает её ожидания и не станет топить её сознание в красивых и льстивых речах.

— Знаниями, — Ло Бинхэ краток. У него тоже есть вопросы.

— Но ты не знал, что я женщина. Это как-то ущемляет тебя? — только один взрослый мог знать, тот молодой господин. Он понял ещё вовремя церемонии, нет смысла наигранно удивляться.

— Я удивился вместе с остальными не знавшими, но это никак не ущемляет меня. Я счастлив быть вашим учеником, — он не стал смотреть на неё, рассматривал руки, едва подрагивающие. Что-то не так?

— Даже после двух недель насмешек, провокаций? Даже когда всё понял? — поднял голову, столкнулся с этими серыми глазами. Его не недооценили, но и не переоценили. Сердце замерло, хоть серые глаза и казались равнодушными. Кажется, такой же трепет он испытал очень и очень давно. Только тот трепет был обманчивым, а этот будоражил, как первая победа в мире демонов давным-давно.

— Так будет всегда или это представление только для новых учеников? — и всё же она говорила расплывчато, он не мог перестать сомневаться.

— Как долго я продержалась бы на этом месте, если бы издевалась над своими учениками? — приложив палец к губам, Цинцю улыбнулась. Этот человек всегда красив и притягателен, кем ни был; Ло Бинхэ опустил голову. А про себя женщина подумала, что с лёгкой руки Юэ Ци она продержалась бы долго, издеваясь над учениками сколько угодно. Даже страшно подумать, что на такую дорожку хотелось свернуть.

— Простите, — Ло Бинхэ отсел и поклонился, лбом касаясь ладоней. Глубокий поклон? Такого выражения почтения лорд не ожидал.

— Уходи, — тошнота снова подступила. Ло Бинхэ удивился резкой смене настроения. Не сразу разобрал услышанное. — Я сказала… — Шэнь закрыла рот. Нужно было встать и добраться до ночного горшка. Ло Бинхэ уже подскочил.

— Шицзунь! — он не стал мямлить, быстро сообразил, что нужно. На радость этой женщине горшок был чист. Кажется, из неё вышло почти всё, что она съела. — Шицзунь, позвать лорда Му? — других лордов лечит только он, а в его отсутствие это позволено лишь двоим из его учеников. Шэнь посмотрела на него, прикрыв рот. Ло убрал горшок и снова оказался рядом, опустившись на одно колено. Эта смесь негодования, раздражения, смущения и в то же время не высказанной благодарности понравилась ему. И тут же он в себе разочаровался. Хм, кажется, Ло Бинхэ начинает догадываться, почему тот Шэнь Цинцю никогда бы не пошёл за ним. Если он решил попытать счастья здесь, должен отпустить прошлое. Не нужно забывать, просто отпустить.

— Там, — Шэнь взмахнула пальцами, и верхний ящик комода отодвинулся. Ло Бинхэ послушно подошёл и удивился содержимому: только сосуд с лекарством. Да, внутри дом обустроен по статусу, не больше, не меньше. И снова опустился на колени перед учителем.

— Лорд Шэнь! — к явившейся тётушке Ло Бинхэ почему-то почувствовал злость и раздражение.

«Как можно где-то шляться, когда твоя госпожа не здорова?» — но посмотреть не решился, иначе выдаст себя.

— Воды, — женщина тут же повиновалась. Цинцю достала платок и вытерла рот, а затем сожгла платок. Хотелось избавиться от раздражения, применив хоть толику силы.

А он и с места не сдвинулся. Цинцю покачала головой.

— Вот, — Тан подала чашу. — А ты не смей кому-то говорить об этом! — она обратилась к ученику со строгостью и раздражением.

— Юэмэй, можешь идти, — столкнувшись с нечитаемым взглядом лорда, заклинательница поспешно поклонилась и поспешила покинуть. — Кажется, ты посмел злиться на тётушку, — Шэнь усмехнулась.

— Нет! То есть… — Ло Бинхэ не знал, чего ожидать. Ему не нравилось, что он не может предсказать действия Шэнь Цинцю. — Разве тётушка Тан не должна быть с вами всегда? — осторожно, исподлобья посмотрел на учителя.

— Ммм, вот оно что, — ха, она всегда рядом, но не настолько, чтобы Цинцю хотелось держать её при себе и в этом доме. — Я ведь не императрица, чтобы при мне всегда кто-то был, — чистый смех. Бинхэ засмотрелся. Цинцю поставила чашу на стол: — Ло Бинхэ, какой урок ты извлёк из этих двух недель? — точно заметила, но не стала делать замечаний. Ученик опустил голову.

Почитать старших? Слишком просто. Почему интуиция говорила, что в нём разочаруются, скажи он так. Да и нелогично, раз он всё понял. Стоит рискнуть и озвучить мысль?

— Я не должен терпеть безосновательные нападки и оскорбления? — всюду пахло бамбуком, а ещё имбирём и гречихой. Если подумать, ему когда-то тоже нравился бамбук. А ещё он любил запах горящей древесины и горького дыма. И запах еды, которую готовил. Только во время приготовления пищи он мог позволить себе расслабиться и улыбнуться от всей души.

— Правильно, молодец, — рука Шэнь Цинцю опустилась на голову и растрепала волнистые волосы. — Во время тренировок не забывай их убирать, — волосы, конечно, ему теперь далеко до того, чтобы держать их распущенными во время боя. — Возвращайся, сегодня вам выдадут новую форму и учебники, — лорд мягко, но ловко поднялась на ноги. От болезненной бледности не осталось и следа.

Выйдя из этого дома, дойдя до дорожки, скрывающейся в тени бамбука, Ло Бинхэ обернулся. За долгое время в его глазах отражалась истинная радость. Эта Шэнь Цинцю другая, она точно будет лучше кого бы то ни было.

И хоть Ло Бинхэ повезло, последующие два года видеть своего шицзуня так часто, как хотелось, не вышло. Он усердно учился, даже слишком усердно, заставив Мин Фаня попотеть. Подлавливая их на этом, Шэнь смеялась. Кажется, говорить о том, как мило и интересно за ними наблюдать, вошло в привычку. Она спрашивала при Мин Фане несколько раз: не хочет ли Бинхэ занять его место? Но этот ученик не выказывал заинтересованности в управлении пиком. У него определённо другие планы на будущее.

Вместо этого он, опираясь на воспоминания того Шэнь Цинцю, пошёл на очередной риск. Дал поймать себя за готовкой сестрице Нин. От той о кулинарном таланте ученика узнала и Цинцю. Попробовала-таки. Понравилось. Хотя, как он понял, дело было в другом: в доме учителя ослаб запах лекарства. Му Цинфан, навещающий её, стал уходить более радостным. Впрочем, как и глава. И это благодаря ему, Ло Бинхэ.

— Шицзунь, всё хорошо? — он сам приносил еду и уносил её. А заодно и получал индивидуальные замечания по своим тренировкам и совершенствованию в четырёх искусствах. У него хороший слух, потому овладел несколькими инструментами. Ещё пара лет — и по способностям и результатам он станет лучшим учеником Цинцзин.

И голос тоже был, но об этом Цинцю не говорила. Но Бинхэ знал, что она слышала. И ей точно понравилось.

— Мм, да, на Сяньшу что-то не то съела, и только, — юноша мог быть настырным, а потому легче было признаться, чем терпеть те минуты, когда Бинхэ становится нетерпимо прилипчивым. Он отвернулся, нахмурившись. Вот же! Шицзунь чересчур вежлива. Если бы он мог сопровождать её… ей бы не пришлось, скрываясь тут ото всех, терпеть боли. Упрямая женщина! Иногда так раздражает. — О! Точно! Кажется, ты уже поднабрался опыта. Не хочешь отправиться с шицзунем на задание? Кажется, случай весьма интересный, — о да, если Ло Бинхэ угадал, случай был знаком и интересен. А ещё интереснее, как всё пойдёт в этот раз.

— Не посмею отказаться! — замечательный ученик широко улыбнулся, подав учителю чай. Хотелось наблюдать за ней, сев за стол и подперев голову, но можно только стоять в стороне.