Если что, г.п. - городской поселок.

========== Глава 29. Ты ещё жива, моя старушка? Видимо, я слабо жал подуЩка…(местами Лёля) ==========

Давненько POVа не было:) Так что он будет местами.

***

Я, конечно, хотела взять и выделиться из основной массы, а для этого нужно думать головой. Само собой, моя персона привыкла думать, и только потом говорить. Но чем больше я думаю, тем меньше делаю. Так что вряд ли у меня получится что-нибудь достойное. Вот сейчас, например: стоит передо мной ангел (или архангел? да неважно!) Ситри, и осматривает холодным взглядом, аки грязь на белых кедах. Быть может, я преувеличиваю, но ощущения такие. И да, я никак не ожидала узнать услышать, особенно увидеть то, о чём могла только мечтать. Но, послушав этих двоих, быстро смекнула, что в мире станет не так радужно, как представлялось. может быть от этого во мне взыграл защитник человечества?

Как бы то ни было, но вот я стою перед существом сильней человека - и ничего не могу. Однако, не чувствую страха, наоборот, восхищаюсь. Ну да, так могу только я. Ну… Маруся? А! Ещё и Варя… Не о том думаю; мне вообще-то вопрос задали? Само собой, я могу устроить демагогию, дискуссию или лекцию о чувствах высших с натяжкой существ, но разум говорит просить прощения, пав ниц. Хм, на кой хрен,извиняюсь, им это?

Только вот непонятное чувство страха окутывает меня так, что сердце сжалось. Со мной такое не в первый раз, но сейчас будто кто-то нарочно делает мне больно. И холодно рукам, ногам, будто я в мгновенье сильно заболела. Но все как будто не замечают, значит, внешне со мной всё нормально. Но вот говорить-то не получается, будто в горле настоящий ком, и неважно из чего. Такое чувство, что время для меня замедлилось.

- Крестик спрячь, - аж поежилась от его голоса, но Ситри был спокоен. Только вот просьба ангела не сразу доходит до моего человеческого мозга. Да, нервишки у меня слабенькие, может поэтом стало плохо.

- Стоило оставить тебя ненадолго, как вокруг собрался сброд, - кто это сказал?! Точно не Ситри, я на него в упор смотрю, точно заметила бы! Вот только осмотреться не решаюсь, вдруг не поймут, а это вообще моё воображение. Да, батенька, Хенде Хох. Но что-то мне не хорошо, ноги вон обмякли. Упасть, чтоб не мучиться?

- Мне что-то нездоровится, - голова потяжелела, и ноги подкосились. Только вот не падаю почему-то. Будто кто-то невесомый поймал меня, но как-то не до этого. А я ведь впервые в жизни… в обморок падаю. Нашла о чём думать!

Этот день всё чудесатее и чудесатее! Ради такого и слова коверкать немножко можно.

И как объяснить несчастным детям, что происходит? Не, про это всем понятно. Но что делать, когда человеку, пусть даже чужому и толком не знакомому, за каких-то пару секунд становится плохо настолько, словно в жару умирает? Вот и сейчас никто не думало вообще. Одиннадцатиклассница, конечно, не с крепким здоровье, не славилась вот такими перепадами. Русую ноги не держат, и ладно бы упала. Так может и лучше было бы. Но только вот тёмная дымчатая тень в воздухе не дала ей упасть, схватив как жертву, сокровище.

Моя пре~ле~сть.

Ситри уже мог поразить «тень» необычном шаром света появившимся в руке, как тень отскочила и, кажется, восторжествовала. Только не спрятанный крестик чуть поднялся над грудью носительницы и… Не засиял, не вспыхнул праведным огнём, и никакой дух-хранитель из него не выполз. Нательный крест просто подался вперёд, будто кто-то потянул его на себя, тем самым вырвав школьницу из объятий «тени». Оная подалась за русой, желая ухватиться и не дать упасть, но Лёля даже представить не могла, что сейчас резко опускается на колени, что крест сам сполз с её шеи, и за него ухватилась «тень», тая от этого прикосновения. Астарот, смиренно наблюдая, не скрывала своего удивления, но стоять столбом не стала. Сразу кинулась к русой и не рыкнула на обеспокоенную подругу Машеньку, даже спросила, где Лёля живет.

- Что это было? - Маруся дурой не была, но вот так просто отпускать княгиню юга с сеструндель не могла. Она надеялась на ответ этого элементарного вопроса. Уроженка Египта устало вздохнула, держа на своих руках, пояснив Ситри так: «Вот представь: очнется деваха, завидит твоё лицо и тогда поминай как звали!» Говорилось это с издёвкой и тонким намек на садистскую сторону ангела, которую могла заметить только эта женщина. Нефелим с не скрытым сочувствием посмотрела темноволосой в глаза и дала неопределенный ответ:

- Самые нежеланные проблемы, - в её голосе нотки отвращения и беспокойства не успокаивают Игнатьеву, которой очень хотелось понять, какого *** здесь творится.

- Она же поправится? - даже не уточняла, а утверждала, или даже нагло приказывала, не отводя взгляда. Астарот почему-то удовлетворенно хмыкнула, и поспешила заверить:

- Конечно, - и даже заинтриговала одноклассницу Лёли. А нечего что ей плохо, не? - И могу рассказать почему, - и Мария заинтересовалась, только княгиня юга исчезла вместе с ангелом, оставив девушку без ответов.

***

Разве можно описать чувство настоящей боли? Когда все мышцы и кости болят, голова камнем тянет вниз, а сознание то ли здесь, то ли где-то там; холодно, а ты горишь. Обычная для других простуда, а для русой мука. Вот и лежит, старается не двигаться лишний раз и уснуть. Последнее, как ни старайся, не выходит. Будто сон назло отступил. Ей тяжело спросить, что произошло, и почему рядом Ситри и Асторот. Но Лёля и вслушаться в их разговор не может. Мысли о пустом, не грязно ли в её комнате, смешны, да отвлекают от выпавшей муки. До чего ж противно! И только иногда девушка просит попить воды, а от еды воротит.

Ситри окинул взглядом простую, на удивление себе, уютную комнатку, в небольшом беспорядке которой была своеобразная атмосфера. Уже вечер дня, а школьнице не легче. И это огорчало его, молодой архангел винил себя и своих собратьев. Разве они разобрались с темными порождениями человеческих желаний ещё тысячи лет назад? Хотя сейчас это не так важно. Он с интересом наблюдал, как Асторот, которую давно знает, обеспокоенно поглаживает девчушку по голове, бормоча успокаивающие слова. Конечно, они могли попробовать вылечить её магией, но после этого случая последствия были бы обратными. А княгиня юга всё никак не могла отойти от девчонки. Почему-то Ситри вспомнил Ламию, дочь Астарот и Вельзевула, которая с рождения была демоном. Нефелим любила свою дочь, но между ними было недопонимание. И сын Габриэль понял это сейчас, понял и вспомнил: Асторот, или Эйши, - женщина-фараон Хатшепсут, человек в прошлом.

Эта женщина никогда не переставала его удивлять. Раньше бы он и подумать не мог, а ведь княгиня юга может кинуться на помощь любому ребёнку человеческому. Видимо, в её сердце до сих пор живет любовь к детям. И тут Ситри вспомнил о бабуле Лёльки - страшная женщина. Но ангел терпел, и был готов ко всему. Он ожидал, что верующая старушка, как он успел заметить, с криками будет выгонять Астарот. Однако этого не произошло, но недоверие Тамары Федоровны чуялось за километр. Оно и понятно, её внучку никакую приносит на руках демон. Но женщина не возражала. И сейчас в комнату не совалась, хотя всё чаще ходит мимо, пытаясь ненароком зайти, спрашивая, нужно ли что-нибудь.

- Нужно доложить об этом, заодно спрошу Рафаила, - ангел встал с насиженного места и глянул на русую, - Он что-нибудь придумает, - ему не нравилось волнение в серых глазах третьей Астарот, - Ты смотри, - Ситри усмехнулся, - Крест жует? - не веря своим глазам, Ситри поморгал на всякий случай, но это не было ведением - Лёля во сне жевала жевала нательный крестик и, кажется, вздремнула, да что-то пробормотала:

- Мифаифука пиздюк, - у Ситри глаз задергался от такого заявления.

- Нет, Михаилу определенно нельзя говорить о ней, - вот это её неприличное «пиздюк» напомнило о рассказах Михаила про его редкие посещения земли, когда одна очень смелая девчушка частенько его вспоминала. Совпадение? Не думаю. хотя всякое может быть. Конечно, ангел не мог заметить её схожести с Энки, но кидаться с надеждой на первую встречную девушку просто потому что похожа глупо. Собственно, как и то, что десятиклассница Кристина похожа на его мать, которая однажды появилась так неожиданно в поместье Мортонов.