Никто и представить не мог, что эти слова появится во многих религиозных центрах мира. Мекка, Парижский собор Богоматери, Тауэр в Лондоне, Иерусалим и в других важных святынях.
***
Что есть Судьба? И кем она дана? Богом? А что если не он? Возможно, кто-то другой заставил мир плясать под свою дудку. Ему угодно сделать так. На смех детей ему наплевать, как и на слёзы матери, что потеряла своих детей. Таинственный и скрытый ото всех, он не обращает на смерть лика своего. Он смог стать выше этого. Пусть крови прольётся ещё больше, и будет так, как хочет он.
***
Старик, почесывая затылок, отнекивается ка может. Не собирается он говорить перевод выгравированных слов. В его голове они крутятся роком. Когда серафим Небо предаст, начнётся война. И только я, любимец Бога, смогу уберечь людей от конца. Но всё зависит от того, что будет лучше для всех. Но это слово всех в этом случае можно понять как меня. Махнув рукой, старик молча ушёл прочь. Делать ему больше нечего! Пусть там под землёй и над небом сами разбираются. Люди только мешать будут.
***
Так уж вышло, что путь от дома Мортонов до Страдтфорда далекий. А делать нечего. Вот и спать все легли, кроме Адриана. Осталось совсем немного, а он от тоски готов взвыть. Отчего-то вспомнилось, как она с бабушкой сериал какой-то смотрела. Там такая колыбельная была… Адриан косо глянул в сторону Уила, который улёгся на его руке, та аж замлела. Но Адель не жалуется. А он не спит, но молчит.
- Ой лю люли, люли,* - несмело начал профессор, - Налетели вули, налетели вули, - взгляд оранима будто прикован к сменяющимся деревьям и закату, - Да и сели на люли, - украинский Твайнинг явно не понимал, - Стали думать, гадать, - но ему нравилось. Он даже вспомнил Марию, которая часто сама пела колыбельные, а Адель умело ссылалась на своё не умение петь, - Чем дитятко гадовать, - ага, не умеет. Вон как распелась! - Чи бублечком, чи медком, - от самой песни и устало в целом Адриана начало клонить в сон, - Чи солодким молочком, - глаза сами слипались, - Колисачка - на лице появилась ухмылка и сразу исчезла, - А дитинко спит, спит, - профессор ещё раз глянул на Уильяма, -А колисачка перестало, - и совсем тихо добавив, отдался власти Морфея: - А дитиночко устало, - Уильям с сожалением глянул в сторону окошка, поджав губы, и сильнее прижался к блондину.
Всё же я привязался к нему, прикрыв глаза, Твайненг мрачно подвёл итог.
И никто не заметил чужого присутствия. Ну а что ей? Устроилась на карете, люди не видят и хорошо. Только скучно, надоедает. Тряска спокойно полежать не даёт. Незнакомка довольна собой. Даже принц Ситри не заметил её. Устало дитятко, устали. Бессмысленно вертя в руке белую лилию, она подумает над лучшим моментом появления в их жизни.
Комментарий к Глава 23. Великий завоеватель, царица Египта и иврит.
Я не знаю иврит, но изюминка в нём. Соломон же еврей. Так что логично, что я это сюда впихнула. И читается он справа налево, как и арабский. Надеюсь, вам понравилось.
*Да, автор увлёкся сериалом «Великолепный век». Оттуда колыбельная. Ну очень понравилась.
========== Глава 24. С тобой дел иметь не собираюсь! ==========
Комментарий к Глава 24. С тобой дел иметь не собираюсь!
Глава вышла маленькая, разгрузочная, можно сказать. В следующий раз постараюсь написать больше.
- И чего тебе нужно, Кросби? - Адриан удобно устроился на скамье в первом ряду. Нужно заметить, в церкви находится он не особо любит. Многое связано с земным обиталищем Бога. Так что профессор перешёл сразу к делу. Анна же просто молчала, ибо общаться с помешанными священниками в лом. А пока экзорцист мучил брата и сестру, Уильям избегал ответа на непонятный ему вопрос от Ситри: «Почему ты не помнишь?» Адриан бы и сам рад такое спросить, но ему не хочется издеваться на любимым воспитанником. Он давно прикипел к Уильяму, как к Уильяму. Да! Как бы глупо это не звучало.
Анна, как говорилось ранее, тихо молчала и смотрела в окно. На дворе был поздний вечер и ученики должны спать. В голове крутились мысли о демонах и засранце Твайнинге, которые могут вляпаться в какое-нибудь дерьмо. И это её волновало. А посему она всегда была готова устроить воспитательный процесс. Демонов Преисподней это тоже касается. Священник Кросби тянуть кота за хвост не стал, и как-то угрожающе поинтересовался:
- Вы здесь по поручению Марзеса? - экзорцист знал о этих двух, как о учениках того паршивца, которому - невооруженным глазом видно - дела до церкви нет. И только из-за его желания защищать людей его пока не трогали. Ха! Это ему спасибо нужно говорить, верхушка просто не подозревает, с кем играет.
- Если поэтому ты оторвал меня от работы, то я пошёл, - Адель хотела ему врезать, но как-то сдерживало это грешное желание. Только вот и уйти спокойно не дали.
- Вы пришли за Соломоном, так?! - вот это завуалированное утверждение начало злить уставшего за день профессора истории, но воспитание не позволяла убить языкастую змею здесь и сейчас. Анна же спокойно встала и направилась к выходу, выдав краткое: «Мы не церкви служим». Послала, так послала, только теперь Адриану придётся разобраться с ним по хорошему.
- Может это и так, однако, я не собираюсь грызться за него, - благодаря своей сильной воли блондин повернулся лицом к Кросби и развёл руки, - И я осведомлен о присутствии демонов в школе, - под испепеляющим взглядом своего (недо)врага, ораним подумывала принять свой настоящий облик. Не поднимется же рука у священника на беззащитную девушку. Ага, поднимется, ещё как. О пикантных подробностях лучше умолчать. Радуясь своему умению молчать, Адриан хмыкнул, - Они не трогают учеников, неприятностей не доставляют, я их не трогаю, - махнув рукой на прощанье профессор поспешил удалится. Ох и чует его зад, проблемы грядут.
Выйдя на крыльцо церкви, Адель тихо подошла к Марии. Тихо, спокойно. Ночь сегодня красивая, облачно, но можно увидеть звёзды. Рыжая девушка зевнула и шмыгнула носом. Преспектива остаться здесь и выжидать момент наступления проблем ей не прельщала. Но друго варианта нет.
- Нам нельзя взваливать всё на себя - не справимся, - она устало посмотрела свою сестру в образе очаровательного парня и тихо прыснула. Адель, правда, не поняла, что позабавило подругу, но согласилась.
- Для этого и нужны друзья, - улыбнувшись круче чеширского кота, Адриан не смог придумать ничего круче, чем подождать на крыше церкви. Попасть туда особого труда не стоило. Ну не в кустах же прятаться. И вот прождали они полчаса, поругавшись на погоду, ветер и медленное развитие событий.
- Это церковь? - голос Исаака Адриан, наверное, и на другом конце земли услышит. А ведь он почти уснул!
- Может пусть сами разбираются? - не успел профессор спросить, как внизу раздался взрыв и Мария одарила брата не самым хороши взглядом. И упрек ещё мягко сказано. На что наш шут гороховый пожал плечами, а-ля идей нет. Раздраженно закатив глаза, Анна спокойно подошла к краю крыши, дабы посмотреть издалека. Вмешиваться не имело важного значения, но если запахнет жаренным.
- Блонди, ходь сюды, - возмущенно ахнув, Адриан подошёл и демонстративно надул щёки, мол, обиделся. Но ситуация внизу его интересовало куда больше, чем шуточное обзывательство подруги. Интересного ничего не происходило. Но и то не радовало. Если Уильям подтвердит своё отношение к Соломону, хотя он и так давно то сделал, просто экзорцист проверяет. Мало ли? То будет Адель опекать его как маленького.
- А вот и жареным запахло, - заметила рыжая и бегала глазами от священника к ученикам, от учеников к демонам. Данталион появился круто и пафосно, да ещё и барьер додумался поставить, хорошо чертяка. Только оранимы не слушали эффектных речей и бесполезных слов, они решали, вмешаться ли. По голове их никто не погладит, и могут влипнуть по уши. Если уж начали, то нельзя останавливаться, они переглянулись между собой, как бы убеждаясь в единомыслии.
