— Ты такая хорошая… — рассмеялась я. — Кушать хочешь? — Волчица лишь спрыгнула с кровати, кивнув на дверь.

Борцовку переодевать не стала, лишь надела под нее шорты, да так и пошла вниз. Дом спал, вместе со своими обитателями, лишь скрип половиц под моими ногами и легки цокот коготков Милы, нарушали повисшую тишину. Добравшись до кухни, я щелкнула выключателем, да так и замерла. У окна стоял растрепанный и потерянный Сергей с дымящейся чашкой кофе. Я не ожидала, что мы так скоро вновь встретимся и готова была попятиться назад, обратно в свою комнату. Но хитрая Волчица умостила свой зад за моими ногами, не позволяя мне пройти. Он молчал и я молчала, и это так глупо. Шумно вдохнув, я решительно направилась к холодильнику, распахнув его настежь.

Так-с… Не хитрые остатки еды летели на стол, как и колбаса с яйцами. Затылок буквально свербел от тяжелого взгляда. Не выдержав, я обернувшись "любезно" спросила:

— Есть с нами будешь?

Он шарахнулся от моего вопроса, словно я его о чем-то страшном спросила.

— В три часа ночи? — а вот и привычная ухмылка, быстро же он взял себя в руки.

— Я у тебя время что ли спросила? — фыркнув, я опустила тесак на ни в чем неповинную палку колбасы, и отдала Миле кусок, та тут же его проглотила пару секунд почавкав.

— Сегодня умер мой брат… — и этот шепот заставил меня замереть, настолько поникшим и горьким он был.

— Влас твой брат? — удивилась я, не зная что сказать.

— Да. Младший. — усевшись за стол, он сложил пальцы в замок, поставив рядом чашку. — Что ты хочешь знать? Спрашивай, я расскажу…

Вот так вот просто… Но это же нечестно. Он только что сказал, что его брат умер! У меня весь дух из тела вышибло, не говоря уже о мыслях. Отвернувшись к плите я поставила сковороду на огонь, не решаясь встретиться с Альфой взглядом.

— Расскажи о своей семье… О Власе… — шепотом попросила я.

— Я вырос здесь. Родился 32 года назад 12 июня, в помете с еще пятью волчатами. Мои родители истинная пара. Отец был Альфой, мать Альфа-самкой, до сегодняшнего дня у было два брата, остальные погибли. Кирилл мой второй брат. Отец погиб более десяти лет назад, времена были неспокойные. Обессиленный, после схватки с чужаками, угодил в болота. Я подчинил остатки стаи и сам занял его место. Пара оборотней покинула стаю, не желая моего правления. Моя мать… — он смолк, а я напряглась, вслушиваясь в чужую и совсем нерадостную биографию. — Когда сердце отца остановилось она это почувствовала… Она должна была умереть, но я не смог потерять в тот день еще и мать, и заставил ее жить…

— Заставил? — просто мурашки по коже от услышанного.

— Истинные пары — это единая сила, вместе живут, вместе умирают. Подчинив Волков и став Альфой, я заставил обернуться мать в человеческое обличие. Она не могла ослушаться приказа Альфы и… И я жалею об этом по сей день… Она сошла с ума, билась и кричала в истерике, а после просто угасла физически, а вместе с тем угас и разум. Сейчас моя мать овощ… — он замолчал, а пыталась переварить услышанное.

— Ты знал?

— Что именно?

— Что она станет… такой?

— Нет, конечно. От куда? Я был слишком молод, чтобы интересоваться особенностями союза истинных. Никто до меня не пытался удержать кого-то от ухода за своей парой… А я уже никому и не советую. Я нарушил естественный ход вещей и расплачиваясь за это до сих пор. Сейчас я понимаю насколько эгоистичным и отвратительным был мой поступок. Тогда же мне казалось абсурдным уходить на болота здоровой волчице вслед за мужем… Разумеется, знай я, что таков будет исход, я бы отпустил ее, как бы мне тяжело не было.

— Это не совсем эгоизм… — прошептала я, в одно мгновение забравшись на его колени. — Ты просто не хотел потерять еще и мать, остаться одному… Это нормально… Я бы поступила так же. И большинство поступило бы так же. Когда мы любим мы все немного эгоисты. А кто это отрицает, тот еще больший эгоист… — крепко прижавшись к нему, я вдохнула приятный мужской аромат, толи шампуня, толи геля для душа. В груди щемило от его слов и его боль затопила с головой, ощущаясь моей собственной. — Но неужели ничего нельзя сделать? Медицина, бабки-знахарки, не знаю, не ровен час я и в ведьм поверю… Возможно…

— Я перепробовал все, Вика. Ее мозг мертв, а тело каким-то немыслимым образом продолжает существовать — это не лечится. Она ближе к тому свету, чем к этому.

— Ты из-за этого похитил Виктора? — осторожно спросила я.

— Что? Нет же! Никого я не похищал. Он просто увидел то, что не должен был.

— Ну, а его дочь?

— А, что его дочь? Посмотрела мультики, поела сладкой ваты, покаталась на аттракционах…

— Ну, а педофил? — не выдержала я, повысила голос.

— А педофила мы с Власом убили еще в начале его карьеры. — ослепительная улыбка сверкнула в уголке губ. — Нечего было тела в лесу прятать, так и выследили.

Мороз по коже. Кошмар какой-то.

— Да и Док не слишком горит желанием уходить. Для него тут раздолье.

— Он просто благородный. Скажи ему правду и он покажет свое искренне отношение к этому. — поморщилась я. — Е-мое, яйца!!! — подорвавшись тут же бросилась к плите, на которой чуть не сгорела яичница с колбаской.

— Док мне дорог. — внезапно оказавшись позади меня, Сергей забрал у меня из рук лопаточку и принялся хозяйничать сам. Достал сыр, потер его на крупной терке, измельчил зелень, не прекращая разговор. — Но это не плавный переход от темы к теме. Его жена хорошая мать, пока рядом нет другого смазливого и заинтересованного парня. Ты думаешь, как я увел девочку? Ее отвлекал Кирилл. Ему даже стараться не пришлось, как она напрочь забыла о ребенке и переключилась на флирт с незнакомцем. Виктор — человек увлеченный своим занятием, карьерой, лабораторией… Я не могу судить о том, какого женщине при живом муже месяцами его не видеть и воздерживаться. Но это уже лирика. Реальность такова, что Елизавета, жена Дока, пять лет, как замужем, и три года как мама Дениса. У нее новая жизнь. Виктору нет в ней места.

Я обескуражено наблюдала, как мужчина плавит сыр, завершая моё блюдо, и хмурилась. Вообще ничего из того, что я только что услышала мне не нравилось. Кроме недосказанного:

— Но его дочь, она имеет право знать отца. Знать хотя бы, что он просто жив.

— И как ты себе это представляешь? Привет доча, я десять лет был не знаю где?

— Да какая разница! Можно же что-то придумать! Сколько людей пропадают постоянно, а сколько потом находятся при странных обстоятельствах, потеряв память, похищенные инопланетянами? Ничего же, люди как-то в это верят и живут дальше. — ха, мне только дай волю, я Виктору такую историю придумаю, все райотделы заслушиваться будут, а местами промакивать глазки платочком. — Он ничего никому не расскажет! Сергей, послушай, даже если расскажет, кто ему поверит? Его десять лет не было, а он жив, здоров, упитан и свеж.

— Вика…. - рваный выдох разбавило рычание Милы. Я залилась краской, ведь совсем о ней забыла, пока мы переговаривались с Сергеем. Пришлось сунуть ей еще четверть палки колбасы. И как Волчиц беременных прокормить? Это же не желудок, а бездонный колодец. Она уже и вчерашние котлеты со стола сперла.

— Сергей! Давай накормим будущую мать, и продолжим разговор за едой. — перебила я. Он был согласен. В кои-то веке мы не начали спорить.

— Расскажи мне о Заке, пожалуйста. Виктора оставим на потом. — попросила я, разрезая пищу.

— Зак мой племянник. Он сын Власа. Тот его не особо жаловал при жизни, тем не менее в нем моя кровь тоже. Он родился от человеческой женщины… — немного подумав, он положил и себе в тарелку яичницу, вооружившись вилкой. — Он был, скорее, как Мила.

— Как Мила, это значит такой… особенный? — ни меня одну интересовала эта тема, Волчица заинтересованно прислушивалась к словам Альфы, хоть и не смотрела в его сторону.

— Да, Вика… И, да, Мила. Это пройдет после первого оборота. Просто нужно перетерпеть. — констатировал он, лукаво прищурившись.