В вопросе Джеймса не было ничего особенного, но мужчины молчали. Единственным ответом служил мягкий плеск воды, набегавшей на берег, как морские волны.

– Нет, Том, не надо тебе… – сказал кто-то, но брат Вайолет не слушал – протолкнулся вперёд через толпу, остановился напротив Джеймса и проговорил:

– Я.

Уилл не видел Тома с момента нападения, когда Вайолет вытащила потерявшего сознание брата из трюма. Похоже, сейчас юноша полностью пришёл в себя и даже успел переодеться, хотя его добротный коричневый жилет и не шёл ни в какое сравнение с изысканным камзолом Джеймса, а рукава рубахи были закатаны, хотя заниматься физическим трудом сыновьям знатных людей не полагалось. На глазах у всех Том опустился на одно колено. Джеймс долго, изучающе, смотрел на него сверху вниз, и наконец проговорил:

– Плохой котик. – В его голосе не было ничего приятного.

– Я приму любое наказание, которое Саймон сочтёт подобающим, – произнёс Том, униженно покраснев.

– Ты позволил Хранителям подняться на корабль, – сказал Джеймс. – Позволил им убить твоих людей. А теперь то единственное, чего хотел Саймон, попало в руки врагов.

Другой голос раздался с берега. Уилл видел, как отец Тома выступил вперёд.

– Мальчишка исчез всего несколько часов назад. Он не мог уйти далеко. А что до нападения… если бы дело было только в Хранителях, Том бы с лёгкостью отбился. Но пленник… вы видели, что он сделал с кораблём. Нас не предупредили. Мы понятия не имели, что мальчишка… что он мог…

– Самое достойное качество твоего сына, – прервал его Джеймс, – то что он не пытается оправдываться.

Мужчина захлопнул рот.

Всё ещё стоя на одном колене, Том поднял взгляд. Его лицо выражало решимость.

– Я найду его, – пообещал он.

– Нет. Это я найду его, – ответил Джеймс.

Мужчины, собравшиеся на берегу, ощутимо волновались, переступали с ноги на ногу в мёртвой тишине. Трое бледных всадников бесшумно спрыгнули с лошадей – лишь чёрные фрагменты брони чуть шевельнулись. Люди Саймона бросали нервные взгляды на наездников. Уилл тоже испытывал странное давящее чувство в груди.

Джеймс стянул перчатки. Всадники встали вокруг него, будто охраняя. Их одежды были украшены псами Саймона, но Уилла тревожили именно фрагменты брони. Они выглядели как-то… неправильно, равно как и неестественно белоснежные лица и запавшие глаза наездников.

Один из докеров протянул лоскут потёртой синей ткани Джеймсу. Тот сжал материал в кулаке и замер. Уилл вздрогнул, осознав, что это был окровавленный обрывок его собственной куртки.

Воцарилась такая тишина, что стал слышен даже треск пламени факелов. Отец Тома рывком поднял сына и потянул назад, точно уводя от опасности. Толпа собравшихся тоже отпрянула от Джеймса – словно опалённая бумага, скручивающаяся от пламени.

Уилл чувствовал – что-то происходит. Он как будто слышал чей-то шёпот: «Я найду тебя. Я всегда тебя найду». Словно латная перчатка смыкалась вокруг беззащитной плоти. «Попробуй сбежать». Пламя факелов освещало выражавшие чистый ужас лица собравшихся мужчин.

– Уилл, – настойчиво позвал Джастис. Его голос вывел юношу из оцепенения. Сердце колотилось. Он с изумлением увидел в глазах Хранителя страх – отражение ужаса во взглядах докеров, словно все они знали, что сейчас произойдёт. – Нужно уходить. Сейчас же. До того, как…

Лёгкий бриз вздымал пыль и мусор, вихрем кружил их у ног Джеймса. Факел на ближайшем к юноше столбе заколебался и погас, точно кто-то задул свечу. Поднялся ветер… но нет, это не было ветром. Это было чем-то совсем иным.

«До того, как Джеймс соберёт свою Силу».

Уилл чувствовал это – словно резкий запах, разлитый в воздухе, – и зачарованно смотрел на Джеймса, почему-то желая остаться, увидеть. Желая понять, сумеет ли противостоять ему.

Но разве можно было противостоять магии?

Уилл посмотрел за плечо Джастиса на лебёдку, приспособленную для вытаскивания груза из воды. Когда прибыл экипаж, докеры бросили работу, и контейнер всё ещё висел на цепи. С него капала вода.

Капала совсем недалеко от Джеймса.

Рядом виднелись высокие штабеля спасённой с «Охотника» древесины: судовые балки, длинные толстые брусья внутренних перекрытий и два обломка грот-мачты. Всё это было перевязано канатами, чтобы не раскатились.

Уилл положил ладонь на узел.

Если освободить брусья, они выбьют скобу из крана лебёдки, и контейнер упадёт на Джеймса или достаточно близко, чтобы отвлечь его.

Сердце Уилла колотилось. Он умел связывать и развязывать канаты и прекрасно знал, как ослабить узлы, чтобы брёвна соскользнули.

Прежде чем Джастис успел остановить его, юноша дёрнул за петлю.

– Что ты делаешь?! – Джастис схватил его за руку и оттащил от каната, но Уилл едва осознавал это.

«Давай, покажи мне, что ты можешь».

Первый брус качнулся и покатился, но не попал по лебёдке, а просто упал в реку. Зато второй выбил скобу. Цепь резко ослабла и с грохотом раскрутилась на всю длину.

Контейнер высоко наверху опасно накренился.

Как раз в тот момент, когда груз рухнул вниз, Джеймс вскинул голову и выбросил руку вперёд. Будто подчиняясь жесту, контейнер вдруг резко остановился и неестественно застыл в воздухе.

Это было невероятно. Даже после рассказов Джастиса о магии у Уилла перехватило дыхание при виде юноши, который удерживал груз весом в целую тонну в воздухе одной только силой воли. Такое необходимо узреть воочию.

«Вот так тебе», – с лёгким возбуждением подумал Уилл. Джеймс удерживал контейнер с явным усилием – грудь тяжело поднималась и опадала, а рука подрагивала.

Всё прекратилось – и ветер из ниоткуда, и ощущение надвигавшейся опасности. Оборвалось как раз в тот миг, когда Джеймс сосредоточил внимание на контейнере.

Люди Саймона отступали, испуганно глядя на воплощение неестественной силы и зависший в воздухе груз, который в следующий миг отлетел и разбился на тысячу мелких безвредных кусков по мановению руки Джеймса.

Он поднял взгляд, дыша неровно, будто истощил силы. Светлые волосы растрепались. Но синие глаза горели яростью и были полны едва сдерживаемых эмоций. Этот смертоносный взор остановился на Уилле, прямо через доки.

– Они здесь, – произнёс Джеймс.

– Уходите! – приказал Джастис.

Они помчались к улице, перелезая через ящики и ограждения. Хранитель бежал быстро, Вайолет не отставала от него ни на шаг, уверенно лавируя между обломками. Уилл изо всех сил старался поспевать за спутниками.

Бросив последний взгляд на Джеймса, он увидел, что тот отдал несколько резких приказов всадникам с неестественно бледными лицами. Единым слитным движением они вскочили в сёдла. Вороные лошади повернулись в сторону Уилла и устремились к нему, громко стуча копытами.

Джастис втащил ребят в какой-то дверной проём, где можно было ненадолго спрятаться.

– Кто эти люди? – спросил Уилл, не сразу сумев отдышаться, и вспомнил неестественно бледные лица и немигающие глаза всадников. – Они одеты словно Хранители.

– Сие не Хранители, – мрачно ответил Джастис. – Это создания Саймона… Он нарёк их Оставшимися и оделил каждого фрагментом древнего доспеха, коий когда-то носил личный страж Тёмного Короля. Они сотни лет покоились подле разрушенной башни, что в Умбрийских горах, в деревеньке под названием Скеджино. Саймон выкопал их, – Хранитель старался говорить очень тихо. – Оставшиеся когда-то были людьми. Доспех изменяет их. Не позволяйте им дотронуться до вас.

Уилл вздрогнул, подумав о том древнем страже, гнившем под землёй, пока от него не осталось лишь несколько фрагментов брони. Не хотелось думать ни о том, что теперь эти доспехи носит кто-то другой, ни о том, что Оставшиеся теперь охотятся за ним.

Стук копыт стал громче. Луна спряталась за облаком, и под укрытием темноты беглецы быстро пересекли открытую улицу и оказались в маленьком узком переулке. Но опередить всадников было просто невозможно. Уилл огляделся в поисках узкого прохода, куда не смогла бы пройти лошадь – двери или какого-то проёма, который не окажется тупиком, ловушкой…