Секретарь был измождён. Джулиан подумал, что Роулинсон, должно быть, из тех людей, которым по душе постоянство и рутина. Убийство было чужеродным вторжением в его уютный мирок, которым секретарь был сбит с толку, обеспокоен и немного возмущён.

- Что я могу сделать для вас, мистер Кестрель?

- Не будете ли добры одолжить мне записи, что делали во время вчерашних расспросов?

- Это официальные документы. Я не думаю, что имею право передавать их кому-либо.

- Тогда может мы прийти к компромиссу – не выносить бумаги из этого кабинета? Я бы мог взглянуть на них здесь.

- Что же… Думаю, это возможно. Сэр Роберт сказал, что вы тоже ведёте расследование.

- Именно так. Благодарю. И ещё кое-что. Я был бы очень благодарен, если вы достали мне план дома – чем подробнее, тем лучше.

- Я думаю, найдутся чертежи, что сделали, когда строили новое крыло. Я попробую их отыскать.

- Благодарю вас.

Джулиан сел за стол Роулинсона, а секретарь передал ему свои заметки.

- Вот перо и бумага. – Добавил он. – Если вы захотите записать что-то сами. – Он кашлянул. – Вы не простив, если я покину вас? Есть много других дел, что требуют внимания. Это убийство отнимает удивительно количество времени.

- О, конечно. – С готовностью ответил Джулиан. Эта комната всё равно была слишком тесной для двух человек. Роулинсон должен был обладать телосложением крота, чтобы с удобством работать здесь.

Секретарь вышел. Джулиан взял ножик, чтобы очинить перо, но пригляделся к нему повнимательнее. Конечно, лезвие, как и у любого перочинного ножа, было слишком коротким, чтобы нанести смертельный удар. Но чёрт побели, сколько же ножей постоянно бывает вокруг нас. Должно быть, в Беллегарде их десятки. Ножи есть на кухне, есть в конюшнях, где ими режут верёвки и пускают кровь, садовые ножи можно найти в оранжерее, охотничьи – в оружейной. Мужчины порой носят складные ножи – хотя Гэй очень уж горячо отрицал, что взял такой с собой в Беллегард. У женщин скорее найдутся ножницы – как у леди Тарлтон – и такой инструмент для рукоделия может обладать дьявольски тонкими и острыми лезвиями. Кроме того, доктор МакГрегор обучал леди Фонтклер медицине – вероятно, у неё есть нож для того, чтобы извлекать осколки или вскрывать фурункулы. А художнице нож пригодиться, чтобы затачивать карандаши, хотя, конечно, Изабель может пользоваться обычным перочинным.

Кестрель решил пока забыть о ножах. Обмакнув перо в чернила, он вывел на листе заголовок: «День убийства: хронология». Потом он писал несколько минут, освежая память записями Роулинсона.

Утро

Хью, Гэй, полковник Фонтклер и я на конской ярмарке.

Леди Фонтклер принимает утренних посетителей.

Местонахождение сэра Роберта, мисс Фонтклер, леди Тарлтон, мистера и мисс Крэддок неизвестно.

1.00

Обед.

2.00 (Примерно)

Мисс Крэддок и я беседуем в музыкальной комнате.

Сэр Роберт, леди Фонтклер и Хью просматривают юридические документы.

Леди Тарлтон вышивает в своей комнате весь день.

Местонахождение мисс Фонтклер, Гэя, полковника Фонтклера и мистера Крэддока неизвестно.

3.00 (Примерно)

Мисс Фонтклер отправляется в розовую беседку, чтобы сделать эскиз.

Мистер Крэддок выезжает прокатиться – время отбытия неизвестно.

3.30 (Примерно)

Хью и я поехали прокатиться.

Брокер принёс сапоги в мою комнату и остаётся там, после того как я уехал с Хью.

Мисс Крэддок отправляется на пикник с мисс Притчард и девицами Фонтклер.

Полковник Фонтклер находит Гэя в библиотеке.

Гэй уходит в свою комнату и ложиться вздремнуть.

Полковник в это время идёт в свою комнату.

4.00 (Примерно)

Сэр Роберт и леди Фонтклер уходят в оранжерею.

4.25 (Примерно)

Брокер выходит из моей комнаты и идёт в оружейную.

4.30 (Примерно)

Майкл запирает парадную дверь.

Слуги садятся ужинать.

Между 4.30 и 4.45

Мистер Крэддок идёт на поляну в лесу.

4.50 (Примерно)

Брокер приходит в людскую.

Вскоре после 5.00

Полковник Фонтклер выходит из своей комнаты и приходит в зал слуг в возбуждённом состоянии и спрашивает, есть ли к конюшне кто-то, кто оседлал бы ему лошадь, после чего выходит через заднюю дверь и выезжает верхом.

Между 5.15 и 5.30

Сэр Роберт отлучается из оранжереи и библиотеку, где берёт книгу стихов Поупа.

Леди Фонтклер остаётся в оранжерее.

5.20 (Примерно)

Мисс Фонтклер покидает сад через оранжерею, спрашивает леди Фонтклер, который час, поднимается наверх нового крыла и идёт в главный дом к мисс Крэддок. Она проходит по коридору, что ведёт в мою комнату, поворачивает в комнату мисс Крэддок, обнаруживает, что её там нет, и возвращается к себе.

Мистер Крэддок звонит у парадной двери, Майкл впускает его и снова запирает дверь. Мистер Крэддок проходит по главной лестнице в свою комнату, где остаётся до шести часов.

5.30 (Примерно)

Сэр Роберт возвращается в оранжерею.

Гэй просыпается и звонит своему камердинеру.

5.45 (Примерно)

Мисс Крэддок возвращается с пикника и идёт в свою комнату.

5.55 (Примерно)

Хью и я возвращаемся с прогулки, я иду в свою комнату и нахожу тело.

Мисс Крэддок спускается вниз, говорит с Хью с холле и возвращается к себе.

Что же, очень гладко и упорядоченно, но не очень полезно. Эта хронология предполагает, что все Фонтклеры и Крэддоки говорили правду, при том, что Кестрель был уверен – кто-то, если не большинство, лгали. Впрочем, составить эту таблицу всё равно стоило – так будет проще заметить противоречия.

Джулиан немного поразмыслил о том, как убийца мог быть одет. Все Фонтклеры и Крэддоки, кроме сэр Роберта были переодеты к ужину. Стало быть, если кто-то из них – преступник, он успел переодеться после убийства девушки или хотя бы смыть кровь с костюма или платья. Одежда жертвы была в грязи – значит, мог испачкаться и убийца. Кроме того, около умывальника не было следов – стало быть, по меньшей мере, обувь убийцы осталась чистой. Если вчерашняя одежда кого-то из подозреваемых окажется испачкана, они могли привести совершенно невинное объяснение. Джеффри и Крэддок перед ужином ездили верхом. Изабель была в саду. Гэй ночью сменил вечерний костюм на одежду для верховой езды и бродил под жестоким ливнем.

В целом, Джулиан не считал, что осмотр одежды принесёт какие-то плоды – и это к лучшему, так как сэр Роберт мог и отказать в его проведении. Если на чьём-то костюме и сохранились улики, они могли обнаружиться и без обыска. У каждого из подозреваемых была горничная или камердинер, что заметили бы пятна, разрывы или таинственное исчезновение части гардероба. И любой слуга, обладающий такими сведениями, может ими поделиться – из чувства долга или страха, желая похвастаться своей важностью или просто соблазнившись объявленной наградой. Если, конечно, верность Фонтклерам не возобладает над этими соображениями. Верность – настоящее проклятие для любого расследования. Поди разбери, кто тут лжёт, чтобы защитить другого от суда, а кто спасает честь семьи от поругания!