Почему я называю себя малограмотным? Потому, что есть люди, которые знают гораздо больше меня. Выскажусь конкретнее: я дилетант и не стыжусь этого. Слово происходит от латинского delecto – наслаждаться. То, чего нас учат в классе и аудитории, нередко вызывает у нас скуку, но уж никак не удовольствие. Предлагая свои мысли читателю, я очень надеюсь, что ему со мной скучно не будет, однако это не значит, что я готов развлекать его любой ценой.

Здравый смысл, в моем понимании, имеет две особенности. Это, во-первых, обоснованность. Он опирается на реальные факты, а не на авторитеты. А, во-вторых, полезность. Интересное, но ненужное, а тем более вредное не входит в сферу здравого смысла. Надеюсь, что написанная мной книга отвечает этим принципам.

Говорят, что стиль это человек, а человек это профессия. Я большую часть жизни проработал в школе и моя книга учительская. Я пишу ее в расчете на умного старшеклассника, но надеюсь, что не только ему она будет интересна и полезна. Когда одну даму на Привозе обозвали старой дурой, она резонно заметила: «А при чем здесь возраст?». C ней стоит согласиться в том смысле, что писать надо так, чтобы было интересно для лиц любого возраста.

Учитель воспринимает ученика прежде всего как объект приложения своих педагогических усилий, однако общаясь с ним, он не может заметить в нем ряд черт, заслуживающих уважения. Это и открытость для восприятия нового, отсутствие стереотипов, искренность, креативность. Хорошо бы сохранить эти черты на протяжении всей жизни. Но попытки ученика высказать свое мнение «не по учебнику», изобретения вечного двигателя , задавания «каверзных» вопросов нередко вызывает отрицательную реакцию учителя и ученик под ее влиянием превращается в обычного взрослого, который говорит тогда, когда надо и то, что нужно, а думают за него ответственные товарищи. Такую трансформацию личности вряд ли можно считать желательной . И потому небесполезно посмотреть на привычные для нас истины глазами любознательного подростка, чья голова еще не забита устоявшимися предрассудками.

Есть такая известная книга : «О подражании Христу» Фомы Кемпийского. Там говорится:

Величайшая мудрость – искать Царства Небесного, удаляясь от мира…. Суета прилепляться к желаниям плоти и того желать, от чего после придется понести тяжкое наказание…Более же всего старайся отвлечь свое сердце от любви к видимому и прибегнуть к невидимому, ибо тот, кто следует своим чувственным желаниям, тот оскверняет совесть и теряет благодать Божию.

Боюсь, что если бы я что-то подобное сказал ученику, он бы меня просто не понял. «А мне Танька из паралельного нравится. А вы говорите –суета…», ответил бы он. Так что же нам делать: поговорить с ним о «духовности», но не слишком усердствовать, пусть мальчик пока погуляет? Или вообще не касаться этих тем. В третьем же тысячелетии живем! И опять же: при чем здесь возраст? Думаю, что если бы человеку, вышедшему из пубертата, рассказать о презрении к миру, он иронически вспомнил бы киношного Арамиса, который, обмахиваясь надушенным платочком, говорит, что мир это склеп.

Должен быть другой выход. И чтобы предложить его, я буду стараться следовать определенным особенностям личности ученика и специфике работы школьного учителя.

В обязанности учителя входит не только возвестить непреложные истины, но и доказать их. Пользоваться аргументом юного ученика грузинской школы он не имеет права:

-– Гоги, докажи теорему Пифагора.

-– Мамай клянус!

Шутки шутками, но в романе Достоевского «Братья Карамазовы» описана более трагическая ситуация связанная с недостаточностью доказательства. Благочестивый Григорий рассказывал Смердякову о сотворении мира. Мальчик его спросил: «А откуда взялся свет в первый день творения, если Солнце, Луну и звезды Бог создал только на четвертый?» И вместо ответа получил подзатыльник. Нельзя , разумеется, упрекать воспитателя, человека ревностно верующего, но ограниченного и лишенного педагогического такта в последующем преступлении Смердякова, но если рассматривать эту сцену символически, то ситуация, когда нас наказывают за наше непонимание или выставляют нас дураком вместо того, чтобы объяснить то, чего мы не понимаем, крайне неприятна. И многие с этим сталкивались.

В этой книге я ставлю задачу более амбициозную, чем доказательство теоремы Пифагора: показать целесообразность выполнения моральных норм, которые многими считаются устаревшими и утомительными. Об актуальности этой задачи будет сказано несколько позже.

Другой случай, когда у учителя отсутствует взаимопонимание с учеником – когда он излагает учебный материал слишком витиевато, многословно, усложнено. «Вы говорите очень по-научному,– сказал мне как-то ученик на коонсультациии и я пррищнал его правоту и попытался объяснить свою мысль по-проще. Я буду стремиться к простоте четкости и конкретности и уж во всяком случае не стану включать капитана Кольцова, чекиста-разведчика из фильма «Адъютант его превосходительства», который на вопрос своего юного друга: «Павел Андреевич, вы шпион?» сказал, задумавшись: «Видешь ли Юра…».

Надеюсь, что эта учительская привычка убережет меня от лишнего пафоса и ложной многозначительности, свойственной многим книгам по эзотерике или духовности, что иногда даже у меня создается впечатление, что их авторы, как тот «музык» в известной интермедии одного юмориста, сами не поняли, че сказали.

В умных книжках часто говорится, что мир устроен очень сложно и не у кого нет монополии на истину. В этой книге я скорее буду руководствоваться логикой мужика Спиридона из романа Солженицина «В круге первом», который говорил: «Волкодав прав, людоед – нет». Я так привык, общаясь с учениками. Когда им говоришь одно, а потом, проявляя широту мысли, другое, они просто отказываются тебя слушать. А тех, кто считает, что истина относительна, пошлем … в магазин, пусть купят селедку и морочат ей голову.

Нам часто в детстве говорили, как хорошо быть хорошим и как плохо быть плохим. Так было и в советское время, которое многие объявляют бездуховным, и намного раньше. В дореволюционном гимне скаутов есть слова:

Тем позор, кто в низкой безучастности

Равнодушно слышит брата стон.

Не страшись работы и опасности,

Твердо верь, что с Богом ты силен.

Помогай больному и несчастному,

К погибающим спеши на зов.

Ко всему большому и прекрасному

Будь готов, разведчик, будь готов!

Красиво сказано, но если бы эта титаническая воспитательная работа давала бы эффект, жизнь была бы прекрасна. Но чаще выходит как в анекдоте:

Брачное объявление. «Приятной внешности, образована, много читаю, люблю музыку, детей, хорошо готовлю. Задолбало! Звонить круглосуточно, спросить Машу.

Я много раз наблюдал, как «чтение морали» по своей результативности сопоставимо с монологом, обращенным к коту Ваське из известной басни Крылова. И это привело меня к к убеждениям, которые мой коллега Роман назвал бы «разумным цинизмом».

Я уверен, что человек , как бы его не грузили морализаторы и прочие «учителя духовности» не может избавиться от своей эгоистической сущности. Он делает только то, что приносит ему вознаграждение или избавляет от наказания. Не согласны? Вы лично делаете добро из внутреннего побуждения к добру , не ожидая за это награды? Примите мое уважение и признайте великодушно, что не все такие хорошие, как вы. Большинство людей поступает так, как выгодно лично им, некоторые живут для других, но потом устают от этого. Значит, единственное разумное решение, которое я пытаюсь обосновать в этой книге – исполнять моральные нормы или, как говорят верующие люди, жить по божески, выгодно и полезно.