Гости были сбиты с толку и дезориентированы. Некоторые до сих пор не понимали, что происходит что-то страшное. Пробиваясь к двери, куда вели Императора, помощник канцлера периодически громко восклицал хорошо поставленным басом:

– Спокойствие, спокойствие! Все под контролем!

– Где моя Вещающая Истину? – непрестанно повторял Шаддам, пока сардаукары увлекали за собой его, графа Фенринга и Императрицу. – Непременно разыщите ее и выведите на крышу!

В горле Лето застыл ледяной ком. Он подумал о своем пилоте Арко и тех молодых людях из свиты, которым так хотелось увидеть это потрясающее зрелище. Яхта Атрейдесов стояла на поле, и Лето понимал, что его люди обречены.

Пока первая группа сардаукаров выводила Императора и его спутников через одну потайную дверь, вторая сопровождала престарелую преподобную мать Мохайем через другую. Внезапно какой-то офицер взял Лето за плечо.

– Сюда, Атрейдес.

Это был тот самый полковник-баши, который странно смотрел на Лето во время его разговора с Императором; тот самый, кто всерьез воспринял его предостережение.

– Для вас есть место в корабле Императора.

Крепко взяв Лето за руку, сардаукар повел герцога к выходу, за которым располагалась лестница наверх, на крышу Монолита. Шаддам карабкался по лестнице первым, за ним – Императрица, а замыкал этот исход Фенринг. Другие гости тоже пытались пробиться к двери, но сардаукар оттеснил их и протолкнул Лето вперед.

– Почему вы меня спасаете? – спросил Лето. – Надо спасать всех.

– Всех спасти невозможно, – отрезал сардаукар. – Вы сообщили об опасности, предостерегли нас. Разве это не причина спасти вас?

– Нет! – ответил Лето, для которого такой ответ был единственно возможным. – Все эти люди нуждаются в спасении. Есть же какой-то способ им помочь!

– Император Шаддам приказал вывести вас, чего бы это ни стоило, и я выполню приказ. Все остальные уже фактически мертвы.

Он бесцеремонно потащил герцога по узкой крутой лестнице, ведущей на крышу. Лето пытался помочь остальным, хотя и понимал, что это тщетная попытка. Времени уже не было. Внушало надежду то, что Арманд успел вывести часть людей на первый уровень Монолита, и, может быть, кто-то успеет взлететь.

Офицер сардаукаров подтолкнул Лето.

– Скорее! Мы можем опоздать!

Группа, окружавшая Императора, вышла на открытую площадку, где стояло несколько небольших кораблей, готовых к взлету. Впереди всех шли Шаддам и Ариката. Иллюминаторы ближайшего судна были ярко освещены; пилот ждал приказа. Император, Императрица и граф Фенринг ринулись в тесный пассажирский отсек. Шаддаму пришлось съежиться и опустить плечи, чтобы протиснуться в кабину; более хрупкий Фенринг помог Императрице войти в корабль, а затем скользнул следом.

Неподалеку другая группа беглецов направилась ко второму судну, тоже готовому к немедленной отправке. Преподобная Мать Мохайем в своем черном одеянии была похожа на встревоженную ворону. Полковник сардаукаров втолкнул Лето в императорский корабль, потом вошел сам и запер люк.

– Император на борту, взлетаем! – скомандовал он пилоту.

На крыше показалась еще одна группа аристократов, бросившихся к другим кораблям. Несколько сардаукаров остались на площадке, жертвуя собой для того, чтобы корабли могли беспрепятственно взлететь. Эти солдаты не пускали на крышу людей, толпившихся на лестнице.

Пилот поднял судно в воздух на гравидвигателях. Сила тяжести вдавила пассажиров в сиденья. Герцога прижало к плазовому иллюминатору; от резкого ускорения у него закружилась голова; корабль несколько раз повернулся вокруг своей оси, выровнялся и начал быстро набирать высоту, уходя из опасной зоны.

Посмотрев вниз, Лето увидел ярко освещенный музейный комплекс, яркие картины и бесчисленные маленькие фигурки людей, бегущих по залитым светом улицам. С поля космопорта один за другим, словно гигантские стрекозы, взлетали корабли. Лето облегченно вздохнул, осознав, что хотя бы некоторым людям удастся спастись.

Шаддам и Ариката пристегнули ремни безопасности. Фенринг прошмыгнул в угол каюты, где скорчился, прижав колени к груди. Лето и полковник старались удержаться на ногах, когда мощный рывок корабля бросил их на палубу.

– Не могу в это поверить, – простонал Шаддам. – Мой музейный комплекс, мой праздник!

– …и все эти люди. – Лето окинул взглядом пассажирскую каюту. – Жаль, что мы не смогли спасти больше.

– На это не было времени. – Сардаукар прищурился и наморщил лоб. – Я рисковал, включив в число спасенных вас, Атрейдес, и не стану слушать ваших возражений.

– Вы же сказали, что таков приказ Императора.

– Я всегда чувствую, чего желает Император, – произнес баши и надолго замолчал. Интересно, что он хотел этим сказать?

У Лето болела душа. Он не мог не думать о своем пилоте и других членах экипажа. Он вспомнил, как радовался Арко, как горячо хотел купить сувениры для своей возлюбленной, для маленьких племянников. Несомненно, Арко и другие были в городе, осматривали местные красоты и заглядывали в магазины и лавки, пробуя экзотические деликатесы. Даже если они слышали предостережение Лето и успели вернуться на корабль, они не стали бы взлетать, не дождавшись своего герцога…

Он зажмурился.

– Может быть, это была ложная тревога? – спросил Фенринг. – Может быть, мы просто поддались панике?

– Нет, сир, – ответил полковник. – Предупреждение герцога Лето подтвердилось. Три поврежденных контейнера летят в направлении музейного комплекса.

– Будь проклят этот Якссон Ару! – рявкнул Шаддам. – Я требую найти его и казнить! Его смерть не должна быть легкой.

– Сначала нам надо избежать опасности, хм-м, сир, – возразил Фенринг. – Давайте повременим с местью до благополучного возвращения на Кайтэйн.

– Это же просто предметы, падающие с орбиты, – с сомнением в голосе заметила Ариката. – Как можно с такой точностью нацелить их на Императорский Монолит?

Сардаукар нахмурился, и Лето уже знал, что́ он ответит.

– Зона поражения от такого количества взрывчатки составит десятки квадратных километров, так что тщательное прицеливание здесь и не нужно.

Судно круто взяло вправо, ускорение усилилось. Пилот обернулся.

– Вот они! Я уступлю им дорогу.

Корабль дернулся назад, а потом завилял из стороны в сторону, попав в зону турбулентности.

Лето увидел ярко светящийся оранжевый шар, несущийся в воздухе, – падающий ком расплавленного металла, похожий на древнее пушечное ядро, заряженное порохом. Вдали виднелись еще две оранжевые полосы, летевшие к поверхности. Лето уже приметил эти объекты на орбите, подлетая к Оторио, и еще тогда оценил их размеры и массу. Остановить подобные метеориты не было никакой возможности.

Шаддам побагровел, глядя на смертоносные снаряды. Борясь с ускорением, Лето выпрямился, чтобы лучше видеть, что происходит. Ужас, переполнявший его, был сильнее гравитации. На груди он ощутил прижатый силой тяжести портативный проигрыватель с посланием Джессики.

– Джессика… – прошептал он. – Пол…

Три массивных предмета ударились о поверхность Оторио один за другим, стерев с лица планеты новый город Императора.

Лето крепко зажмурился за миг до столкновения, но яркая вспышка все равно обожгла глаза сквозь плотно сомкнутые веки. Три взрыва означали смерть тысяч людей.

– Я никогда не смогу восстановить редчайшие экспонаты, – горестно проговорил Шаддам.

– Но зато мы уцелели, – сказал Фенринг, – благодаря проницательности герцога Лето Атрейдеса.

– Мы обязаны вам жизнью, – заметила Императрица Ариката.

Лето внутренне возмутился, но вслух лишь произнес:

– Да, мы уцелели. Я уцелел.

Далеко внизу бушевал океан пламени. Городской комплекс в мгновение ока превратился в озеро расплавленного камня.

– Можешь перевести дух, дорогой кузен, – сказал ему Шаддам. – Мы спасены.

Лето повернулся к иллюминатору и взглянул на чудовищную картину жестокого всесожжения.