– Либо так, либо никак, отец. Раз Рион сам по себе тебя не интересует, я считаю этот вопрос закрытым.

Лорд Саржер недовольно поджал губы, швырнул на стол смятую салфетку и оставил сына в одиночестве. Нэйджел понимал, что такой вариант категорически не устроит отца, и был уверен, что после своих слов получит пусть кратковременную, но всё же передышку, пока старик будет собираться с силами и искать новые доводы. Донельзя довольный собой, он выбрал из вазы с фруктами самое румяное яблоко и с удовольствием вонзил зубы в сочную мякоть.

– Мы отправляемся в Рион завтра же! – прогремел от входа в столовую голос отца, и только что откушенный кусок яблока застрял у Нэйджела в горле.

* * *

Над Рионом уже сгустились сумерки, когда уставшая и измученная Мэй, едва переставляя ноги, добралась до крайнего из домов деревеньки, раскинувшейся у замковых ворот. Чувствуя, что не сможет больше сделать ни шагу, она тяжело привалилась к бревенчатой стене и сползла вниз, громко шмыгнув носом.

– Госпожа? – тут же раздался над головой знакомый голос жены скорняка Тарии. – Госпожа, что с вами? Вам плохо? Вас же все ищут.

– Я потеряла лошадь, – жалобно всхлипнула Мэй и попыталась подняться. – Она сбросила меня и ускакала. А там же скалы, дикие звери…

– Да дома ваша лошадь, давно уже пришла. А в замке такая суматоха началась… Всех слуг на поиски отправили, из деревни тоже мужчины в лес ушли. Как же это вы по дороге не встретили никого? А ну-ка, давайте-ка, пойдём в дом, чего здесь сидеть? Я вам чай травяной заварю…

Тария помогла Мэй встать и добраться до узкой лавки в просторной тёплой комнате. Из-за плотной занавеси тут же высунули свои любопытные носики дети – их у скорняка было трое, мал мала меньше. Хозяйка шикнула на пострелят и принялась хлопотать над девушкой, которая готова была не то заснуть, не то потерять сознание.

Быстро ощупав госпожу и не найдя никаких повреждений, кроме пары царапин и ссадин, женщина облегчённо вздохнула и занялась приготовлением ароматного травяного напитка. Правда, он уже не понадобился, потому что Мэй почти сразу же крепко заснула, прислонившись спиной к стене.

Мэй не помнила, как очутилась в чужой постели, но первые лучи утреннего солнца застали её спящей в компании сладко сопящих детишек. Крошечная девчушка с дивными золотистыми кудряшками и длинными пушистыми ресничками свернулась калачиком у неё под боком и чему-то мило улыбалась во сне. Мальчики – один лет пяти, а другой чуть помладше – забрались в дальний угол широкого топчана и утащили с собой единственное большое одеяло.

В доме было тепло, и вкусно пахло свежеиспечёнными булочками. Почувствовав, что просто умирает от голода, Мэй аккуратно, чтобы не разбудить девочку, сползла с постели на пол и выглянула за занавесь.

Тария хлопотала вокруг стола, за которым завтракал её хмурый, но добрый супруг Дарен. Мэй хорошо знала эту семью. Лорд Бавор очень любил охоту и в последние годы часто брал свою воспитанницу с собой, а по пути домой они всегда заезжали в дом Дарена и Тарии, чтобы оставить скорняку тушки добытых куниц и лис. Однажды они привезли с охоты целого медведя, шкура которого теперь лежала на полу перед большим камином в главном зале замка Рион.

Боги долго не давали скорняку детей, и поэтому Тария и Дарен изливали свою любовь на всех рионских детишек. Даже когда у них один за другим на свет родились трое собственных малышей, они не перестали баловать вниманием и заботой чужих детей. Мэй любила бывать в их доме, потому что здесь никогда не чувствовала себя чужой.

Заметив, что гостья проснулась, Тария поманила её рукой и шёпотом, чтобы не разбудить детей, предложила разделить с ними скромный завтрак. Мэй тихонько выскользнула из-за занавеси, отделяющей небольшую спаленку от просторной светлой комнаты, в которой царили чистота, уют и волшебный аромат свежего хлеба.

– Мама, я тоже хочу есть! – трёхлетняя малышка протопала босыми ножками мимо застывшей на месте Мэй, взобралась на высокий табурет и засунула себе в рот румяную булочку. – М-м-м-м… Как фкуфно!

– И я хочу есть!

– И я!

Старший мальчишка забрался к отцу на колени, младший уселся рядом, а Мэй виновато посмотрела на хозяйку.

– Не переживайте, госпожа, им всё равно давно пора было вставать, – улыбнулась ей Тария. – Садитесь-ка лучше за стол. А вы, мелюзга, марш во двор умываться! Ишь, хитрые какие! Кто же это с немытыми руками и мордашками завтракать садится, а?

Дети насупились, положили булочки обратно на широкую деревянную тарелку и один за другим понуро поплелись к выходу, бросая сердитые взгляды на гостью, которую никто умываться не заставлял.

– Я тоже умоюсь, – подмигнула им Мэй. – А то вчера в лесу так испачкалась, что теперь, должно быть, больше похожа на ведьму, чем на девушку.

Она вышла вслед за детьми во двор, умылась вместе с ними прохладной чистой водой из большой дубовой бочки и, удостоверившись, что выглядит более-менее пристойно, вернулась в дом.

На столе её ждали глубокая миска с горячей кашей и большая кружка ароматного травяного чая. Дети уплетали свой завтрак за обе щеки. Дарен уже позавтракал и теперь вовсю помогал дочке, дуя на горячую ложку. Попробовав кашу губами и убедившись, что она достаточно остыла, скорняк сунул еду малышке в рот.

Хорошее настроение Мэй тут же как ветром сдуло, потому что в памяти всплыла совершенно другая картина – распростёртый на смятых простынях лорд Бавор и склонившиеся над ним лекари, поочерёдно заливающие в рот старика зловонные снадобья.

– Спасибо, Тария, Дарен, но я, пожалуй, пойду. Там дедушка… Я его со вчерашнего утра не видела.

– С лордом Бавором всё по-прежнему, – отозвался скорняк и зачерпнул ложкой новую порцию каши для дочурки. – Я отправился вчера в замок, чтобы сообщить, что вы нашлись и останетесь у нас, да там и заночевал. Ему плохо, но не хуже. Ночью из столицы вернулся посыльный и сообщил, что сюда едут лекарь самого короля Хелигарга и какой-то очень сильный колдун, которому наш король склонен доверять. Пока вы будете завтракать, ничего не изменится, поверьте. Поешьте, на вас уже лица нет от переживаний. Вы же любите булочки, которые печёт Тария, я знаю.

– Не фофю фафу, фофю булофьку, – малышка, перестав жевать, умоляюще посмотрела на отца, но тот нахмурился и отрицательно покачал головой.

– Пока не слопаешь кашу, булочку не получишь.

– Она не любит кашу, – пояснил Мэй старший мальчик, – но мама говорит, что без каши нельзя вырасти.

– Правильно говорит, – согласилась Мэй и села завтракать.

Каша показалась ей невероятно вкусной, поскольку во рту со вчерашнего утра не было ни крошки. Когда миска опустела, Тария предложила добавку, но Мэй чувствовала, что больше в неё ничего не влезет. Разве что чай…

– Простите, госпожа, это не моё дело, но что вы делали одна в лесу? – поинтересовался Дарен, когда Мэй сыто вздохнула и потянулась к кружке с горячим ароматным напитком.

– О, я хотела повидать Бриса Фида, отшельника, который живёт в пещере у Волчьей балки. Вы же знаете его, он очень умный, а мне нужны были ответы на кое-какие вопросы. Только вот в пещере его не оказалось, а когда я решила, что ждать не буду, и поехала домой, Нежка сбросила меня и удрала. Вы не поверите, но я заблудилась. Впервые в своей жизни. Я пыталась отыскать свою лошадь, но постоянно ходила кругами, всё время возвращаясь в Волчью балку к пещере. Ну а когда уже начало смеркаться, услышала лай собак, пошла на шум и вышла к деревне.

– Папа сказал, что волки могли тебя съесть, – сообщила девочка, сползая с коленей отца. Она прихватила со стола пухлую булочку и выбежала во двор, куда уже успели удрать её сытые братья, пока родители не придумали им какие-нибудь обязанности.

– Волки? – удивилась Мэй. – Мы же прогнали стаю дальше к востоку. Они что же, снова вернулись?

– Это другие волки, – пояснил Дарен. – Пару недель назад пришла новая стая. Они устроили себе логово неподалёку от водопада и постоянно расширяют свою территорию, нападая на всё, в чём видят угрозу. Странно, что лорд не сказал вам об этом, он вроде как знает.