Остался всего один порт-ключ.

– Не разочаруй меня, Том, – прошептала Гермиона, когда Блейз в очередной раз переносил ее в Малфой-мэнор.

И Забини было больно, ведь в этот раз он самолично отдал Гермиону в руки Темному Лорду.

Никакого собрания не было. Никакого шестого. Это было их рандеву. Она чувствовала себя беспомощной, болтая туфлями в воздухе.

– Зачем ты ту? Где ты была? – уже в четвертый раз спрашивал он, а его рука сильнее сжималась на нежном горле.

– Серьезно, Том? – улыбалась девушка, подстегивая его гнев. – Ты именно это хочешь мне сказать?

– А что ты хочешь услышать от меня? – рычал он ей практически в лицо.

– Что ты скучал по мне, для начала, – облизнула девушка пересохшие губы. Кислорода катастрофически не хватало.

– Нет, грязнокровка, – только Реддл умел ласкать этим грязным словом, словно облизывал.

– Да, – Гермиона держала лицо из последних сил.

Тут не могло быть “ничьей”. Нужна только ее победа.

– Признайся, Том, что тоже это чувствуешь между нами.

Он рассмеялся.

– Я быстрее убью тебя, грязнокровка, – тонкие пальцы сильнее сжались на ее коже. – Запомни это, ты умрешь от моей руки. Только от моей.

– Но почему?

– Потому что ты моя, – так просто.

Рука разжалась, и Гермиона рухнула вниз. Практически в самую пропасть. Добровольно пустилась в ад. Но зачем?

Потому что все ради семьи.

И она сейчас это поняла.

– Мне нужны доказательства, Гермиона, – он сел на корточки. – Что ты ничего не скрываешь от меня.

Она судорожно кивнула, давая понять, что услышала. Пользуясь его заминкой, она снова ичезла, слыша его крик.

Порт-ключа больше не было. Ни одного. И Нотта, что в свое время еще в школе оставил ей запас, тоже не было. Больше не рядом.

Ее сумка была уже собрана, поэтому Гермиона позволила себе насладиться последним вечером в Нотт-мэноре. Любой был бы счастлив жить здесь, но не она. Больше – нет.

Гермиона расположилась в библиотеке, уютно усевшись в кресле. Что-то подсказывало, что этот вечер последний, когда она может расслабиться и быть собой. Впереди неизвестность и ад. Но не с Тео.

Его имя до сих пор болью отзывалась в ней. Казалось, его имя проходится по ребрам, словно играя на струнах души. Только мелодия была грустной. Воспоминания о нем заставляли поднимать голову выше, чтобы сдержать подступающие слезы. Но их становилось все больше и больше, и море проливалось ей на грудь.

Она сама все решила.

Ночь была тревожной, и Гермиона по-прежнему сидела в том самом кресле. Разум отчаянно не желал предавать девушку и ее принципы, но Гермиона продолжала думать, как доказать Реддлу, что ей нечего скрывать, когда за ее плечами такой груз камней, что можно утопить всю планету, подвязав эти бумажки к ее ногам. И разум сдался, заставив девушку покраснеть.

Но это было то, что нужно – ее признание и его гнев, когда она афиширует… что? Недосвязь? Увлечение? Что?

– Прости меня, – прошептала Гермиона, засыпая.

Это было седьмое собрание Пожирателей. Ее не было, и это нервировало Реддла.

– А мисс Грейнджер сегодня будет? – позволил себе спросить Драко, за что тут же получил круциатус, который заставил парня упасть со стула и забиться в конвульсиях.

Три минуты. Он выдержал и не сошел с ума, а Темный Лорд успокоился.

– Я так понимаю, нет, – сел он обратно, периодически подергивая руками.

И Реддл быстро и четко формулировал задачи, которые нужно было сделать в первую очередь, потому что Орден совсем обнаглел и теснил темные войска.

А дальше в игру вступила Гермиона. Да, не стоило этого делать, но пару глоточков огневиски прибавили ей уверенности. Небольшие косметические штрихи магией, чтобы скрыть самые сильные недочеты своего тела.

Она уже разложила свои вещи в одной из гостевой комнат Малфой-мэнора. Последний акт начинался.

Все замерли на полуслове, когда дверь гостиной отворилась. Гермиона сразу же улыбнулась, отмечая, как сузились глаза Реддла. Она была спокойна – внешне, но внутри нее была настоящая ядерная война.

Все, словно околдованные, провожали ее взглядом. А Гермиона уже поднялась на массивный стол и медленно по нему вышагивала. Она действительно ничего не скрывала и была, как на ладони.

Голой. Если не считать колечка на цепочке, что удобно устроилось между ее грудями.

Подошла вплотную к Темному Лорду, задевая его руки своими пальцами на ногах.

– Прочь, – сорвалось с губ Реддла слишком тихо, но Пожиратели успели ретироваться. – Что за цирк? – он больно дернул ее за ногу, вынуждая опуститься на стол.

Но и в этой ситуации Гермиона умудрилась не покраснеть – наверное, стала такой же черствой и грязной. Ее ноги были широко раздвинуты, а ступни покоились на подлокотниках мужского кресла. Гермиона была самой себе противна от такой вульгарщины, но держалась стойко. Истинная гриффиндорка, хоть и продажная.

– Том, – покачала головой девушка. – Я пришла к тебе… добровольно, – она склонила голову чуть набок, разглядывая волшебника. Пожалуй, первый раз он был так близко в зоне ее видимости.

Он тоже склонил голову набок. Она была ему интересна, и это было слишком очевидно. Но она была – не той. Реддл прикрыл глаза всего лишь на секунду, но уже успел почувствовать морской бриз. Волшебник резко открыл глаза.

– К кому ты пришла?

Вопрос-ловушка. Если она скажет к Тому, то ничего не поменяется. Если она скажет, к Лорду Волан-де-Морту, то тут же проиграет. Ничего больше не будет.

– К тебе.

В ответ он хмыкнул на ее признание – действительно, слишком умна. Значит, будет не скучно. А он и не любил этого.

– На колени, – шипение, что током разливается по позвоночнику.

И Гермиона показывает, что ей нечего скрывать, что она полностью принимает его правила. Соскальзывает со стола ему на колени. Но Лорд недовольно цокает языком. Девушка удивленно заглядывает в его глаза. Одними губами он произносит «Ниже».

– Нет, – вырвалось на автомате у Гермионы, а улыбка Тома превратилась в хищный оскал, словно он этого и ждал.

Снова ужасные полчаса в ее жизни. Но в этот раз он не ушел. Наоборот, к ней лег на пол и положил девичью голову на свою грудь.

Зачем? – билось в голове.

Умрешь от моей руки, – пульсировало в мозгу.

– Я беременна, – выпалила она.

– Это невозможно, – рассмеялся он. – Я думаю, ты выпьешь зелье, и все обойдется.

– Не обойдется, – она резко села, обхватив колени.

– Срок?

А вот это уже серьезный подход, мужской. Но что ей делать? Если сказать правду, то он может подумать, что она залетела где-то под мостом, как выразился один аристократ. Потому она решила преувеличить.

– Три месяца практически.

– Не может быть, – покачал мужчина головой.

– Меня осматривал колдомедик, и было уже поздно что-то делать.

– Что ты написала про отца? – он облизнул верхнюю губу кончиком языка.

– Прочерк.

– Почему?

– Ребенок не виноват, что ему не повезло с отцом.

– Я хочу, чтобы ты его указала, – он обхватил ее лицо ладонями. – Все должны знать.

– Нет, – качает головой Гермиона. – Сейчас война, нет.

И Реддл понял, что она слишком умна. Не по годам.

– Иди сюда, – он притягивает ее лицо к своему, а затем долго изучает.

А потом выдыхает, закрыв глаза и целует. И Гермиона поняла, что хуже есть куда.

В дальнейшем он одобрит ее тактику по скрыванию ребенка. И теперь она была буквально прикована к нему, поскольку он не отпускал ее ни на шаг. Почему-то в извращенном мозгу не промелькнула мысль, что это наследник рода Малфоев. Реддл спокойно приписал эту заслугу себе.

И первое время она боялась, что он с ней что-то сделает, но он был до неприличия правильным. И это заставляло Гермиону вздрагивать от его любого движения.

Она не понимала его. Она не понимала себя. Она не понимала взглядов окружающих. Но ей было плевать, пока Темный Лорд брал ее повсюду. Он все слушала и запоминала. А потом передавала Гарри посланием через зачарованную монетку. И Реддл срывался за проигрыши в небольших вылазках, но не на ней.