– Грейнджер, это не то, что ты дум…

– Правда что ли? – огрызнулась девушка. – Ты просто решил показать ей свой член вблизи?

– Я думал, что это ты!

– Тебе что, секса не хватало, раз ты пошел на все это?

– Мне тебя не хватало, дура!

– Никогда меня не трогай больше, – решительно просит гриффиндорка.

– Грейнджер, я правда думал, что это твоя игра, – нелепо, но он пытается оправдаться. Но ей это не нужно. Больше не нужно.

– Кто она?

– Я не знаю.

– То есть ты не…

– Она сказала, что через десять минут спадет оборотное.

– И ты ушел? – ахает девушка.

– Я выбрал тебя, – просто ответил слизеринец.

– Мне это не нужно, – она добивала парня его же словами.

– Грейнджер…

Сожаление. Сожаление летало в воздухе, соединяя этих двоих, но в то же время отталкивая на разные полюса. Она смотрела на него с разочарованием, складывая кусочки пазлов, понимая его поведение, но не понимая мотивов.

А он смотрел в ее глаза. В ее прекрасные глаза, что были для него океанов. Но сейчас там был не океан, там было “Мертвое море”.

– Почему ты так поступил с нами? – задает она ему вопрос.

Он напрягается. Неужели она ждет от него те самые слова? Те самые, которые он иногда прокручивает в своем мозгу, не решаясь озвучить вслух? Она еще вчера призналась ему в симпатии на глазах у Поттера и Уизли. Он был обязан ответить ей хотя бы взаимностью, если не хотел прямо сейчас раскрываться полностью.

– Потому что я сломлен, Грейнджер.

Слабак. Не смог.

– А я была готова поверить в каждую твою ложь.

Да, Грейнджер была его морем, и сейчас она топила его.

Хватка его рук ослабла, и девушка смогла сбежать. Ни слезинки не было пролито – нечему.

А Малфой пошел в обратную сторону. Где-то в глубине теплилась надежда, что вторая Гермиона по-прежнему ждет его в Выручай-комнате. Но это ложь. Конечно же, девчонка сбежала.

Если бы у него было время, он бы обязательно подумал, кто это смертница, что решила так жестоко его разыграть. Может быть Панси настолько отчаялась? Или Лаванда решила вернуть его былое расположение?

Но времени не было. Сегодня в Хогвартс должны были прийти необычные посетители в масках. Времени не было даже на то, чтобы поговорить с Гермионой.

Лже-Грейнджер же быстро скрылась следом за Драко. Девушка быстрым шагом шла по коридорам, не оглядываясь, пока не дошла до туалета Плаксы Миртл.

– Как все прошло? – ее там уже ждали.

– Думаю, сегодня ты тоже хорошенько потрахаешься, – хихикнула Джиневра. – Она наконец-то додумалась.

– Действительно, самая умная ведьма столетия, – хмыкнул ее собеседник. – Ты сегодня рано, у тебя осталось еще минут десять.

– Плюс-минус, – согласилась девушка. – Но говорю же, зубрила нас застукала.

– Расскажи, как она вас застукала.

– Как раз в тот момент, когда он кончил мне на лицо. Думаю, она не сможет его простить. Тебе стоит поторопиться, если хочешь ее хорошенько утешить.

– Но у меня еще есть десять минут, плюс-минус.

– Нет, – Джинни делает шаг назад.

– Почему?

– Больше нет.

– Почему?

– Ты мой брат, Рон! Это неправильно!

– То ты ведь сейчас Гермиона.

– Но ты все равно мой брат, – не сдается Джинни.

– Верно, – улыбается Рон, – я твой брат. Так помоги старшему братику, – он уже расстегнул ремень школьных брюк и пуговицу, а его рука нырнула в трусы.

– Но это неправильно! – снова повторила Джинни.

– Но ты слишком любишь секс, – Рон указывает на ее недостатки. – Ты единственная девочка в нашей семье, и тебя избаловали. Так что не ломайся и покажи эти ахуенные сиськи.

Она моргнула, а потом пальцы медленно стали расстегивать блузку. Рон что-то пробормотал, когда показался лифчик. Женские пальчики стянули чашечки бюстгальтера вниз, освобождая грудь из тесного плена. Рональд облизнулся, когда на свет показались розовые соски.

Джинни уже знала, как помочь Рону. Они делали это целую неделю – доводили друг друга до безумия. Это было настоящее сумасшествие, этл было неправильно, но они не переступали грань – не было никакого проникновения. Просто небольшой петтинг.

Рона трясло, когда он видел, как Джинни-Гермиона медленно облизнула собственные пальцы, а затем сжала их на сосках, которые с благодарностью откликались на нежные прикосновения.

Рон смотрел шоу, которое было исключительно для него. Его рука стала интенсивнее шевелиться в трусах, подводя парня к ожидаемому финалу.

Джинни была возбуждена. Она умело довела себя до той точки, когда нужно было кончить, и неважно, кто смотрит на тебя или где ты находишься. Облизнув пальцы и пошире расставив ноги, она юркнула в свои трусики, сразу начав быстро теребить набухший клитор. Спустя минуту-другую, она вытащила свои пальцы, покрытые влагой, и облизнула их.

Это окончательно сорвало голову Рону, и юноша в два прыжка сократил между ними расстояние. Он несильно толкнул ее, и она ввалилась в туалетную кабинку.

– Поможем друг другу? – предлагает Рон, и Джинни ставит одну ногу на ободок унитаза.

И пусть это была ненастоящая Грейнджер, его эмоции и желания были настоящими. Возбуждение кололо вены и кипятило кровь, когда он увидел, как она расставила для него ноги. Он видел, как она блестела там, внизу. Для него. Член дернулся в агонии, но Рон поспешил накрыть его рукой.

Вместо ответа Джинни убрала его ладонь с пениса и заменила своей. Ее пальцы крепко охватили ствол, и Рон стал агрессивно толкаться. Но он не был эгоистом, поэтому его рука юркнула на треугольник волос девушки.

У парня закатывались глаза, когда Гермиона подмахивала ему, глубже насаживаясь на пальцы.

– Черт, – стонал Рон.

Ненастоящая Гермиона свободной рукой стала массировать свои напряженные соски, ускоряя свой оргазм. Вид Грейнджер, ласкающей себя, окончательно выбил пол из под ног Рона. Парень уже не стеснялся громко стонать, точно зная, что в этот туалет никто не зайдет.

Его ладонь легла поверх женской. Движения стали размашистыми, быстрыми. Джинни тут же поняла, как ей теперь нужно ему дрочить, и сбросила его руку.

Сам же Рон был почти близко, а вот его партнерша нет.

– Ты маленькая, избалованная сука, – произносит Рон между стонами.

– Что? – округлились ее глаза. – Я твоя сестра, Рональд!

– Дин и Симус рассказывали, как трахнули тебя вдвоем. Я знаю, ты теперь кончаешь только от грубости.

– Нет.

– Ну или когда в твоей узкой дырочке находится пару крепких хуев, – с этими словами он сжал ее за шею.

– Рон, – только и смогла прохрипеть девушка.

– Не останавливайся, и я позволю тебе кончить, – пообещал парень.

И Джинни утроила свои усилия. Все, лишь бы он кончил быстрее. Его рука задрала ее юбку к груди, открывая обзор на то, что она скрывала. Немного костлявые бедра не портили картину. Словно околдованный, он смотрел, как его пальцы теряются в ней и как выходят, полностью покрытые ее естественной смазкой. Он уже смог засунуть в нее все чертыре пальца и согнуть их там, вызывая болезненный стон.

Разум Рона был одурманен страстью, и он не понимал разницу между Гермионой и Джинни. И сейчас девушке было больно, потому что Гермиона была не готова к таким экспериментам и не практиковала подобное.

Но парня было не остановить. Немного силы, и он смог уже разорвать ее, засунув кисть на половину.

Джинни стонала, кричала, просила остановиться, но Рон был, как скала. Ни шагу назад. Все на алтарь удовольствия. Но сущность Джинни взяла свое, и она смогла получить удовольствие. Она любила секс во всех его проявлениях. Особенно такой животный. Особенно с болью. Это был ее фетиш. И сейчас она текла, как никогда в жизни. Ее заводило даже то, что это был ее брат.

Но рука Рона по-прежнему сжимала горло, ограничивая доступ кислорода. И это тоже очень нравилось Джинни. Когда не знаешь, где ты. Когда все плывет перед глазами и кажется нереальным. И лишь боль удерживает тебя тут. Она громко кончила, хрипя ругательства и дергаясь всем телом. Мощная судорога скрутила каждую конечность, заставив зажмуриться. Она вскрикнула, когда Рон с силой сжал напряженный сосок подушечками пальцев. Было больно до слез, но губы просили еще.