– Нет, – ответила Гермиона.

– Уверена?

– Конечно. Я не беременна.

Малфою заметно полегчало от этой новости.

– Я тебя предупредила и надеюсь, ты меня понял? – Гермиона хотела закончить этот разговор.

– Понял, я не тупой, – огрызнулся Драко, думая о чем-то своем.

– Что ты понял?

– Что свои очаровательные ноги ты раздвигаешь перед Ноттом. Что отсасываешь тоже только Нотту, верно? – выплюнул он.

– Именно так, – она швырнула ему палочку, которую он ловко поймал.

– Фу блять, – выругался он. – И я целовал еще твой рот, – с этими словами он пинком открыл дверь в свою комнату и с диким грохотом ее закрыл.

Гермиона же накинула на свои плечи халат и тоже скрылась в своей комнате. Щеки горели после перепелки с Драко, поэтому она прислонилась лицом к холодному стеклу, ожидая Теодора. Им о многом нужно было поговорить.

Она этого не видела, но в соседней комнате Драко Малфой сделал тоже самое. Луна этим вечером была чертовски красива.

– Тебе не холодно? – обеспокоено спросил Теодор, подойдя к ней сзади.

– И как давно ты вернулся? – улыбнулась Гермиона.

– М-м-м, – потянул он, прижимаясь к ее спине, – минут как пятнадцать.

– Я подарю тебе колокольчик, – рассмеялась девушка.

– Я боялся тебя напугать, – выдохнул он в ее волосы. – Ты так прекрасна.

Слова были излишни. Она просто наслаждалась моментом, глядя в окно и чувствуя тепло его тела, а он просто любовался ею. Даже время замедлило свой бег, давая этим двоим чуть больше мгновений.

– Ты замерзла, – он провел кончиками пальцев по ее коже. Гермиона, словно зачарованная, смотрела на голубое свечение, которым озарились его пальцы. – Так лучше? – спросил он. Он знал ответ, просто хотел снова насладиться нежным тембром ее голоса.

– Я не умею колдовать без палочки, – с грустью говорит она, нежно кладя свою ладонь поверх его руки.

– Научишься, – он даже не сомневается в этом.

– Мне семнадцать, и я ни разу не смогла ничего наколдовать. Даже дверь закрыть или палочку приманить, – ее рука опустилась.

– Попробуй еще раз, – предлагает он.

– У меня не получится.

– Не смей сдаваться, – его голос жестко резанул по ушам.

– Это факт, – немного обижено ответила она.

– Давай попробуем вместе? – мягко предлагает он.

– Не хочу, – мотнула она головой.

– Захочешь.

– Нет.

– Тебе понравится, – пообещал он, а у нее внутри все перевернулось. Малфой ей столько раз говорила эти же самые слова, что девушка инстинктивно приготовилась к боли.

– Не нужно, – слова вырываются быстрее, чем она успела подумать.

– Все хорошо, Гермиона, я рядом, – он сжал ее запястье в успокаивающем жесте. – У нас все получится.

– Тео, ты очень хороший друг, но…

– Но я больше, чем просто друг, – самодовольно раздалось возле ее уха. Она в ответ легонько ткнула ему локтем в бок. – У нас все получится, – повторил он.

Он переплел с ней пальцы и ждал, пока она немного успокоится.

– И? – нетерпеливо спросила девушка.

– Ты такая непостоянная, знаешь ли, – пожурил он ее.

Она закусила губу, чтобы ему не ответить с сарказмом.

– Почувствуй в себе магию, – шепчет он. – Магия, Гермиона, она всегда внутри тебя, просто дай ей выйти.

У нее ничего не получалось.

– Просто поверь в себя, – настойчиво шепчет слизеринец.

Она готова расплакаться от обиды. Она старается, как никогда в жизни, будто снова стала первокурсницей, а толку нет.

– Гермиона, просто поверь, чтобы колдовать, палочка не нужна.

– У меня не получается, – она сильнее вцепилась в его руку ногтями, местами царапая.

– Палочка просто помогает направить магию, но твои пальцы, Гермиона, это в сто раз лучше древка, – он сжал в ответ ее тонкие пальчики.

Спустя минут пять-семь комнату озарил ее радостный возглас:

– Тео, смотри, мои ладони… они светятся!

– Молодец, – порадовался он за нее. – У тебя получилось!

Гермиона не могла поверить своим глазам, но ее руки действительно светились. Не так ярко, конечно, как у Тео, но слабое свечение, практически тусклое, было.

– Магия какая-то, – выдохнула девушка.

– Это и есть магия, Гермиона, – она не видела, но чувствовала, как он улыбнулся.

– Это все благодаря тебе, – с жаром зашептала девушка. – Магия такая же синяя, как и твои глаза, – подметила девушка.

– Фантазерка, – хохотнул Теодор.

– Спасибо тебе, – она развернулась в его объятиях и поцеловала парня в губы.

– Магия всегда была с тобой, Гермиона, – ответил он ей, когда девушка сама разорвала поцелуй.

– Нет, у меня никогда не получалось, – упрямо повторила гриффиндорка, а он снова улыбнулся.

– Смотри, – он развернул ее лицом к окну.

– На что? – не поняла Гермиона.

– Знаешь старую легенду?

– Нет.

– Это легенда о том, почему чистокровные презирают маглорожденных, – он прислонил ее ладони к холодному стеклу, и Гермиона вздрогнула. Может от холода, а может от неожиданности или предвкушения. Приятное тепло разлилось по телу, когда его ладони моргнули нежно-синим цветом.

– Расскажи, – шепчет Гермиона.

– Давным-давно, когда еще не существовало всех этих предрассудков, – начал Нотт, – один волшебник влюбился в самую обычную девушку. Но для него она была самой прекрасной на свете.

– История стара, как мир, – разочарованно протянула Гермиона.

– Не все так просто, – он приблизил губы к ее уху и зашептал, вызывая мурашки по коже. – Они понравились друг другу, и он хотел на ней жениться. Неслыханная по тем временам дерзость: аристократ, к тому же волшебник, и безродная провинциалка, к тому же маггла. Но началась война, и мужчина был вынужден пойти на нее.

– Он умер, да?

– За что ты так ненавидишь мужчин? – притворно ахнул Теодор.

– Она умерла? – предполагает Гермиона.

– Никто не знает, что с ней случилось.

– А с ним?

– Он ее искал всю свою жизнь, но так и не смог найти.

– Бывает, – грустно сказала гриффиндорка.

– Ты не понимаешь, Гермиона, жизнь у волшебника намного длиннее, чем у обычного человека. Он искал ее чертовски долго.

– Но так и не нашел? – предполагает Гермиона.

– Он хотел попросить помощи у солнца, но оно было такое яркое, что мужчина не смог. Тогда он обратился к луне. И они договорились, что аристократ будет искать девушку днем, при свете солнца, а луна будет искать по ночам, в темноте. Но она тоже не могла справиться, поэтому попросила помощи у морей и океанов. Каждую ночь она расспрашивала их о красавице, но и волны не видели ее.

– Как грустно, – Гермиона прониклась легендой.

– Волшебник не смог с этим смириться и отдал всю свою магию луне, став смертным, – продолжал Теодор. – В знак признательности, и словно отдавая дань, луна по-прежнему пытается найти ту девушку, как моря и океаны. Она не смогла помочь этой паре, но соединяет другие.

– Как красиво, – мечтательно произнесла гриффиндорка.

– Говорят, что их души перерождаются, и они ищут друг друга целую вечность. В тот день, когда они встретятся и признают друг друга, луна окрасится в красный.

– Ты это только что придумал? – Гермиона вглядывалась в лицо юноши, что отражалось в окне.

– Обижаешь.

Гермиона перевела взгляд выше, где в небе сияла одинокая луна.

– Ты прав, – вдруг сказала Грейнджер. – Смотри, луна тоже светится синим по контуру.

– Это дар, Гермиона, – Нотт чуть сильнее надавил на ее ладони, что по-прежнему были прижаты к стеклу. – Не дай свету погаснуть, – его голос был слишком грустным.

– Не дам, – обещает она. Это было так естественно, развернуться в его руках. И совершенно естественно поцеловать его.

Предвкушение пробежало по спине, лаская кожу, и девушка подалась ему навстречу. Ее руки первые вторглись на чужую территорию – под его блейзер.

– Не чужую, – поправила она себя мысленно. – Мою.

Она и не догадывалась, сколько электрических импульсов пробежало по его телу от самого простого ее прикосновения, сколько мыслей промелькнуло в его голове, пока ее нежные губы ласкали его.