Ладно, наш город только строится. Надо работать.
Спускаясь с холма, смотрю в небо, улыбаюсь…
— Спасибо тебе, Курьер. За всё. Ты смог.
Смахнув слезу, принимаю строгий вид, расправляю кожистые крылья. Взмахиваю ими и приземляюсь уже в городе. Заложив руки за спину, иду по улицам, смотрю по сторонам, не выдерживаю и весело улыбаюсь. Наблюдаю, как протеане при помощи турианцев, саларианцев и людей возводят дома. Как по улицам, смеясь, носятся наши дети.
— Спасибо, Курьер, — подняв голову и глядя в небо, говорю. — Без тебя ничего этого не было бы.
Да, мы уже не те протеане, что были не так давно. Мы изменились, но это даже к лучшему. Мы слышим всех и теперь… Мы один народ.
(Тучанка. Урднот Рекс.)
— Я вас найду, — осторожно шагая вперёд, рычу и тут же прислушиваюсь.
Они здесь, рядом. Я их чую. Запах полностью выдаёт их. От меня не спрятаться, я всех найду. Урднот Рекс…
Шорох в кустах, прыжок, рыча, хватаю их, сжимаю… Запинаюсь о торчащий из земли корень, падаю и качусь по траве. Выкатываюсь на усыпанную цветами поляну…
— Папа! Так нечестно! — возмущается маленькая кроганка. — Ты опять нашёл нас.
— Да, — поддакивает такой же маленький кроган и, хмурясь, серьёзно добавляет. — Давай ещё раз.
— У меня много дел, дети. Папе работать надо.
— Последний раз, — подпрыгивая, просят они и смотрят на меня огромными глазами.
От таких взглядов не выдерживаю, подхожу к дереву и, закрыв глаза руками, начинаю считать до ста. Дети шушукаются и убегают. Слышится смех, треск веток…
Всё закончилось. Война, жнецы, все ужасы теперь в прошлом. Тучанка расцвела, выросли леса, джунгли, поля. Мы сами изменились и уже мало похожи на тех, кем были четыре года назад. Тогда к нам явился Курьер. Вылечил, оживил планету, помог. Изменил нас в лучшую сторону. Мы стали добрее, спокойнее. Научились слышать друг друга и остальные расы. Мы…
Приваливаюсь лбом к стволу дерева, закрываю глаза…
— Спасибо… Курьер… Ты…
— Папа, мы наигрались, — теребя мне штанину, как всегда в один голос говорят дети. — Есть хотим.
Подхватываю их, сажу на плечи и, улыбаясь, иду в сторону дома. Глядя на детей, таких маленьких и беззащитных, чувствую себя великаном из людских сказок. Добрым великаном…
— Папа! — вскрикивает дочь. — У тебя слёзы! Ты что, плакал?
— Нет, глупая, — шипит на неё сын. — Папа воин, а воины не плачут.
— Иногда, но только от радости.
Выходим из леса, проходим по дороге и заходим в город. Улицы полны народа, присутствуют все расы. И все они вместе. Нет больше различий, нет стереотипов, даже злость и та ушла. Есть только мы — единый народ Галактики.
— Спасибо, Курьер, — подняв голову, шепчу. — За всё…
Мир… На Тучанке, Палавене, Земле, во всей Галактике. Мы победили…
(Прагия. Королева Рахни.)
Прошло уже три года, как затихли злые голоса. Три года мира и покоя, счастья и радости. Переселение на богатую жизнью и пищей планету. Помощь других рас… Он смог, справился, привёл нас к свету. Мы живём, растим детей и помним, знаем и никогда не забудем. Мы, Рахни, часть единого Галактического народа, будем петь свои песни, радуя всех, ведь теперь они нас слышат. И, конечно же, мы будем вглядываться в темноту космоса. Внимательно смотреть туда, где нет наших нитей, и ждать. Зло больше не вернётся, мы знаем, но будем стоять на страже мира. Охранять и беречь сокровище, данное нам судьбой. Слушать сказочной красоты песнь Курьера. Греться от неё, продолжать изменяться в лучшую сторону.
— Спасибо тебе, о чудо! — мысленно говорю я, концентрируюсь и прислушиваюсь.
Вижу, как в темноте вспыхивает бесчисленное количество нитей. Паутина светится, все живые существа радуются, поют. В центре всего этого великолепия яркой звездой светится Курьер. Он слышит каждого, отвечает, понимает, поддерживает. Поёт, и песнь его с каждым днём всё больше и больше стирает различия и делает нас лучше. Объединяет в одну сеть, изменяет и этим радует.
Возможно, когда-нибудь к нам придёт другое, может быть, ещё более страшное зло. Но теперь мы сможем дать отпор. Потому что все мы стали едины.
— Спасибо тебе, Курьер…
(Цитадель. Советник Андерсон.)
Стою на мосту в садах Президиума и с восхищением смотрю на монумент. Огромная полупрозрачная фигура Игрока. На одной ладони он бережно держит Цитадель, второй прикрывает её сверху. На ладони перед Цитаделью, как будто защищая её от опасностей, стоит экипаж Нормандии. Курьер и Вика, гордо подняв головы, держатся за руки. Остальные, чуть позади, но…
Эх, сколько всего случилось за это время. Три года мы оправлялись от столь скоротечной войны. Вместе работали, объединялись, учились лучше понимать друг друга. И смогли… Удивительно, но мы смогли.
Поправляю китель, разворачиваюсь и иду дальше. К другому, возведённому Турианцами монументу. Курьер, под покровом Сусаноо, пронзает мечом жнеца.
Красиво, эпично. Призрачный воин, выполненный из синего стекла, маска которого похожа на турианское лицо. Внутри воина сам Курьер.
Нда, даже монумент вызывает трепет. Очевидцы же до сих пор в ступоре… Жнецы, высотой под шестьдесят метров, дохли один за другим. Хм-м-м…
Прохожу дальше, останавливаюсь у Гетской композиции. На ней Курьер и Вика стоят и смотрят на преклонившихся перед ними Гетов.
Да, эта композиция вызвала у Курьера глубокое возмущение. Но Геты оказались непреклонны и что-то переделывать отказались. Ну, тут я их понимаю. Эх, всё закончилось и мы…
— Дорогой, ты опять сюда пришёл, — подходя, улыбается Рия.
— Да…
— Лучше бы нам больше внимания уделял, — обиженно фыркает Ария. — Каждый день ходишь сюда.
— Я скучаю…
— А по нам, значит, не скучаешь? — упирает руки в бока Лизель.
— Всё, сдаюсь. В качестве извинений приглашаю вас в ресторан.
Девушки на это согласно кивают. Рия и Ария берут меня за руки. Лизель, хихикая, забирается на спину. Так мы и идём мимо монументов и толпящегося у них народа. Да, я больше не человек, а демон, с годами лекарство полностью изменило меня. Но я не жалею об этом. Ко мне вернулась молодость, появилась сила. Я, как и все в этой Галактике, стал лучше. Встретил их… Трёх замечательных Азари. Разбирая завалы на Цитадели, нашёл их. Тогда они, раненые и уставшие, жались друг к другу, но, как только увидели меня, сразу же вцепились и вот уже три года не отходят.
— Спасибо, Курьер, — крепче сжимая руки девушек, улыбаюсь. — За всё.
(Где-то в пространстве Азари. Планета Иса. Колония «Фиалка». Учиха Виктория.)
Сбылась мечта. Мы, вдали от всех, живём в маленьком городе. Живём и радуемся жизни. Мы все никуда не разбежались, а, как и хотели, поселились рядом. Построили дома и теперь живём в своё удовольствие. А рядом с нами… Джокер и Тилиана, Вентрис и Келли, Руперт с семьёй, Касуми и Гаррус. Листик, которая, не обращая внимания на настойчивые просьбы Королевы вернуться, живёт с нами. Грюнт, который, ко всеобщему удивлению, закрутил роман с нашими инженерами. Кастис и Альмия с сыном перебрались с Палавена. Криос так никого и не нашёл, но держится с нами. А ведь всего этого могло и не быть, не встреть я тогда на Омеге этого черноглазого дьявола. Ох, как же изменилась моя жизнь… В лучшую сторону.
Все испытания и ужасы закончились. Мы теперь… Да, стали для всех символом победы и предметом обожания, но никто из нас не зазнался. Мы такие же, как были три года назад. Или нет? Нет, мы стали лучше. И только сейчас, сидя в кресле на крыльце нашего огромного дома и качая детскую кроватку, я это понимаю. А в кроватке спят мои дети. Двойняшки. Черноволосая и черноглазая девочка и огненно рыжий зеленоглазый мальчик. Да, им всего два месяца. Всё, как я хотела. Хотела раньше, сразу же после войны, однако почему-то не получалось. Но зато я не последняя. Но и не первая… Это Сьюзи, Хили, Тали и Солане повезло. Они уже через два месяца после войны начали вести себя странно. Смеялись и плакали, ели что попало, а потом подошли и сообщили Саске. От чего он потерял сознание и грохнулся на пол. Потом скакал по дому как сумасшедший и орал на всю колонию.
