И чтобы ты не считала его самым крайним идиотом, с которым ты когда-либо имела несчастьем повстречаться, позволь мне заверить тебя, что он прекрасно знал, что делает. Он всегда знал, что проклятие может сделать с ним, и поэтому решил, что одиночество и ненависть лучше любви. Просто пойми, он думал, что чувство ненависти поддерживало в нём жизнь.

Но потом появилась она, и всё изменилось. Она была не только умна и красива, но и не судила о нём по его крови или по тому жалкому месту, откуда он пришёл. Она говорила с ним, слушала его, спорила с ним, заставляла его улыбаться. Она заставила его захотеть стать лучше. Она была не просто кем-то, она была всем, что у него когда-либо было. И он понял, что одна секунда с ней стоит больше, чем целая жизнь без неё.

Пелена слёз внезапно затуманила глаза, и девушка быстро заморгала, прикусив губу для того, чтобы подбородок не задрожал. В этот момент она ненавидела себя так сильно…

Наверняка, его довольно жалкая история тебе уже порядком наскучила, поэтому я закончу на этом.

Хотя нет… не на этом.

Гермиона, я люблю тебя.

Письмо выпало из холодных пальцев волшебницы и приземлилось на пол с мягким, шелестящим звуком.

Слёзы беспрерывно стекали по её щекам, а ужасная пустота начала болезненно разъедать её сердце.

Гермиона всё ещё не верила в происходящее. Том не мог умереть! Она должна его срочно найти!

«Только дыши» — резко приказал ангел, врываясь в сознание девушки.

Сделав несколько глубоких вздохов, она попыталась успокоить свой паникующий разум.

«Хорошо. Теперь ответьте мне на вопрос: почему он заколдовал письмо именно так?» — спросил демон так, словно потерял всякий интерес к разговору, который даже не начинался.

«Потому что он не хотел, чтобы ты бросилась его спасать, Гермиона» — ответил ангел.

«Это и так понятно. Наш летописец сам же сказал, что заколдовал письмо потому, что не хотел, чтобы она заходила в комнату с глазастым червяком, так как он вряд ли сможет от этого червяка её спасти» — устало произнёс обладатель трезубца, закатив глаза.

Осознав, где именно находится Том, Гермиона сразу же вскочила на ноги и пулей вылетела из общей гостиной.

7:59

Единственный способ добраться до Тома — это найти человека в Хогвартсе, говорящего на парселтанге, и заставить его открыть вход в Тайную комнату. И такой человек был только один. Гарри Поттер.

Добежав до слизеринской гостиной, девушка буквально сложилась пополам, положив руки на колени, и тяжело задышала.

«Подъём! У нас не так много времени!» — заорал в правое ухо ангел.

Стараясь не обращать внимание на головокружение и надеясь не встретиться лицом к лицу с полом, Гермиона сделала глубокий вдох и выпрямилась. У неё было ощущение, что на неё смотрела толпа студентов Слизерина, но комната оказалась совершенно пуста. И поскольку в гостиной не было лестниц, которые позволили бы определить расположение спальных зон, волшебница совершенно не представляла, как ей найти комнату своего друга.

Вспомнив о том, что начались выходные дни, Гермиона раздражённо выдохнула, откинув несколько прядей волос с лица.

— Чёрт побери! — яростно закричала она, пнула ножку рядом стоящего дивана и уже через секунду пожалела об этом, почувствовав пульсирующую боль в ноге.

Оббежав всю комнату и проверив все укромные уголки, девушка всё же признала своё поражение. Единственными признаками жизни в гостиной Слизерина были угасающие угли чёрного камина.

«Есть одна вещь, которую я не очень понимаю. Том Реддл тебе чёрным по белому написал, что заколдовал письмо так, чтобы оно появилось после его смерти. К чему всё это?» — устало произнёс демон.

Уронив скомканную мантию-невидимку на пол, волшебница рухнула в ближайшее к камину кресло, и устало потёрла виски, стараясь сдержать рвущиеся слёзы.

Она не могла найти Гарри. Она не могла попасть в Тайную комнату. Том был мертв. И только она виновата в этом.

Разрушив его жизнь, Гермиона непреднамеренно разрушила и свою.

Девушке было ужасно больно от мысли о том, что по её вине умер именно тот, с кем она желала двигаться дальше, с кем была по-настоящему счастлива. Она не понимала, почему всё это происходит именно с ней.

Молчаливые минуты мучительно тикали, но время больше не имело для Гермионы никакого значения. Погрязнув в жалости к себе, она рассеяно посмотрела на кучу пепла и увидела довольно большой кусочек от какой-то книжной обложки.

Шмыгнув носом, волшебница провела рукой по мокрым щекам и прищурилась.

«Только давай не будем начинать новый раунд рыданий из-за одной сожжённой книги» — попросил обладатель трезубца, сложив руки на груди.

Ещё раз шмыгнув носом и вытянув палочку, Гермиона вяло протянула:

— Акцио.

В ту же секунду остатки книги полетели к ней и остановились в нескольких дюймах от её лица. Сморгнув пелену застывших слёз, девушка попыталась разобрать название книги, написанное красными буквами.

lèges Tragiques

Название на французском почему-то показалось Гермионе знакомым.

«Герми. Я считаю, что это очень важно!» — всплыли в памяти слова, произнесённые Лавандой около месяца назад.

«Un Amour Mortel et D’autres Sortilèges Tragiques» — вспомнила полное название книги Гермиона, и слёзы мгновенно высохли на её щеках.

Убийственная любовь и другие некогда трагические чары.

— Если проклятие Анимы является убийственной любовью, — начала рассуждать вслух девушка, — то получается, что оно относится к некогда трагическим чарам. Выходит, что на данный момент оно не является трагическим. Значит, в книге может быть…

Гермиона в абсолютном ужасе уставилась на сверкающую кучку пепла, ошеломлённая осознанием происходящего.

========== Глава 30: Вы когда-нибудь спасали жизнь? ==========

Суббота, 8 января 1945, 8:10

Лекарство есть.

Гермионе захотелось закричать от отчаяния потому, что было уже слишком поздно.

Девушка заставила себя успокоиться, так как понимала, что не сможет никому помочь, если будет просто сидеть и предаваться панике. Сжав руки, которые ужасно дрожали от переизбытка эмоций, она вскочила на ноги и начала нервно нарезать круги перед угасающим пламенем.

У неё есть книга, в которой можно найти столь необходимое лекарство. А если говорить точнее, то была книга, сейчас же от неё осталась только горстка пепла. Гермиона прекрасно осознавала, что Том, скорее всего, уже мёртв, ведь она получила письмо. И это осознание приносило ей невероятную боль.

Тишина, воцарившаяся в гостиной Слизерина, буквально душила волшебницу. Услышав приближающиеся голоса, она резко дёрнулась, собираясь уходить, и в этот момент в её голову пришла блестящая идея. Блестящей она была потому, что других идей вообще не было.

Ей нужно просто вернуться. Вернуться и предотвратить уничтожение книги.

Девушка совсем не подумала о том, что во время выполнения операции по спасению она обязательно столкнётся с человеком, который желал эту книгу сжечь. Тома можно было спасти, а остальное для неё не имело никакого значения.

Единственная проблема заключалась в том, что у Гермионы не было даже малюсенького маховика времени, и она совершенно не знала, где его можно взять.

Сердце в её груди сжалось от разочарования и боли. Сдержав очередную волну слёз, волшебница быстро собрала свои растрёпанные волосы в пучок и возобновила движение по кольцевой перед камином. Ходьба хоть как-то помогала ей собраться с мыслями.

Она бы сейчас очень многое отдала за возможность поговорить с Томом, обнять и поцеловать его. И плевать, если в этот момент на них будет смотреть вся школа. Ей просто хотелось нормальной жизни, где есть просто Гермиона и просто Том, которые могут просто быть вместе и ни о чём не думать.

Взаимен такой жизни девушка имеет то, что имеет. И при этом всём она совершенно не понимает, что с этим всем делать.

Спустя какое-то время Гермиона устала ходить и резко остановилась. Решительно посмотрев на мерцающие красно-чёрные угли, она начала неторопливо постукивать ногой.