– Ну хорошо, а если наша цель – не скрыть переписку, а просто озадачить другого человека на время, чтобы он сразу не увидел смысла послания, но быстро разгадал бы его, как только понял бы, что перед ним шифр.

– Здесь есть множество способов. Скажем, в том же узелковом письме, ты можешь сопоставить каждой букве русского алфавита число от 1 до 33.

– Или 32. – перебила Дара.

– Можно и 32, хотя я всегда стараюсь использовать букву ё, не смотря на то, что число 32 куда более удобно для того же программирования, чем 33, это связано с особенностями архитектуры современных компьютеров, с ними проще работать, орудуя степенями двойки, а 32 будет двойкой в пятой степени, как ты видишь.

– Да, извини, что перебила.

– Итак, зная порядковый номер каждой буквы в алфавите, возьми, да и сплети узелки. Например, буква а – один шлаг. Буква к – 10. Правда, чтобы записать десять, нужно записать один и ноль, а как сделать ноль шлагов, не совсем ясно, но можно за ноль принять какой-то другой узел, восьмёрку, например. Тогда можно записать десять как простой узел плюс восьмёрка. А двадцать пять – узел в два шлага плюс узел в пять шлагов. Можно также за ноль принять простой узел, за единицу – узел с двумя шлагами, и так далее.

– Интересно. А другие способы?

– Да можно сколько угодно придумать. Например, пишешь текст, а в нём некоторые буквы делаешь другим начертанием или обводишь два-три раза, чтобы они, с одной стороны, в глаза не бросались, а с другой, чтобы со временем стало понятно, что эти буквы отличаются от обычных. Тут правда, нужно от руки делать, на компьютере такие вещи хорошо заметны. Так вот, кто-то получил письмо, прочитал его, но не заметил особенности написания некоторых букв. А человек внимательный, собрав эти необычные буквы друг за другом, вдруг обнаруживает, что они составляют другой текст, расставив в котором по правилам языка знаки препинания и пробелы, можно будет прочитать содержание скрытого послания. С тем, как расположен текст на листе бумаги, вообще можно много чего придумать, просто подключи воображение.

– Хорошо, я подумаю.

– Далее, на компьютере можно спрятать уйму информации. Вот, скажем, у тебя есть фотография в электронном виде. На ней ты на фоне, например, моря и синее безоблачное небо у тебя над головой. Но что это? Какие-то пиксели на изображении неба, и еле-еле заметные глазом, отличаются от синего цвета. Приблизив, ты начинаешь замечать несколько таких пикселей, идущих в определённом порядке и сменяющих свои цвета в определённой последовательности. Так, увидев сотню-другую таких случайных вкраплений, ты собираешь их вместе, и видишь скрытое послание.

– Здорово! Никогда бы не подумала. – удивленно воскликнула Дара.

– Да что там, вот представь, читаешь письмо, а в нём количество печатных символов в каждой строке имеет определённый смысл, разгадать который может только человек, обративший внимание на рваный характер письма у его правого поля, и догадавшийся о закономерности. А сколько ещё можно сочинить! Размеры передаваемых файлов и дата отправления электронного письма; случайные опечатки в тексте; последовательность запятых и точек в каждой строке письма может быть скрытой морзянкой, в которой один абзац будет одним словом, а конец абзаца – паузой между ними, пробелом то есть.

– Ого, ты и с таким сталкивался? – спросила девушка.

– Нет, я просто фантазирую, на самом деле я не специалист по криптографии, и вряд ли дам тебе стоящий совет из этой области.

– Да нет, Артём, ты ответил на мой вопрос, спасибо.

Девушка задумалась и пребывала в таком состоянии несколько минут, пока мы шли под мост и дальше, в сторону парка Культуры и Отдыха. Мы перебрасывались ещё какими-то фразами ни о чём, и, не дойдя до парка, куда направлялись, она сказала, что ей пора домой.

– Только не нужно меня провожать, я знаю, ты бы хотел. – предупредила Дара моё намерение.

– Как пожелаешь, Дара, спасибо за встречу. Я полагаю, что следующую должен назначить уже я? – спросил я в надежде, что встреча будет скорой.

– Да, но не раньше, чем через три дня, мой номер телефона теперь у тебя есть, звони, приглашай. Знаешь, я бы посоветовала задумываться над тем, что мы обсуждали, это поможет тебе понять то, чего ты не можешь сейчас разглядеть. – Дара загадочно улыбнулась и снова посмотрела на меня своим глубоким, проницательным и мудрым взглядом, словно постарев внутри лет на двадцать, оставаясь снаружи всё столь же прекрасной и юной.

Её голубые глаза смотрели на меня как на совсем ещё ребёнка, не понимающего многих жизненных проблем и ситуаций, разрешением которых мне только предстоит заняться. На юношу, который ещё думает, что у него всё впереди, который может прожигать свою жизнь, разбрасываясь бьющей из него энергией направо и налево, но не подозревающего о существовании совершенно другого мира, другого взгляда на жизнь, с позиций которого эта юношеская суета выглядит нелепо, глупо, наивно, одним словом, неразумно. Так мне казалось ровно секунду, по истечении которой Дара опустила глаза.

– Договорились. – тихо сказал я, повернулся, и пошёл.

– До встречи. – успела сказать снова ставшая юной девушка Дара.

Вернувшись домой, я размышлял о сказанном. Вспомнил, о чём мы говорили на протяжении более чем двух часов. В целом, это был разговор обо всём подряд: что приходило в голову, то и обсуждали. Были и весёлые шутки, и более менее серьезные темы, особенно когда речь немного зашла о беге. Я рассказал о важности систематического подхода в тренировках, о важности внутренней концентрации во время выполнения упражнений и о том, почему значительная часть людей тренируется совершенно неправильно.

Тема спорта плавно перетекла в обсуждение различных психологических практик, применяемых для развития самоконтроля. Дара в конце концов сказала, что при достаточно высоком уровне владения своей психикой ощущение уверенности в себе, спокойствия, устойчивости, надёжности и всего прочего начинают бить через край, притягивая других людей, и в некоторой степени даже подчиняя их своей воле. На какое-то недолгое время люди хотят тебе верить и идти за тобой, чувствуя твоё полное доминирование над их беззащитной психикой. С тобой им спокойнее и твоя сила в некоторой степени перетекает в них, давая им те же ощущения, только слабее. Если при этом специально не управлять привязавшимися к тебе людьми и не подогревать силу этого притяжения, то привязанность постепенно, но довольно быстро исчезает, где-то через одну-две недели. Это как лекарство, к которому быстро привыкаешь, и оно теряет силу, если подчинившийся тебе человек не разберётся, почему ему с тобой хорошо.

Эта небольшая часть разговора сильно отличалась от всего остального, что мы обсуждали. Я так даже и не успел спросить, чем занимается Дара, как будто бы чувствовал, что не следует переламывать сложившееся направление общения. Мои наивные вопросы о роде её деятельности смотрелись бы крайне глупо, а её, видимо, не интересовало, чем занимаюсь я. Честно говоря, мне очень хотелось ей об этом рассказать, удивить её, поразить своими интересами, но Дара, как нарочно, даже не намекала на возможность перейти к этой теме.

И что я должен из всего этого понять, чего я не увидел? Пока я вижу только то, что передо мной красивая и одновременно с тем умная девушка. При этом её красота исходит как бы изнутри и лишь отражается на внешности, а не наоборот, как у значительной части современных крашеных девчонок в коротких юбках, что пытаются только выглядеть красиво, пряча под косметикой и прочей внешней атрибутикой ту помойку, которая чуть менее чем полностью составляет их богатый внутренний мир.

А ещё я, кажется, начал влюбляться в Дару… Я понимал, что чувство влюблённости отличается своей скоротечностью и уже научился ему не доверять. Просто испытывал приятные эмоции, находясь рядом с ней. Нужно было подождать, прежде чем опрометчиво бросаться в объяснения.