– Я, только умоюсь, ты подожди, а то прямо, растрёпа вся.

3

До самого вечера они больше не касались этой темы, по крайней мере, в разговоре. Сначала приготовили стол к приходу мамы, Лёшка два раза бегал в соседний супермаркет, то за одним, то за другим. Ника делала салаты. Горячее приготовила мама, ещё вчера.

Потом, Ника смотрела по интернету, какой-то мультик, а Лёшка, ломая голову, вспоминал, то далёкое мартовское воскресенье. Делая наброски хронологии дня на листке рядом со строчками Ники. И вот, что у него получилось.

…Спал до беда. В субботу тусили с Юлькой и друзьями в ночном клубе. Вернулся под утро, никакой. Пока проводил подругу, пока выслушал её очередную истерику по поводу, что пора бы уже подумать и о семье. Поругались. Потом на такси домой. После обеда… После обеда, пошёл в гараж, нужно было посмотреть движок, показалось, что начал подтраивать. Там и завис до десяти вечера. Всё…

– Нормально – хмыкнул он – почти свободен. Полмашины разобрал. Никто меня не видел и не звонил. Да и телефон я, тогда, дома забыл. Мама знала, что я в гараже. Я предупреждал. Значит так – рассуждал он – машину я разбирать не буду, сразу поеду к Нике. Она будет дома. А я приду знакомиться… Нормально, может, и никакого скандала не будет. А если всё же… Тогда мы с Никой отвезём, днём, Лику и Андрея сами. Тут не далеко, семнадцать километров.

Лёшка посмотрел на часы, потом на Нику.

– Ник, ты готова? Сейчас маман появится. Она всегда по понедельникам к семи приходит. У её шефа вечернее сборище начальников. Она секретарём работает в том же тресте, где и отец работал.

Не успел он договорить, как во входных дверях провернулся ключ и из прихожки донёсся звонкий голос матери – Лёшик, ты дома?

– Дома – откликнулся он и показался из своей комнаты.

– Хорошо… Соскучилась. Ты где двое суток пропадал?

– С тёщей и тестем ездил знакомиться.

– Ну и как, в зашей погнали? Так тебе и надо. Всю жизнь бобылём ходить будешь. Глаза б на тебя мои смотрели и смотрели…

Мама, скинув босоножки, прошла в большую комнату. Увидела накрытый стол и тихонько опустилась на стоящий у входа стул, не сводя с сына взгляда.

Из-за его спины показалась беленькая головка девушки. Глаза большие, голубые, испуганные.

Лёша, за плечи, поставил девушку перед собой. Худенькая, чуть выше Лёшкиного плеча. Голубенький сарафанчик и тапочки сына, сорок третьего размера.

– Мама, это Ника, Вероника, твоя невестка и моя жена, через два месяца.

Мама долго, не мигая, глядела на детей. Но всё же справилась с собой и улыбнулась.

– Сколько же тебе лет, девочка? – спросила она.

Ника вдохнула и дрожащим голоском произнесла – двадцать, Галина Васильевна. Здравствуйте.

– Здравствуй… Значит, двадцать? Двадцать, это уже хорошо. Думаю, сможешь моего шалапая в руках держать. Что ж, я согласна. Сейчас, переварю эту новость и переоденусь. А ты пока командуй тут – кивнула она на стол.

Мама тяжело поднялась и прошла в свою комнату.

– Я быстро – бросила она ребятам от дверей.

Ника, на неверных ногах, да ещё и в тапочках-лыжах, прошлёпала на кухню греть мамины голубцы и картофельное пюре.

– Родители то, как отнеслись к твоему замужеству? – спросила мама Нику, за столом, принимая от сына бокал с шампанским.

– Они рады, им Лёша понравился – ответила девушка, слегка покраснев.

– Мы, мам, распишемся – вставил Лёшка – а свадьбы, не будет, пока. Через год, так отец Ники решил.

– Понятно, что-то в семье случилось… Но не будем об этом. Во всяком случае, не сейчас. Я рада за вас ребята. Нет, правда, рада… До слёз… Пусть всё у вас будет хорошо.

Мама отпила шипучее вино, справилась со своими чувствами и снова посмотрела на сына и его девушку.

– Не передумаете?

– Нет – в голос, ответили оба и рассмеялись.

– Это хорошо – и мама снова подняла бокал.

Дальше вечер продолжался уже без напряжения. Ника освоилась со своим новым качеством невестки и быстро нашла общий язык с мамой. Но всё же, изредка, бросала тревожный взгляд на Лёшку. Тот ободряюще ей улыбался.

Но вот, мама поднялась, провела по щекам ладонями, растирая и вздохнула – ладно, ребятки, мне пора. Уже одиннадцать, а завтра опять на работу. Вот родите мне внука или внучку, брошу работу. А пока, пока нужно работать.

И уплыла к себе.

Лёшка с Никой, быстро прибрали со стола. Ника помыла посуду. И обнявшись, прижавшись друг к другу, они пошли в свою, теперь, в свою комнату.

Утром, в начале одиннадцатого, Лёшка распахнул перед Никой двери ЗАГСа. Недолгая процедура с выбором числа и заполнением бланков. И они снова на улице. На оживлённой улице города.

Вся весёлость и торжественность момента, ушла прочь, как только они оказались в Лёшкином гараже и он посвятил Нику в свой план.

Девушка, закрыв глаза, слушала. Но открыв, твёрдо сказала – открывай двадцать второе, я тебя буду ждать. Открывай, а то я от страха, сейчас в обморок упаду.

Лёшка, не мешкая, перелистал листы календаря.

………………………………

… Тягуче потянувшись, в своей комнате, под одеялом, Лёша открыл глаза. И сразу память вывалила на него прожитые будущие месяцы весны и начала лета. Он прислушался, на кухне журчал кран и мама, осторожно, гремя посудой, что-то, там делала.

Лёшка быстро оделся и прошмыгнул в ванную. Посмотрел на себя в зеркало, но никаких изменений не нашёл. Те же светлые, не чёсанные со сна лохмы на голове, лёгкая, почти незаметная щетинка на щеках, слегка оттопыренные уши и заспанные глаза. Он состроил сам себе рожицу, усмехнулся и принялся приводить себя в порядок.

На кухне появился уже свежим и бодрым, чуть слышно, благоухая туалетной водой.

Мама, поглядев на него, растянула губы в улыбке – и во сколько вы, сударь, соизволили сегодня явиться?

– А я никуда и не уходил – сделал удивлённое лицо Алексей – как пришёл, так и спать завалился. Сейчас вот, перекушу и пойду в гараж, что-то движок затроил.

– Клоун, весь в отца – махнула мама рукой и отвернулась к плите.

Лёшка заглянул ей через плечо.

– Вау, блинчики… Мои любимые, тоненькие, края хрустящие.... Мммм…

– Садись уже, шалапай. Телефон вон свой посмотри, иззвонился весь.

Лёшка выскользнул из кухни, достал из пуховика телефон. Шесть не отвеченных вызовов, пять от Юльки и один незнакомый.

– Блинн, да это же… Ника – чуть не закричал он, но вовремя прикусил язык и умчался в свою комнату, тыкая пальцем в экран, перезванивая.

Ника откликнулась с первого гудка.

– Ты как? – спросил Лёшка.

– Не знаю… Мне страшно. Слышу голос Лики и Андрея. А перед глазами их обожжённые холодные лица.

– Вероника, возьми себя в руки, я скоро приеду.

– Мне страшно – всхлипнула на том конце телефона Вероника – я боюсь…

– Отец, ещё дома?

– Да, он уже собирается.

– Тогда бегом к нему, скажи, что жених приедет знакомиться. Пусть дома останется.

– Ага, бегу.

Ника выскочила из своей комнаты, забыв отключиться и закричала.

– Папа, папа, подожди…

Лёшка слышал всё, что происходило в их квартире, крепко прижимая телефон к уху.

– Стою, жду – послышался насмешливый голос отца.

– Ты должен остаться дома – разрыдалась Вероника.

– Вот ещё новости, ты чего с утра пораньше, слёзы-то, льёшь? Ну-ка, рассказывай.

– Я замуж выхожу, Лёшка скоро приедет, знакомиться – и рыдания стали ещё громче.

– А чего ревёшь? Не хочешь не выходи… Или это от счастья…

– Да-аа....

– Ну, дела, не успела одна выскочить, как уже и другая, тут, как тут.

– Ну что ж, надо, так надо. Слышь, мать, давай, на стол чего-нибудь соображай. Второго зятя будем встречать.

Вероника отключилась.

– То, что надо – сжал в кулаке телефон Лёшка и с опозданием сообразил – походу, придётся снова прожить эти три месяца. Ну, да ладно, месяцем раньше, месяцем позже.