Слезы стекают по щекам и она слышит рядом голос.
— Арья, я тут, все хорошо.
Руки Джона проскальзывают под спину и прижимают ближе. Сквозь тонкую ткань рубахи она чувствует каждый стежок вышитого дракона. Дракона, но не льва.
— Арья, ты должна открыть глаза.
— Я не хочу…
Она не узнает собственный голос. Хриплый, надорванный, жалкий…
— Его нет, Джон. Его нет!!!
Со всей силы Арья цепляется за брата, со всей силы пытается заглушить боль, но не выходит.
— Он жив, Арья, послушай меня. Он жив.
— Ты лжешь!!!
Она рыдает, скулит, как раненый зверь и за всем этим не замечает одного. Запястье больше не жжет.
— Арья…
Она распахивает глаза настолько быстро, что от хлынувшего света болит голова. Но все это не важно. Ничего уже не важно.
Джон держит её по руку, помогая поднятся. Она идет медленно, держится за изрезанный в который раз живот, но хочет бежать, лететь, лишь бы скорее преодолеть проклятую ширму. Зачем она вообще нужна здесь? Зачем?..
— Арья…
Арья снова плачет когда его видит. Слишком бледного, с еще больше заметной сединой и глубокими тенями под глазами. Он с трудом заставляет себя держать глаза открытыми, чтобы видеть её. Он с трудом заставляет себя говорить только чтобы сказать:
— И не надейся так легко от меня отделаться.
Комментарий к Часть 10 Вот. Я старалась. До сих пор работаю с телефона поэтому приношу искренние изаинения за ошибки и опечатки.
П. С. Эх, только эпилог остался((
====== Эпилог ======
Арья тяжело откидывается на спину, рвано дышит и чувствует как по всему телу холодными капельками стекает пот. Лед на животе разносит по всему телу холод, болят даже ладони, судорожно сжимавшие простыни, но она совершенно и абсолютно счастлива.
Спустя три года брака она наконец родила первенца. Мейстер говорил, что из-за травм она не сможет выносить, потом утверждал, что вряд-ли роды окончатся хорошо, но вот она жива и смотрит на повитуху, с нежностью кутающую её…
— У вас сын, миледи!
Арья смеется. Джейме победил.
Маленький сверток кладут ей на грудь и мир перестает существовать. Хотя нет, он все еще есть, но он здесь, в этих крохотных зеленых глазах. Она наконец-то понимает Сансу, лишь в этом её опередившую. И становится страшно. Страшно от того, что она вовсе не представляет удастся ли ей стать такой же, как и её собственная мать. Сможет ли она вырастить такого же смелого и благородного сына, как Робб, такого же самоотверженного, как Бран, и такого же доброго, как Рикон.
Арья не знает, но во второй раз просит богов отца дать ей сил.
— Позови Джейме. — просит она служанку, перебирая тонкие темные прядки детских волос.
Глаза — все, что сыну досталось от отца. И сейчас, когда дитя смотрит на нее совершенно строго и серьезно, Арья видит отца. И дядю Бенджена. И Джона.
Джейме входит медленно, останавливается у двери, неуверенно заглядывая внутрь. Он боится. Он снова отец. Снова, уже вовсе не впервые. Но впервые он по-настоящему будет отцом. И он боится.
Он помнит Джофри, помнит Мирцеллу, помнит Томмена и помнит дочь, так и не получившую имени.
Но все проходит в тот самый миг, когда его сын поднимает на него глаза. Мальчик звонко смеется, а его отец плачет. Садится рядом, дрожащей рукой касается нежной щеки и отворачивается.
— У него твои глаза. — шепчет Арья сорванным голосом и гладит мужа по заросшей щеке.
— Только и всего. — Он улыбается. — Ему не пойдет ни одно имя моего дома.
— Это твой сын. И твое право давать ему имя.
Джейме переплетает её пальцы со своими и так же тихо говорит:
— Эддард. Его будут звать Эддард.
Арья плачет, потому что любит его. Любит их. А маленький Нед смеется, наблюдая за родителями.
— У него красивая улыбка. — говорит она, с излишней осторожностью поддерживая голову.
Джейме снова смеется, отвечая:
— Ну конечно. Улыбка Старка.
