Тардис кажется намного больше, чем она помнит - нет ничего, напоминающего уютный и немного аскетичный интерьер. Вместо золотистых, похожих на стебли диковинных растений, опор - витые колонны темного золота и мрамора, уходящие куда-то в неразличимую высоту...
Уходившие. Когда-то. Теперь от всего этого великолепия - лишь мраморная крошка и зловещие пятна гари. Роза закрывает нос и рот натянутым на ладонь рукавом свитера, но это не слишком помогает. Дым пробивается сквозь ткань, лезет в горло, разъедает глаза. В душной полумгле кое-где мелькают затухающие огоньки пламени - и все. Нет ни привычного мерного гула, ни мерцания консоли, ни упругого подрагивания палубы. Только дым, только обломки стен, аппаратуры и еще Бог знает чего. Трудно представить, что кто-то мог остаться живым в этих руинах.
В Тардис нестерпимо пахнет смертью.
Пошатнувшись, она медленно, словно во сне, делает шаг вперед - нога соскальзывает по наклонной палубе - и, не веря себе, входит в корабль. Голос, звавший ее, требовавший, умолявший, почти затих, но она все еще чувствует, куда ей нужно идти. Она осторожно обходит покореженную консоль.
И задыхается от ужаса.
Он лежит на боку, неловко подогнув под себя одну руку и вытянув вторую в беспомощном, пугающе-неудобном жесте. Сознание хватается за эту руку, за пальцы, неосознанно цепляющиеся за какой-то неопознаваемый обломок. И Роза смотрит - смотрит на эту руку, на пальцы, привычно-знакомые, надежные, смотрит, не в силах отвести взгляд и отрешиться от острого чувства неправильности.
Проходит несколько секунд - минут? Вечность? - прежде чем она понимает: это не он. Это не тот Доктор, который тянул к ней руку, когда Пустота жадно тащила ее к себе. Не тот, кто сжег солнце, чтобы не-сказать то, что они оба знали. Не тот. Другой.
Знакомый. Привычный. Родной. Надежно смыкающиеся в замок пальцы, широкая улыбка и смешные уши. "Сегодня все выживут, Роза!"
Все это время она боялась, что опоздает. Но она никогда не думала, что может прийти слишком рано.
Он кажется измученным и не похожим на себя - ни на того себя, что когда-то спас ее в подвале универмага, ни на того себя, что оставил ее когда-то на холодном берегу Дарлик Ульф Странде. Странная, непривычная одежда. Дурацкий пиджак, похожий на старинный камзол - или, скорее, на ошметки старинного камзола. Один рукав оторван почти до плеча, от него остался только обугленный болтающийся клок, второй разодран чем-то острым, и уже задубел от побуревшей, пугающе-настоящей крови. Пальцы, вцепившиеся в обломок обшивки. Нелепая поза. Две тонкие темные струйки, тянущиеся по запрокинутому лицу из ноздрей.
"Могло быть и хуже, но эти уши!.."
Вот, значит, как все было...
Он выглядит так, словно побывал в битве. Словно он УМЕР в битве. Что случилось с ним? Она смотрит на кровь, запекшуюся на лице, и горло перехватывает, словно удушьем. Только вот это - не удушье. Это было. Это с ним уже было - когда-то, еще до того, как они встретились. Это было - это было - это...
...Почему ей кажется, что еле слышное, прерывистое дыхание в любой момент может оборваться?
Сейчас ей страшно - как не было страшно уже очень, очень давно. Она знает, что он будет жить. Он должен жить! Он ведь спас ее в Генриксе. Взял за руку и приказал - "беги". И она побежала, раз и навсегда доверившись странному незнакомцу в синей будке. Он останется жив, и скоро, совсем скоро, она - другая она - впервые войдет в эти двери, за которыми не будет руин и дыма, и инопланетянин с северным акцентом ехидно улыбнется в ответ на ее изумление. Она знает это - умом, а сердце сбоит от удушающего, панического страха.
Не в силах оторвать взгляда от его окровавленного лица, она медленно, как сомнамбула, делает шаг вперед. Останавливается рядом, неловко опускается - сперва на одно колено, потом на оба. Рука с дрожащими пальцами тянется вперед - и замирает возле лица. Горло сдавливает почти позабытой за последние месяцы безумной работы болью. Она шла из такой дали...
Она нашла его - но нашла слишком рано. Рано...
С трудом оторвав взгляд от его лица, она поднимается на ноги и делает шаг к двери. Все должно быть... Должно быть так, как было. Уйти. Повернуться и уйти. Оставить его одного - раненого, быть может, умирающего... Оставить, чтобы потом другая она могла задать свой глупый вопрос - "Доктор - кто?"
Каждый новый шаг дается все труднее, и ей кажется, что в спину ей смотрит чей-то укоряющий, измученный взгляд.
Уже на пороге Роза бросает последний взгляд назад. Не прощание, не прощание, нет! Она найдет его. Она его найдет. Она...
Решимости переступить порог и закрыть за собой дверь этой, слишком ранней, Тардис, не хватает. Она впивается ногтями в собственную ладонь, раздирая в кровь тонкую кожу - и не чувствует боли. Рухни сейчас небо на землю - она вряд ли заметила бы это. Она знает, что должна уйти и позволить сбыться будущему. И чувствует, что не может уйти.
- Помоги мне! - отчаянно шепчет она, прижимаясь лбом к теплому дереву обшивки. - Что мне делать? Что делать? Это было? Это должно было быть?! Я не знаю, я ничего не знаю...
