На улице отца с дочерью встречала не машина, а украшенная лентами и цветами коляска. Две смирные каурые лошадки с гривами, тоже украшенными лентами, терпеливо стояли на солнцепёке, даже не перебирая ногами.

  Возница, подскочив, обнял сначала Павла, потом - Катерину. Довольно пробасил: - Ну, все в сборе? Выбрались наконец-то. Начинаем?

  Павел Петрович шутливо шаркнул ногой: - Надо же, какая честь! Самый наиглавнейший встречает. Да ещё экипаж какой подали!

  Профессор Лесин почесал затылок, смущённо улыбнулся: - Прослышали уже? Быстро же там в вашей потусторонности вести разносятся. Да, выбрали. Ну, сам понимаешь, я так, вождь военного времени и переходного периода. А ты - наш главный идеолог. Так что готовься свою ветвь власти поднимать. А мне уж науку оставишь. Так что, когда мотыльков этих отключаем? Можно прямо сейчас. С американцами и европейцами давно согласовали, на прошлой неделе китайцам пробились. Они тоже. Единогласно. Осталось отмашку дать, чтобы одновременно.

  Катерина охнула и начала возражать, но Павел Петрович её остановил: - Не спеши. У нас там любоффь. Так что Андрюху её дождёмся. И ещё людишки должны подскочить. Андроидов-то хватит?

  - Да ещё пару сотен подготовили. - Профессор покосился на Катерину. - Не переживай, держим то самое тело для твоего, держим, никуда не денется. Остальных долго ждать-то будем?

  - Андрюха, я так думаю, завтра объявится. А остальных - недельку, не больше. Давай так: до следующего уикенда ждём, все кто хотел вернуться - как раз успеют. И в торжественно обстановке этот проклятый Город отключаем. Одновременно все сектора. Хватит нахлебников содержать. Давай, согласуй с остальными, чтобы в воскресенье в полдень. Как по какому времени? По Москве, естественно. И последний вопрос остался: кто церемониальный рубильник жать будет? Ты или я?