Васяня улыбнулся.
- Я, кажется, понимаю...
- Одним словом, мне пошли навстречу. В протоколе дознания записано, что спасена одна Ольга. Вертолётчики получат солидное вознаграждение.
- Ну, что же, спасибо, - Васяня был смущён. - Может быть, выдастся случай, и я отвечу тем же...
- Я возвращаю вам долг, - ответил Березин. - Дочь мне всё рассказала. Вы действовали мужественно. В ту ночь было по-настоящему жарко... Кстати, у милиции уже имелись сведения, что Зубатый хранит у себя боеприпасы, так что для неё этот взрыв не был неожиданностью. Следователи считают, что его причиной стал пожар. Похоже, там разлился бензин, отсюда всё и пошло. Я только что звонил на Петровку и получил кое-какие конфиденциальные сведения о расследовании. Если вас это интересует...
- Да, - кивнул Васяня.
- На даче Зубатого после взрыва найдены обугленные тела. Некоторые из них - с огнестрельными ранениями, и следователи не исключают, что на даче, ещё до пожара, произошла крупная разборка со стрельбой. Найден труп самого Зубатого. Он погиб от выстрела в голову. Вероятно, это и послужило причиной разборки, да и самого пожара...
Васяню не отпускало чувство, что его собеседник знает больше того, о чём говорит. Если Ольга действительно ничего от него не скрыла, то мужик должен знать, что это он, Васяня, завалил Зубатого, что бензин разлили не без его, Васяни, помощи, да и взрыв боеприпасов - тоже его рук дело.
- А что, наверно, следователи правы, - пробормотал он, помолчав.
- Я тоже так думаю, - отрезал Юрий Андреевич, давая понять, что разговор о событиях на даче Зубатого закончен.
- Теперь Василию надо отдыхать, - вмешалась Ольга.
Она наклонилась над больным и поправила на нём одеяло.
- Я сейчас принесу кофе. А потом ты поешь. Тебе надо хотя бы немного подкрепиться. Погляди на себя, какой ты бледный.
- И хорошо бы ещё сигарету, - попросил Васяня.
- А вот курить тебе надо поменьше!
Березин посмотрел на часы.
- Сейчас я должен ехать к себе в офис. Но мы, надеюсь, ещё увидимся.
- Мне неудобно доставлять вам столько хлопот, - замявшись, проговорил Васяня. - Я вроде чувствую себя нормально, рана не слишком беспокоит...
- Вы можете покинуть эту квартиру в любое время, когда пожелаете, - сказал Юрий Андреевич, - но всё же я настоятельно советую полежать хотя бы неделю. По мнению доктора, два ближайших дня вам вообще нельзя вставать, у вас ещё не зарубцевалась рана.
Ольга взглянула на Васяню сердито.
- Ты что, уйти хочешь? В таком виде?
Её гневный вид почему-то рассмешил Васяню. Он улыбнулся.
- Ладно, посмотрим... Но я, правда, не могу тут разлёживаться.
Березин вышел. Ольга принесла сигареты и зажигалку, потом появился кофе, а ещё через полчаса низкая плотная женщина в фартуке и простом ситцевом платье вкатила столик, уставленный едой.
Много Васяня есть не стал.
- Ну, всё, больше не могу. Такое чувство, что наелся до отвала. Салат - просто объедение.
Ольга улыбнулась.
- Обрадую Александру Матвеевну. Она любит, когда хвалят её еду.
- Передай, что всё было просто отлично.
- Ещё кофе?
Он отрицательно мотнул головой.
- Нет, спасибо. Больше не могу... Так это правда, что рана зарубцуется только через два дня?
- По-твоему, это долго?
- Да, в Москве у меня дела... Но два дня можно потерпеть.
- И тогда ты уйдёшь? - В её голосе проскользнуло огорчение.
- А ты что думала? Не могу же я остаться тут навсегда. Но мы будем встречаться, да?
- Конечно, будем.
Васяня засмеялся. Она удивилась.
- Почему ты смеёшься?
- Ты ведь меня совсем не знаешь. Хотя, наверное, догадываешься, что я за птица... И ты хочешь водить дружбу с таким человеком?
С нарочито серьёзным видом она собрала тарелки на столик и покатила его к двери.
- Я не навязываю отношения, - проговорила она, не глядя на Васяню. - А что ты за человек - я уже успела узнать. С меня этого достаточно.
- И что же я за человек?
Она задержалась в дверях.
- Только не воображай себя суперменом! - почти крикнула она и вышла из комнаты.
Васяня, улыбаясь, затянулся сигаретой. Ольга ему нравилась. Ещё бы, станет он отказываться от встреч с такой красивой девчонкой!
Какое-то время он лежал, откинувшись на подушку и ни о чём не думая. И сам не заметил, как провалился в сон.
Ночью он дважды вставал, подходил к шторам, отодвигал их и смотрел с высоты на затихший проспект. Жёлтыми цепочками тянулись фонари. Изредка проносились машины. Васяня прислушивался к несильной, саднящей боли в боку и курил, пуская дым вверх.
