Гоча окаменел. Несколько долгих секунд он стоял, прижимая к уху трубку, в которой звучал крик Васяни, и ничего не слышал. У него сбилось дыхание, лицо, покрытое холодным потом, превратилось в сплошные, полные ужаса глаза, рот сжался в дрожащую бескровную щель. Девицы, испуганные страшной переменой в хозяине, сползали с кровати на пол.
Из прихожей донеслись голоса. Нодар уже впустил Жорика в квартиру! Гоча наконец опомнился, подскочил к двери и крутанул ручку замка на секунду раньше, чем кто-то снаружи попытался войти в комнату. Но теперь и для Гочи выход был отрезан!
За дверью раздался яростный крик Жорика:
- Гоча! Вылазь, пидор, крыса поганая! Щас всю рожу исколошмачу!
Девицы забились в дальний угол и верещали от страха. За дверью послышались глухие звуки борьбы и сдавленный вопль Нодара.
Гоча выскочил в лоджию. Одиннадцатый этаж! Жаркий летний денёк был в самом разгаре. Солнце заливало асфальтовые дорожки, гаражи, деревья, голубой пруд, в котором плескалась ребятня. Пейзаж дышал идиллическим покоем. В дверь начали долбить. Девицы завизжали громче.
Гоча метнулся к краю лоджии. Нет, перелезать к соседям по этажу - безумие. Их лоджии закрыты и застеклены. Гоча вернулся в комнату, схватил пистолет и бумажник.
- Вы меня не видели, поняли? - шепнул он любовницам.
По двери били чем-то тяжёлым. В лоджии этажом ниже, под гочиной квартирой, было открыто окно. Ничего не оставалось, как спуститься к нему, хотя это было довольно рискованно. Шалея от ужаса, Гоча перекинулся через ограждение, вцепился обеими руками в вертикальный брус и свесил ноги вниз.
Пот заливал его глаза, когда он висел над бездной и его ноги беспомощно барахтались, силясь нащупать опору. Он всё шарил и шарил ногами и всё никак не находил спасительного выступа. Вцепившись в ограждение, Гоча опустился ещё чуть ниже и вдруг понял, что уже не сможет вернуться на свою лоджию - руки слишком ослабли. Назад пути не было, а силы таяли с каждой секундой, рёбра бруса больно впивались в ладони.
Наконец левая нога нашарила перекладину. Превозмогая себя, Гоча опустился ещё ниже и закинул за неё колено. Он уже держался за брус кончиками пальцев... Перекладину обхватила и вторая нога. Он отпустил брус...
На какое-то мгновение ему показалось, что он сорвался и летит вниз. Но ему повезло: он рухнул на перила нижней лоджии и тут же схватился за натянутые верёвки с сохнущим бельём. На них он не удержался и полетел на кафельный пол лоджии, ударившись об него локтями и головой.
Дверь в квартиру была открыта. Почти не чувствуя боли. Гоча скользнул в комнату. Здесь никого не было. Пустовала и прихожая, зато из кухни доносились какие-то звуки.
Гоча на цыпочках добрался до входной двери. Стараясь действовать как можно тише, отвёл "язычок" замка и потянул за ручку, приоткрывая дверь. Прислушался к звукам на лестничной площадке. Невнятные голоса раздавались этажом выше. Гоча осторожно вышел из квартиры и стал спускаться по лестнице. На всякий случай держал руку в кармане штанов, где лежал пистолет. В пролёте между вторым и третьим этажами он выглянул в окно и тут же отшатнулся, беззвучно ругаясь: у подъезда стояли три джипа и "бээмвэшка". Тут же прохаживались круглоголовые молодчики в адидасовских спортивных костюмах.
Гоча спустился на первый этаж, надеясь, что вестибюль подъезда имеет выход на противоположную сторону дома, или хотя бы окно туда. Но выход был только один - тот, у которого его ждали бойцы Зубатого...
В раскрытую дверь подъезда Гоча увидел, как подкатило ещё четыре джипа. Это прибыла бригада бандитов, руководимая Бобом. Боб подчинялся Зубатому, но действовал отдельно от Жорика. Боб очень надеялся приехать сюда первым, взять Гочу и тем самым отличиться перед боссом. Присутствие жориковых машин разозлило и раздосадовало его. Тем не менее он незамедлительно включился в "отлов" Гочи, послав нескольких своих людей на одиннадцатый этаж. Те вскоре связались с ним по радиотелефону и сообщили волнующую новость: Гоча смылся из-под самого носа Жорика, куда - пока неизвестно, скорее всего перебрался к соседям.
У рослого розовощёкого Боба загорелись глаза. Он почувствовал азарт погони. Он сразу направил бойцов в соседние подъезды и на чердак, сам же, под видом милицейского следователя, отправился в обход квартир гочиного подъезда. Начал с верхнего этажа.
Гоча в эти минуты ни жив ни мёртв прятался за выступом лифта на первом этаже. Выход на лестницу был уже отрезан - там остановились трое бандитов...
На первом этаже открылась дверь одной из квартир, из неё вышел пожилой лысоватый мужчина и с озабоченным видом прошёл мимо Гочи, не обратив на него внимания. За ним хлопнула дверь подъезда. Сердце у Гочи бешено билось. Он стоял и, не зная, что делать, затравленно озирался.
Снова хлопнула дверь подъезда. Старуха, вся в чёрном, в чёрной косынке, торопливо прошла мимо Гочи.
- Автобус приехал! - крикнула она, заходя в ту же квартиру. - Слышите? Автобус! Давайте быстрее!
Войдя туда, она оставила дверь приоткрытой. Гоча немедленно подбежал и заглянул в неё.
Ему сразу бросился в глаза большой, обитый красным крепом гроб, стоявший на двух придвинутых друг к другу столах. Закрытый крышкой, он возвышался посреди комнаты, дверь в которую была распахнута настежь. Люди, находившиеся в квартире, в это время ушли на кухню.
Гоча проскользнул в квартиру и первым делом осторожно заглянул в окно. Убедившись, что у подъезда по-прежнему прохаживаются жориковы молодчики, он осмотрел комнату. Скрыться было решительно негде. Обстановка поражала своей скудностью. Не было даже более-менее вместительного шкафа, куда можно было залезть. Гоча подскочил к гробу и попробовал приподнять крышку. Она легко поддалась. Из гроба на Гочу пахнуло тяжёлым запахом разлагающегося тела, цветов и пудры, которой были покрыты руки и лицо покойника.
В эту минуту в квартиру резко позвонили. Гоча вздрогул...
Из кухни в прихожую вышли двое пожилых мужчин, жующих на ходу, раскрыли дверь. За ней стоял Боб, за спиной которого маячило трое коротко стриженых парней.
