Докурив сигарету, Вероника решила, что пора побеспокоить следователя, ведущего дело Нестеровых. Ему нужно знать о том, что телефон потерпевшего пропал и с него кто-то трезвонит журналистке из Петербурга и угрожает.

Ника вышла из парка и направилась к гостинице. Проведя весь день на ногах, она хотела отдохнуть вечером. А как дела у Наума? Смог ли он поговорить с Маргаритой? Что он от нее узнал?

***

Наум Гершвин очень любил народный фольклор хотя бы за то, что некоторые поговорки были очень точными и меткими. Вот, например: "На ловца и зверь бежит". Так и вышло.

У памятника Максиму Горькому Наум остановился, чтобы ответить на телефонный звонок. Один из его московских информаторов сообщил ему интересную информацию о даме, похожей на Мэрил Стрип. Это было очень даже интересно и тоже требовало проверки…

Римма Павловна Чибисова была владелицей крупного фармацевтического холдинга, имеющего филиалы в Москве, Петербурге и нескольких областях страны. Благотворительница, спонсор социальной рекламы. Пятьдесят три года; давно разведена (это он знал и раньше). Двое детей. Дочь пару лет назад вышла замуж за испанца с аристократической фамилией и переехала в фамильный замок мужа. "Не повезло, – посочувствовал молодой женщине Наум, – в Испании эпидемия вовсю полыхает, и носу на улицу лишний раз не кажи! Хотя, у нее же теперь собственный замок, а там и самоизоляцию приятнее соблюдать, чем в типовой квартире!". А вот младший сын Чибисовой… Гершвин перечитал скупые строчки. Нахмурился. Вот так-так… Картина "Не ждали"…

И тут из аллейки донесся крик:

– Девушка, вы что со своим самокатом?! Так и обувь порвать можно! Девушка! Вы мне босоножки порвали!

Фигуристая рыжеволосая дамочка, похожая в своем розовом костюмчике на раздобревшую куклу Барби, выскочила из аллеи, потрясая бежевой босоножкой "Кастанер", уныло демонстрирующей оборванные с мясом боковые ремешки.

От нее весьма резво для своей комплекции улепетывала еще более упитанная молодайка. Белый короткий сарафан до треска обтягивал рыхлое потное тело. Одной рукой она закинула на плечо детский самокат, а другой тащила за пухлую руку такого же корпулентного карапуза лет 5-6.

– Девушка, стойте! – пострадавшая не могла бежать так же быстро с босой ногой. – Порвали мне обувь и убегаете… Ах ты, …, тварь! – зашипела она от боли, наступив на острый камешек.

Молодка слишком поздно заметила на своем пути Гершвина и не успела затормозить или обогнуть его. Самокат сорвался с ее плеча и грохнулся о поребрик. От него тут же отвалился руль.

– Так тебе и надо, – зло прошипела рыжая "Барби", сокрушенно рассматривая пострадавшую ступню. – Убегает она!

Мальчик, выпустив руку матери, отлетел в другую сторону. На ногах он устоял, но вылил на себя всю баночку кока-колы, из которой прихлебывал на бегу.

"Майку теперь только выбросить, – посочувствовал Гершвин, – кола не отстирывается…"

Ему самому крепко садануло в грудь крутым и крепким лбом молодой мамочки. На секунду у адвоката перехватило дыхание. "Вот это нокдаун!". Зато девице пришлось хуже. От столкновения с Наумом она потеряла равновесие, попятилась и начала заваливаться на массивную задницу. Наум галантно поддержал даму под мышки. И чуть не задохнулся от смеси запахов жареных семечек и пота. Вместо благодарности дамочка визгливо обматерила юриста и пригрозила "посадить, если он, такой-сякой, ей ребенка поранил".

– Мадам, – рассудительно сказал Наум, – спешу вас успокоить: наследник ваш цел и невредим, разве что колой облился, – дамочка попыталась лягнуть его, и адвокат ловко ушел от ее выпадов. – Во-вторых, это вы на меня налетели и в претензии должен быть я. Если я подам на ущерб и зафиксирую таковой, у меня тут же примут заявление. И в-третьих, некрасиво убегать, если вы кому-то испортили обувь. И не вам сейчас угрожать и скандалить…

Его прервало на полуслове приближение разъяренной ковыляющей "Барби".

– Ах, ты еще и убегать?! – взвизгнула дама и угрожающе взмахнула порванной босоножкой. – Совсем оборзели, яжематери, думаете, вам с ребеночком все с рук сойдет? Ну уж нет, ты попала, оплати босоножки, куча вонючая!

– Я одинокая мать, – еще громче заорала толстушка, вырвавшись из рук Наума, – ты не имеешь права вымогать, овца крашеная, у меня же ребенок!

– Сейчас полицию позову, они разберутся, имею ли я право! – топнула обутой ногой рыжеволосая. – Босоножки новые, у меня чек сохранился, ты мне за них заплатишь по-хорошему или по суду!

– А вот тебе! – толстушка сложила из пухлых пальцев фигу и ткнула в лицо оппонентке, – поправки приняли, что дети – это главное, так что фиг тебе, а не баблосы, а г…давы свои засунь себе в задницу, карга!

"О-о-о, а вот это зря! – подумал Наум. – Не скажи она это слово, ситуацию можно было бы разрулить миром. А теперь точно что-то будет!"

Дама издала боевой вопль, которому позавидовал бы вождь ирокезов, и ринулась в атаку. Тут же из аллейки выскочили еще три дамы в строгих деловых костюмах: кокетливая блондинка, пышнокудрая шатенка и длинная тощая девица в очках с жидким "мышастым" хвостиком на затылке.

– Маргоша, что случилось? – спросила запыхавшаяся "кудряшка".

– Ой! Твои босоножки! – всплеснула руками блондинка.

– Да вот эта, – Маргоша яростно ткнула пальцем почти в глаз толстушке, мигом утратившей свой помидорный румянец, – раззявилась и прет, как слепая, с чертовым самокатом, и мне по ноге как заедет! Ногу мне ушибла, вот ссадина, босоножек порвала и еще удрать хотела! А теперь еще рот открывает!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.