'Можешь меня подстричь? Ножницы есть'

  Представляю выражение ее лица...

  'Могу. После одиннадцати ночи в подъезде будет тихо. Придешь?'

  'Номер квартиры?'

  'Двадцать один'

  Я только что напросился на свидание! Сердце гулко застучало в груди от мысли, что со мной будут колдовать маленькие пальчики. Я видел, в какой дом и подъезд зашла девушка после нашего разговора.

  'Сегодня жди'

  Она приняла меня. Как отца ребенка, помощника. Может, все же есть шанс, что простит и подпустит ближе... Мучаюсь и радуюсь, как подросток, в ожидании этой встречи. Завтра необходимо выслать фото для паспортов, как раз вместе и сфотаемся...

  Взгляд падает на изрядно заросшую клумбу во дворе, на которой в хаотичном порядке растут почти двухметровые осенние цветы. Единственные, кто выдерживает первые заморозки. Странные ярко желтые шары на длиннющих суховатых стеблях. Я любил дарить Кайле цветы. При взгляде на красивые причудливые 'головы' ее глаза светились. Она улыбалась, целовала меня в щеку и бежала ставить букет в воду. А ночью, если вставала, обязательно подходила к ним и трогала их, едва касаясь кончиками пальцев лепестков, словно играя на фортепиано. Кая... Только теперь понимаю, что эта хрупкая девушка была моим личным титулом, который я почти прошляпил, но выдалась возможность все же взять реванш.

  Она спасла мне жизнь. Просто так, надрываясь, тащила раненного... Сердце ускорило бег, вспоминая запах молока в том доме, малышку на ее руках, усталые глаза, последний кусок хлеба у тарелки с супом. Себя я уже не прощу, но буду жить ради нее. Такие люди крутят эту долбанную, захлебнувшуюся в жажде наживы, планетку.

  Подступают сумерки, поэтому набрасываю старую куртку, найденную в дачном шкафу и смело шагаю в клумбу.

  Глава 18

  Кайла

  Сумбур в голове и волнение моментально прошли, как только я переступила порог старенькой хрущевки.

  - Вот видишь, не стоит так плакать. Мама ведь не исчезла. Она тебя любит и скоро придет. - слышу я голос Вероники, но не ее обычный, с претензией ко всему миру, а какой-то...нежный.

  Вероника держала Машу на руках, а та прижималась к ее щеке и трогала пальчиками лицо, разглядывая внимательно.

  - Вот и мама! - воскликнула девушка. - Проснулась, рыдала, но я успокоила. - гордо, как красноармеец, размахивая знаменем, Вероника двинула рукой с сидящей на ней детской попой, показывая, кого именно ей удалось успокоить.

  - Спасибо тебе! Давай ее мне. - протягиваю руки к дочке и принимаю.

  - Знаешь, моя жизнь больше не будет прежней. Это первый ребенок на моих руках. И прикинь, она прямо понимает, что я говорю. И так погладила меня по лицу, что хрен с ним с хайлайтером! - девушку переполняли эмоции. - И еще пахнет, этим, молоком.

  Вероника продолжала смотреть на малышку в моих руках. Та уже уверенно засунула в рот кулачок и спокойно ожидала развязки, стреляя своими большими красивыми глазами.

  - Ты очень мне помогла. - я посмотрела не девушку серьезно. - Работы будут скоро готовы, не волнуйтесь со Светланой, я сдержу обещание.

  - Тогда я полетела, а то захлебнусь в эмоциях! - и Вероника, чмокнув меня в щеку, выпорхнула из дома.

  Я приготовила себе поесть и, не выпуская из рук, малышку, все думала о Дороне. А ведь он выпроводил меня с документами и деньгами... И та кукла, тогда в квартире, она вела себя как на сцене, молчала и лезла ему под рубашку. И все действие было в гостиной, в одной комнате легче снимать на камеру сразу весь спектакль. Очень вероятно, что это был спектакль, и Дорон хотел меня просто убрать из своего окружения. Если сам выгнал, значит, плевать ему на меня, и надавить на него, угрожая мной уже не получится. Эта версия, конечно, приходила в голову, но она перекрывалась эмоциональной болью расставания и беременностью, а потому не представлялась до сих пор 'рабочей версией'.

  Я жила полтора года, думая, что и копейки не стою в глазах любимого мужчины. Но сегодня, когда он сказал, что отошел от дел и готов уехать со мной и ребенком... Не сомневается в том, что отец Машуни, хоть и похожа она больше на меня. Весь в шрамах, лицо сложно узнать. Я вдруг поняла, что безумно скучала по нему, словно вынуждена была жить в другом мире, и вот теперь удалось вернуться, а во мне все живое, трепещущее и сжимающееся от одного только взгляда любимых глаз!

  'Если что-то случится, дай знать. Я недалеко от вас'

  Он пишет в почту, чтобы не засвечивать связь между мобильными номерами. Все верно. Осторожен, как всегда. Господи, мы с ним оба из одной кадушки! Не спутаем хлопок взорвавшейся камеры машины и выстрела, скрип застежки чемодана и спускаемого курка... Уехать вместе... Это было бы выходом. Вдвоем опаснее, но легче. Легче растить ребенка. У моей дочки будет отец! Непрошенные слезы уже в который раз бегут по щекам, подсказывая, как я становлюсь слабее и мягче рядом с Дором.

  За домашними хлопотами не замечаю, что проходит порядочно времени, а я не ответила ему.

  'Все в порядке'

  Неужели он действительно волнуется о моей жизни и Машенькиной?

  'Можешь меня подстричь? Ножницы есть'

  Это он в гости придет, что ли? Ну, да. Его внешний вид оставлял желать лучшего. Перед поездкой лучше привести себя в порядок и изменить внешность. И обсудить еще многое нужно.

  'Могу. После одиннадцати ночи в подъезде будет тихо. Придешь?'

  'Номер квартиры?'

  'Двадцать один'

  Сегодня он придет. Я оставляю дочку на одеяле на полу, что она не упала с дивана, и выдаю мягкие колечки-прорезыватели с пупырышками. Спешу поставить на плиту бульон и придумываю, чтобы приготовить. Вернувшись в комнату застаю малышку за попыткой присесть. Она уже давно отлично переворачивалась, но вот сидеть еще не пыталась. С радостью играю с ней немного и прикладываю к груди. Дочке нужно уже отдыхать, а мне хоть раз взглянуть на себя в зеркало...