Для размещения и оформления найденного имущества выбрала сортовой метод складирования добра. Оформила таблицу как "Карточку складского учета", во как. Почти как в будущем. Место положения товара; его название; количество; если можно так высказаться – то и его сорт; тара – её размер и масса; цена в стране изготовления и местная цена; когда и с какого корабля (каравана, отряда, уничтоженной стаи волков и т.п.) взято или найдено. С компьютером Диване был немного знаком, так что разберется. И оформит. Правда, золотой запас считать буду сама. А то, соблазны, соблазны. Если ещё что пропустила, потом добавлю. Но чем обладаю, теперь буду знать точно. И на будущее дала себе слово, что это направление моего хозяйства буду держать под контролем.
Поэтому донесла до моих гостей чёткий приказ: пока всё не рассортируем, почистим, помоем, постираем, смажем, упакуем, не расставим и не разложим по местам, а также, не перетащим на нужное место многое из наших запасов, которые лежат не там, где надо… Другими словами, пока мы не наведём порядок, никаких рассказов и показов! Если бы вы видели, как они все работали, как работали! Стаханов отдыхает. И на всё про всё у нас ушло три дня. Самой не верится. За ударную работу решила устроить ранний, праздничный ужин. Мы с Линой очень постарались сделать его таковым. И вот он закончился, мы убрали со стола, Лина разнесла напитки и сладости, ну а я продолжила свой рассказ:
– Строительство усадьбы заняло не один год. Здесь применили все тайны и разработки жителей Северной страны, конечно те, что нашли в их подземном городе. Наконец, всё было готово. Как-то так совпало, что отцом заинтересовались египетские местные власти. Он говорил, что встретил человека, который был у него в плену. Тот его и узнал. Точно не знаю. Собрались быстро. Хорошо ещё, что большую часть имущества уже перевезли сюда. Мне тогда было 9 лет. В плавании нам пришлось несладко. Осень, шторма, плохая погода. Матушка простудилась и заболела. Еле довезли до усадьбы. Но здесь стала поправляться. Довольно быстро. Всё бы ничего, но отец опять стремился в подземный город Северной страны. Он говорил, что там ещё очень много всего и надо всё это забрать. Воинов у него было много, почти 800 человек. И каких, у императора таких не было. Что касается кораблей, то под его рукой было четыре дромона, три из них на 2 ряда вёсел и последний, на 1 ряд. Вполне достаточно. В тот год они не здесь зимовали, а в Кракове, на Висле. Отец не хотел, чтоб все знали об этом месте. Мало ли. Отдыхали от души и, видно, под вино, кто-то проболтался о тайном городе. Матушка, кстати, отца отговаривала от похода, но он настоял на своём и весной отправился на всех четырёх кораблях, забрав почти всех воинов. Отец говорил, что это место закрытое, тайное, и не видит его никто. Здесь остались два моих учителя, отличные бойцы, но уже старые и с многими ранами, моя пожилая няня и мамина ближайшая служанка. У мамы было ещё несколько девушек в услужении, но их взяли в поход, еду приготовить, постирать, раны, если что, подлечить.
Тут парни одновременно хмыкнули, но я не обратила внимание на эти инсинуации.
– Матушка говорила, что нас мало и может случиться страшное, например, викинги нападут. Но отец не послушался, только повторял, что на этом месте с нами ничего плохого не может случится.
Гуннар аж передёрнулся. А что он хотел, эти морские орлы с V века разбойничают, на правду обижаться не надо.
– Поход прошёл удачно в том смысле, что к подземному городу они дошли. Но в этот раз им стали мешать. Причём, непонятно кто. Нападали тихо, как правило, ночью. Люди стали умирать неизвестно отчего, ран на теле не было. Проход, которым они прошли в город раньше, был засыпан. Очень основательно. Появился страх, потом, ропот. Короче, собрали всякого сколько смогли, загрузили, как получилось, и ушли домой. И то много чего было. Когда они проходили остров Борнхольм, на них напали. Целый флот. Отец приказал самому маленькому и быстрому, к тому же меньше всех загруженному дромону плыть к нам. На нем около 50 воинов осталось, и он хотел, чтобы те нас охраняли, я так думаю. Часа через два разразился шторм. Он длился почти трое суток. Кораблик всё же дошёл, только разбился около берега, как и ваши корабли. В живых осталось двое, они как-то добрались до берега. Мы их не сразу нашли, только когда шторм закончился. Они там двое суток пролежали. Но рассказать о походе успели. А отец не вернулся.
– И как же вы тут одни?
… Лина, милая, ты даже не представляешь, как. И не одни, а одна. Днём ещё ничего, работа, работа. А вот поздно вечером, когда ложишься спать, и тебе мерещатся все страхи мира и только одна надежда – собака, которая учует опасность, и ты успеешь схватить оружие и, возможно, отобьёшься. Даже на все богатства, которые здесь нашла, я смотрела с недоверием. Вдруг это приготовлено не для меня? А вдруг это ошибка? И на моём месте должен быть кто-то другой? И даже если это приготовили для меня, то, кто это сделал? Для чего? Что должна сделать я? И чем я буду расплачиваться за все эти богатства? Вопросы, вопросы. Придумывала ответы на них и ждала подтверждения или опровержения моим домыслам. Иногда получала их, чаще нет. Но, думаю, пока иду в русле политики партии и правительства, как говорили в годы моей молодости, так что, возможно и выживу. А при огромной удаче, может сделаю даже что-то полезное…
– Трудно. Умерла няня. Конечно, старенькая уже была, но крепкая. Думаю, все эти несчастья её подкосили. К тому же мы все, оставшиеся, всё, что на дромоне из Северной страны привезли, больше недели спасали. Все измучились, простыли. Так что няня просто не выдержала. Она персиянка была, язычница-огнепоклонница, так что мы её кости сожгли и пепел над морем развеяли. Мои учителя были очень старые, но крепкие. Летом 857 года они подошли к матушке и сказали, что их время ухода за грань пришло. Год-два они могут протянуть, но будут становиться слабее и закончат жизнь жалкими развалинами. Поэтому они решили не ждать такой стадии угасания и пока ещё в силе, хотят провести Ритуал Защиты. Они тоже были людьми отца, персы, жрецы и воины храма Луны. Они знали, как проводить этот Ритуал для нас и нашей земли от любых врагов: живых и мёртвых, людей и зверей, небесных и земных катаклизмов. И в день летнего солнцестояния они совершили этот Ритуал.
Когда это говорила, то где-то далеко, в туманной дымке, увидела двух стариков, стоящих друг перед другом, привязанные к столбам. Лица спокойные и одухотворённые. Вокруг лежали какие-то камни, оружие, вещи, тушки разных птиц и животных. Этот островок окружали несколько рядов поленницы дров. Самый дальний круг уже прогорел и по канавкам огонь перебрался на следующий круг. Не знаю, это видение показало мне действительный ритуал, совершённый где-то и когда-то, или это мои выдумки, получили овеществление, не знаю. Но я чувствовала, что это действительно было и касалось именно меня. Закрыв глаза, как в трансе, я захотела передать эту картину моим слушателям. Никаких вопросов, молчание и бледные лица. Видимо, получилось.
– Мама долго плакала. Они так много времени были с нами, мы их любили. Они нас тоже. Они заботились о нас, учили нас с мамой, защищали, помогали в делах, и последним днём своей жизни они дали нам такую защиту, которой нет ни у кого из владельцев Земли. Как вы, наверное, догадались, что в этом Ритуале приносится жертва. Только человеческая и только добровольная. Такую и принесли наши старики. Так что здесь мне находиться безопасно. Абсолютно.
– Но вы не сможете сидеть здесь всю жизнь, раз вас ведёт пророчество. Что тогда будет с вами?
– Гуннар, ты не знаешь, что перебивать нехорошо? Может, если бы дослушал до конца, узнал бы ответ на свой вопрос быстрее? – Надо же, замолчал. – Тут дело в том, что мои защитники сделали так, что те люди, которые начнут планировать для нас какие-либо неприятности, то им или денег на это не хватит, или у самих проблемы возникнут, или что-то другое отвлечёт. Наше дело быть внимательными и не бросаться в бой с мечом наголо с первой минуты встречи. Но отслеживать всё вокруг, конечно, надо. И самим что-то делать. Под лежачий камень вода не течёт. Но никакая защита не заставит человека жить.
