Я была готова извиниться, хоть и считала, что в происшедшем больше вина Кириана. Все, что угодно, лишь бы остаться в университете.

Все это время Агеластос по-прежнему перебирал ящик, но на последних моих словах, поднял голову и посмотрел на меня.

– Почему ты думаешь, что мне нужны твои извинения?

– Тогда что?

– Ты покажешь насколько послушной можешь быть.

Я занервничала и до боли прикусила кончик языка. Слова Кириана показались мне пугающими и внутренний голос утверждал, что с этого момента мне следует быть с ним очень осторожной.

– Как я это покажу? – спросила настороженно. – Пойми, я девушка, а ты меня постоянно оскорбляешь. Говоришь, что я ею не являюсь. Да, я вспылила, но в будущем постараюсь держать себя в руках.

С опозданием я поняла, что Кириан смотрел на мою грудь. Учитывая, что я была в очень тонкой майке и в лифчике из легкой ткани, я посчитала свой вид неподобающим, из-за чего тут же прикрылась.

Агеластос поднял голову и уже теперь посмотрел мне в глаза.

– Докажи, Очкарик.

– Что именно?

– Что ты девушка. Разденься.

– Ты же не серьезно это говоришь? – я очень сильно напряглась. – Ты прекрасно понимаешь, что я девушка. Да, издеваешься и говоришь, что я на нее не похожа, но, думаю, у тебя сомнений нет.

Я сделала глубокий вдох и даже опустила руки вниз. Грудь у меня была вполне нормального размера. Просто из-за объемных кофт она была почти незаметна. Вот только, поскольку я сняла свитер, у Агеластоса не должно было возникнуть вопросов касательно моего пола.

Кириан встал и взял в руки полотенце, которым начал вытирать ладони.  Не торопливым, даже ленивым шагом подошел ко мне, после чего сказал:

– Очкарик, я дважды повторять не буду.

Отбросив полотенце в сторону, Кириан пошел к раковине. Создавалось ощущение, что он вовсе потерял ко мне интерес.

Я замерла на месте и некоторое время даже не дышала. Хотелось дать самой себе пощечину и до боли прикусить губу. Накричать на себя и обругать.

Насколько же тяжелым этот момент был для меня. Я предпочла бы послать Агеластоса куда подальше. Слишком унизительным для меня являлось то, чего он хотел и, честно, я даже разомкнула губы, желая высказать все, что я думала про Кириана, но мысли об универе не давали этого сделать. Еще немного и вся моя жизнь полетит к чертям.

– Если… – я запнулась. – Если я это сделаю, ты не разорвешь уговор?

Кириан ничего не ответил. Он уже сказал все, что хотел и возиться со мной больше не собирался, а я в эти мгновения будто бы горела в аду, но все же пальцами сжала низ майки и потянула ткань вверх, но так и не смогла ее снять. Застыла, закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов.

– Знаешь, мне иногда кажется, что ты в людях не видишь людей, – сказала, убирая ладони от своей одежды. –  Я не думаю, что ты хороший человек.

– Да ты что? – Кириан иронично приподнял бровь. – Давай, Очкарик, еще задвинь длинный монолог о том, что плохо, а что хорошо. Нет, правда, откуда ты вылезла такая наивная?

– Я не наивная, – ответила твердо. – Это твое поведение и характер выходят за все рамки. Откуда ты вылез такой, ублюдочный?

Кириан набрал воды в ладони и умылся. Даже не смотря на меня, он сказал:

– Когда мы выйдем отсюда, убегай, Очкарик. Вообще сваливай из Афин, иначе узнаешь, какой у меня характер на самом деле.

– Я не могу отсюда уехать, – буркнула.

– Тем хуже для тебя.

Отлично. Я очутилась на дне и, к тому же, у меня появился новый враг. Я почему-то не думала, что Агеластос шутил и понимала, что он куда хуже той брюнетки.

Вдох и выдох. Я высоко подняла голову и посмотрела на потолок, а потом сделала несколько шагов по комнате. Мысленно выругалась и, не сдержавшись, пнула ключ, который до этого отбросил Кириан. В груди все горело и сознание пылало настолько сильно, что я толком не могла сформировать фразы, но, я все-таки прекрасно осознавала, что только ухудшила свое положение. А, мне, проклятье, просто учиться хотелось.

Очередной глубокий вдох и шумный выдох. Будто срываясь, я одним резким движением сняла свою майку и зло бросила ею в Агеластоса. Он ловко подхватил майку, а я посмотрела на парня так, будто желала его убить.

– Да подавись ты этой чертовой одеждой, – гневно сказала и потянулась рукой назад, расстегивая лифчик. Он у меня был самый обычный и тканевой. Без всякого эффекта увеличения.

Лямки скользнули вниз и я подхватила лифчик, но им не стала бросаться в Кириана. В это мгновение чувствовала себя униженной, но показывать этого не собиралась. Стала ровно и высоко подняла голову. Не собиралась показывать, что эта ситуация меня хоть как-то уязвила. Наоборот, на Агеластоса я все так же смотрел с такой ненавистью, что, казалось, ею могла испепелить.

Кириан опустил взгляд и посмотрел на мою грудь. По его голубым глазам я ничего понять не могла, но в это мгновение мне очень сильно захотелось прикрыться. Даже руки дернулись. Вот только, я себя сдержала, не желая показывать, что я хоть как-то реагирую на Агеластоса.

– Все? Убедился в том, что я девушка?

– Такая себе у тебя грудь. Не впечатлила.

У меня аж глаз дернулся и, несколько раз разомкнув губы, я так ничего сказать не смогла. Наверное, выглядела сейчас, как рыба выброшенная на берег. Разве что глаза у меня были злыми и отображающими мое желание придушить Кириана.

– Она и не должна тебя впечатлять, – зашипела и, вновь не сдержавшись, бросила в Агеластоса то, что было у меня в руках. Этой вещью оказался мой лифчик и, увидев то, что Кириан перехватил его, а потом забросил за шкаф, я поняла, какой дурой являюсь на самом деле. – Ты зачем это сделал? – спросила, широко раскрыв глаза.

Одной рукой прикрыв грудь, я в одно мгновение оказалась около шкафа и второй попыталась достать свой лифчик. У меня ни черта не получилось.

– Достань его. Немедленно, – сказала, оборачиваясь к Кириану, но, прежде чем успела хоть что-то понять, он прижал меня к шкафу и, сжав ладонь на шее, заставил замереть.

– Ты очень вспыльчивая, – он наклонился и сказал это мне на ухо. Почему-то я в этот момент опасалась даже пошевелиться. – Мне нравится. Интересно наблюдать за тобой, как за бестолковой зверушкой.

Кириан немного сильнее сжал пальцы и я вздрогнула. Хотела отстраниться, ведь будучи полуобнаженной рядом с парнем для меня было полнейшей дикостью, но, опять-таки, не могла сделать ни одного движения.

– Но и о последствиях ты должна знать. Раз разделась, значит, хочешь остаться в универе. Верно?

Я сразу ничего не ответила, а Кириан сильнее вдавил меня в стенку шкафа.

– Отвечай, когда я о чем-то спрашиваю.

– Д-да… – прошептала. – Слушай, отойди. Может, тебе плевать, но я почти голая и я не хочу, чтобы ты был настолько близко.

– Меня не волнует чего ты хочешь. Научись вовремя закрывать рот, если хочешь оставить уговор и знай, что каждый твой необдуманный поступок будет иметь последствия.

Кириан отстранился, после чего бросил мне майку.

– Можешь надеть это тряпье.

Я тут же накинула майку, но ткань была слишком легкой, из-за чего мне все равно приходилось прикрываться руками.

Внутри все бурлило, но я притихла и стала настолько послушной, насколько это вообще возможно. Все время молчала и так же, не проронив ни слова, делала все, что говорил Кириан. В основном, нужно было ему что-то подать, или принести. Пока что я была девушкой на побегушках и, в принципе, все не так плохо. Вернее, могло быть хуже.

– Держи, – Агеластос подал мне бутылку с питьевой водой.

Я ее нехотя приняла, но, сделав первый глоток, осознала, насколько сильно хотела пить, из-за чего тут же опустошила всю емкость до дна.

– Ты притихла. Что-то задумала? – спросил Кириан, открывая свою бутылку с водой.

– Нет, – я села на край коробки и отвернулась от парня, будто на противоположной стене было что-то очень интересное.