– Вы считаете, что ее убил отец? – спросил напрямик Митчелл.

– Откуда мне, черт возьми, знать? Могу только сказать, что список хороших людей, которых знала Кендел, был очень коротким.

– А вы не знаете, она делала свои пробежки регулярно? – зашел с другого угла Джейкоб.

– Конечно. Четыре раза в неделю, ровно в пять утра, как часики. Она любила бегать.

– Почему так рано?

– Ей нравилось, когда город еще спит. Говорила, это прекрасное ощущение: покой, нет людей…

– Она всегда бегала в одном и том же месте?

– Да, наверное. Вроде как в парке. Не знаю, в каком именно.

– Понятно. – Джейкоб кивнул.

Дебби встала.

– Ладно, мне пора. Цыплята сами собой по столикам не полетят.

Купер протянул ей визитку.

– Если еще что-то вспомните, дайте нам знать, – попросил он.

Она кивнула и пошла прочь.

Солнце уже клонилось к закату, когда Митчелл остановил свой «Додж Чарджер» у Баттермир-парка. Вместе с Джейкобом они вылезли из машины и двинулись по дорожке.

Настроение было так себе: до этого они уже потратили впустую несколько часов, слоняясь по тупикам. Джейкоб по телефону переговорил с родителями Кендел – Леон успел известить их о смерти дочери. Поначалу они были общительны и участливы, но, стоило всплыть теме жестокого обращения, быстренько свернули разговор и дали отбой, сказав перед этим, что если понадобится что-то еще, пускай Джейкоб разговаривает с их адвокатом.

Митчелл тем временем начал обзвон по списку клиентов Кендел – во всяком случае, тех, у кого номера совпадали с адресами. Выслушать пришлось многое: глухую несознанку, уязвленные угрозы и истеричные отказы. Зачастую просто обрывали связь. Лишь немногие смогли предъявить алиби на соответствующие даты. Так что список подозреваемых убавился не особо.

В конце концов Джейкоб предложил сделать перерыв, съездить в район места преступления и немного осмотреться. У Митчелла было подозрение, что напарнику просто хочется пройтись на свежем воздухе, но спорить он не стал, ибо и сам устал как собака.

Приблизившись к деревьям, под которыми были найдены останки Кендел Байерс, он мысленно вообразил себе то утро. Кендел бежала по этой самой дорожке, парк был тих и безлюден. По словам Мэтта, на ней были черные шорты для бега и фиолетовый спортивный бюстгальтер. Бежала она, по всей видимости, быстро, преодолевая холодок раннего утра. А потом… что? Увидела кого-то на тропе? Он ее здесь дожидался? Может быть, знакомое лицо? Или притаился за деревом и схватил, когда она находилась достаточно близко? Сопротивлялась ли она?

Джейкоб подошел к углублению, где была захоронена Кендел. Митчелл неотрывно смотрел на пруд, чувствуя странное дежавю. Он бывал здесь много раз, но… что-то еще было связано с этим прудом. Какая-то мысль или воспоминание словно пыталось всплыть на поверхность… однако тут же рассеивалось, оставляя лишь смутное разочарование, словно он собирался сказать что-то важное и вдруг забыл, что это было.

Водная гладь переливчато мерцала в лучах заходящего солнца. Разыгравшийся ветерок гнал по пруду легчайшую рябь. Как она выглядела в тот день? Митчелл попытался представить: вот убийца тащит Кендел к пруду, держит ее голову под поверхностью воды… Зачем? Почему именно так? Все это выглядело неоправданно сложным.

Митчелл подошел к напарнику.

– Тебе этот способ убийства не кажется странным? – спросил он.

Джейкоб кивнул.

– Почему именно здесь? – задал вопрос Митчелл. – И почему так? Ее что, нельзя было удушить, зарезать, пристрелить?

– Все было обстоятельно продумано, – сказал Джейкоб.

– С чего ты взял?

– Он ее знал. Знал, что она регулярно бегает здесь по утрам. И пас ее. – Джейкоб указал на могилу. – Эту ямку он вырыл не после убийства – это заняло бы слишком много времени, уже начали бы маячить люди… Кто-нибудь обязательно заметил бы. Так что нет – он пришел сюда ночью, выкопал могилу и стал ждать. Девушка появилась как всегда, строго по расписанию. И когда она пробегала мимо, он ее схватил, утопил в пруду, а затем бросил в яму и прикопал.

– А топить зачем было?

Джейкоб задумчиво помолчал. Затем произнес:

– Так было задумано. И все осуществилось по плану. Это принципиально важно.

– Но зачем?

Купер посмотрел на Лонни сердитым взглядом.

– Ты меня спрашиваешь? Ты его спроси!

Оба умолкли. На душе было тревожно. Как-то очень уж все наворочено, до шизоидности…

– Интересно, ее отец мог бы выкинуть что-то подобное, если б узнал, где она живет?

Джейкоб призадумался.

– Да бог его знает, – буркнул он. – Звучит все же маловероятно. А вот двинутый фетишист подержанных трусов – сценарий более вероятный.

– Тогда нужно до конца разобраться с этим списком.

– Пожалуй.

Детективы постояли над могилой еще немного, а потом повернулись и пошли обратно к машине.

Домой Митчелл возвратился совершенно вымотанным. Этот день виделся ему сплошным провалом. Что им удалось узнать? Что алиби есть лишь у ничтожного числа подозреваемых? Что Кендел подвергалась жестокому обращению со стороны своего отца? Что она была заядлой бегуньей? Все эти мелкие факты выглядели чем-то разрозненным и малозначительным.

– Полин? – окликнул он.

– Я здесь, – донесся ее голос из спальни.

Митчелл направился туда – и остановился в дверном проеме.

Полин лежала на животе на кровати, уставившись в экран ноутбука. Наверняка смотрела «Бесстыжих» – сериал, к просмотру которого она пыталась склонить и Митчелла, но безуспешно. На ней были черная майка на бретельках и чуть просвечивающие белые шортики. Босые напедикюренные ступни за просмотром мерно ходили вверх и вниз. Длинные каштановые волосы, как всегда, были собраны в пышный хвост. Заманчиво смотрелась полуобнаженная спина, смугловато-янтарная и гладкая. И от этого вся тяжесть дня, казалось, медленно спадала у Митчелла с плеч. Он осторожно забрался на кровать, прилег на Полин сверху и обвил руками.

– Раздавишь, – капризно мурлыкнула она и потеснила его локтем.

Он со смешком скатился и улегся рядом.

– Как день?

– Да так, – рассеянно ответила Полин. – Клиент в клинике сегодня меня клеил.

– А ты сказала ему, что занята?

– Не глупи. Мне сначала надо было услышать, что он предложит.

– Ах во-он оно что, – пропел Митчелл, лаская кончиками пальцев гладкость ее кожи. – И что же у него оказалось?

– Пульпит.

– Улов фантастический.

Полин работала ассистенткой дантиста. Митчелл все пытался убедить ее нацелиться на что-нибудь лучшее в своей жизни. Он был убежден, что она достойна гораздо большего. А ее эти попытки частенько раздражали – мол, ассистенты стоматолога тоже нужны.

– А потом, когда я ехала домой, у автобуса спустило колесо, и пришлось ждать следующего, – посетовала Полин, – а в нем ехать стоя, со всеми другими автобусными беженцами, как сельди в банке.

– Жизнь – борьба, – сказал Митчелл.

Она поглядела косо.

– Издеваешься над моими страданиями?

– Что ты. Вовсе нет.

– Как у тебя прошел день?

– Сегодня опросил около двадцати человек, фанатеющих от нюханья трусиков, – сказал Митчелл.

Видео встало на паузу.

– Реально или стёб? – Полин перекатилась на бок, озорно улыбаясь. Эту улыбку Лонни обожал.

– Нет, не стёб.

– И что ты открыл?

– Открыл, что большинству людей ужас как не нравится, когда их расспрашивают о пристрастии к такому фетишу.

Улыбка Полин стала задорнее. Митчелл улыбнулся в ответ. Маечка на ней сидела чуть наискось, обнажая изгиб грудей. Он придвинулся ближе, обнимая ее одной рукой и привлекая к себе.

– А тебя разговоры о нюханье трусиков заводят? – влажно прошептала Полин ему на ухо.

– Нет, – ответил он тоже шепотом. – Меня заводит, когда ты рядом.

Скользя рукой по животу, она медленно его поцеловала. Митчелл перекатился на спину, притягивая ее к себе.