Детективы пробрались к стойке.

– Прошу прощения, – обратился Митчелл к одной из кассирш. – Вы не скажете, кто из вас Дебби?

– Вообще-то здесь очередь! – с плаксивым возмущением накинулась на него какая-то полная дама, сжимая в руке ладошку малыша. – Я точно стояла перед вами!

Митчелл мимоходом показал ей свой жетон в расчете, что это ее утихомирит. Как бы не так.

– Нет, вы посмотрите! – негодующе возопила она. – Куда мы катимся? Полиция чинит произвол, считая, что жетон и пистолет решают всё!

– Мэм, мы здесь по служебной линии, – сказал Митчелл, слегка завороженный колыханием ее зоба и щек.

– Ну тогда и я тоже! – с вызовом крикнула она, озираясь в поисках поддержки. Но другие люди поспешно отвернулись кто куда.

– Очередь одна для всех! – торжественно возгласила толстая женщина, явно любительница очередей и стычек.

– Я Дебби, – откликнулась одна из кассирш, девушка лет девятнадцати-двадцати. Светло-шоколадная кожа, темные чуткие глаза. Из трех кассиров она была единственной, кто не выглядел так, будто работа высосала ее досуха и оставила лишь живую оболочку.

– Детектив Митчелл Лонни, – скороговоркой представился Митчелл, – а это мой напарник, детектив Джейкоб Купер. Можно с вами поговорить? У нас есть к вам кое-какие вопросы.

– О чем? – спросила Дебби, настороженно озираясь. Вид у нее был слегка испуганный, как у людей, обычно не имеющих дел с копами.

– Лучше было бы присесть и не спеша побеседовать, – предложил Митчелл.

– Прямо сейчас не могу, очень много народа, – она виновато огляделась. – Но в половине третьего у меня перерыв, если вас устраивает.

– Дело довольно важное, – сказал Митчелл. – Лучше прямо сейчас.

– Тогда подождите, – сказала она и направилась к управляющему, тощему типу с нервическим лицом. Последовала короткая перемолвка шепотом, после чего Дебби вернулась и сказала:

– Могу пораньше, без четверти час. Это нормально?

Глаза девушки умоляли; чувствовалось, что на кону стоит ее работа. Митчелл со вздохом кивнул; вздохнула и Дебби – с облегчением.

– Может, пока ждете, что-нибудь закажете? – предложила она.

Будучи на ногах с четырех утра, оба изрядно проголодались. Обычно Митчелла в такие места не затянешь и силком, но сейчас он без раздумий заказал себе «Райское блюдо из домашней птицы», а Джейкоб – «Перченую картошечку» и «Ананасную свининку в соусе барбекю». Женщина из очереди негодующе застонала, на что Митчелл виновато улыбнулся ей.

Заказ подали быстро – пожалуй, единственное, что можно было сказать в пользу заведения, так как еда, мягко сказать, не впечатляла. Масла было столько, что язык и нёбо покрылись им, словно Мексиканский залив – нефтью «Бритиш петролеум»[8]. Не ровен час, по телевизору покажут репортаж изо рта, где чайки и рыбы, покрытые соусом барбекю, страдают и гибнут между зубами… Митчелл исподтишка огляделся, ища взглядом измученных посетителей, но те выглядели вполне довольными и уплетали свои заказы с аппетитом, достойным гурманов французской кухни. Он повернулся к Джейкобу, который мусолил кусочек ананасовой свинины с видом фараона, жующего труп священного бегемота.

– И как они вышли на такой успех? – подивился Митчелл.

– Может, этот вкус кем-то привит, – рассудил Джейкоб, наконец проглотив разжеванное.

– Кто согласится, чтобы ему прививали такое?

На это у Джейкоба ответа не нашлось.

К тому времени, как к ним подсела Дебби, они успели съесть по полпорции; вторая половина осталась нетронутой. Аппетит Митчелла пропал окончательно и не грозил своим появлением в ближайшее время.

Дебби глянула на их подносы.

– Что, еда не очень? – спросила она сочувственно.

– Очень. В смысле «не», – ответил Митчелл без обычной учтивости, исчезнувшей в ходе этой кулинарной экзекуции.

– Могу понять, – усмехнулась Дебби.

– Да. Ну, а нам хотелось бы понять, каким образом вы знакомы с Кендел Байерс? – спросил Джейкоб.

– Мы с ней подруги, – пояснила Дебби, – Она раньше работала здесь. С ней всё в порядке?

Она сопроводила свой вопрос настороженным взглядом.

– Когда вы с ней виделись последний раз? – спросил Митчелл.

– С месяц назад, – ответила Дебби. – Посидели, погуляли. А потом она перестала отвечать на мои эсэмэски и звонки. Скажите мне, где она? Что с ней?

– Очень не хочу вас огорчать, но Кендел мертва, – тихо проронил Митчелл.

– Боже, – слабо произнесла Дебби. Плечи ее поникли, темные глаза наполнились слезами. Одна слезинка медленно потекла по щеке. Дебби, не смахнув ее, отвернулась и какое-то время отрешенно смотрела за окно.

– Это был один из ее… клиентов? – выдавила она наконец.

– Мы не знаем, – ответил Митчелл.

– Она говорила, некоторые из них настолько гнусные…

– Она упоминала какие-то имена? Кто-нибудь конкретно?

– Нет. – Тихонько шмыгнув носом, Дебби повернула лицо к Митчеллу. – Она не любила об этом говорить.

– Но тем не менее рассказала вам о своем… бизнесе, – заметил тот.

– Да. Она мне все про него рассказала, когда уволилась отсюда.

– Она ни разу не упоминала, кто именно ее беспокоил? – настойчиво спросил Лонни. – Вызывал у нее тревожные мысли?

– Нет. Просто говорила, что есть один или два мерзких типа, с которыми она больше не торгует.

– Дебби, – вступил в разговор Джейкоб, – у Кендел были какие-то отношения? Она с кем-то встречалась, появлялась на людях?

– Нет.

– Вы уверены? – спросил он.

– Да, уверена. Как раз это ее больше всего и угнетало. Что все парни не прочь с ней переспать, но ни один не хочет остаться.

– Что за парни?

– Да так, всякие разные, – Дебби пожала плечами и отерла глаза. – Вы же знаете, как она выглядела.

– Между прочим, нет, – сказал Митчелл. – Интересно было бы узнать.

Дебби растерянно моргнула.

– Как же вы тогда…

– Нам неизвестно, как она выглядела при жизни, – деликатно пояснил Митчелл.

Дебби достала из кармана телефон, полистала галерею и показала экран детективам. Это было селфи, снятое в каком-то баре: Дебби сидит в обнимку с еще одной девушкой – невероятно хорошенькой, с длинными рыжими волосами. Улыбка девушки была счастливой, а ровные, идеально белые зубки обворожительны.

– Здесь не видно ее фигуры, но поверьте, она была безупречна, – сказала Дебби. – Парни лезли друг через друга, пытаясь пофлиртовать с ней. В ее компании мне ни разу не приходилось платить за свои дринки, точно могу сказать.

– То есть с мужчинами она встречалась часто? – уточнил Джейкоб.

– Детектив, вы хотите спросить, трахалась ли она со всеми подряд? – спросила Дебби, обдавая его суровым взглядом.

– Я имею в виду только то, что сказал, – не растерялся детектив.

– Да мне без разницы… Нет, насколько я знаю. Всего с одним или двумя. И, как я уже сказала, никто после этого не задерживался.

– Вы случайно не знаете, почему ее брат считал, что она живет в Сан-Франциско? – спросил Митчелл.

– Почему не знаю. Знаю, – ответила Дебби. – Кендел не хотела, чтобы тот выдал мудаку-отцу, где она живет.

Митчелл кивнул, ожидая продолжения.

– Тут такое дело… Отец избивал ее, понятно вам? В детстве она чего только от него не натерпелась. А в конце концов сбежала. Нашла место, где можно приткнуться, вместе с парочкой друзей. А отец давай ее искать. Сказал ее братцу, что, мол, хочет, чтобы Кендел вернулась домой. Что думал-думал, понял всю свою неправоту, бла-бла-бла, и что никогда больше не поднимет на нее руку. Братец, идиот, и разболтал, где она остановилась. И что? Папаша ворвался к ней и, конечно же, изметелил до полусмерти. Кендел опять сбежала и оказалась здесь. Но брату больше не рассказывала, где она реально находится, потому что он вышел у нее из доверия. – Дебби откинулась на кожаную спинку сиденья и скрестила руки на груди. – А вы только теперь, когда она мертва, наконец-то зашевелились…