- А ты пока живешь, курсант… молодец.

Не знаю, чему тогда удивился инструктор - Леженец известный рукопашник, даже принимал участие в серьезных соревнованиях. Он нам и демонстрировал защиту от удушающего на пару с Камероном. В общем-то ничего сложного, если приноровиться и отработать. Только вот в чем беда, срабатывал прием в единственном случае: когда тело твое расположено вертикально. А когда тащат по полу, и ты только и делаешь, что успеваешь перебирать пятками, тогда беда…

Я уже даже не сипел, и был близок к потере сознания, когда вдруг случилось непонятное. Расплывающаяся картинка кувыркнулась, и замерла перевернутым полом. Я оказался лежащим на боку, растирающим шею и жадно хватающий воздух ртом. Недавний противник лежал рядом, раскинув руки в стороны. Парень обо что-то споткнулся и упал, крепко приложившись затылком. Только вот не было ничего на полу, никакого препятствия, даже мельчайшей складочки на ковре – абсолютно ровная поверхность. Чудо спасло, не иначе.

Шатаясь, встаю на колени и первым делом нахожу Юлию. С ней вроде все в порядке: лежит, свернувшись в позу зародыша. Одной рукой закрывает голову, словно пытаясь укрыться от внешней угрозы. Только никто ей не угрожает, в отличии от Леженца. Дмитрий успел уложить двоих и сейчас добивал третьего: крепыша, чье тело было расписано под хохлому. Уклонился от встречного, провел подсечку и прямым сверху отправил противника в нокаут. Этот последний, не считая охранника у двери, что безучастно наблюдал за картиной происходящего и явно не собирался вмешиваться. Был еще кудрявый барашек, который сбежал от греха подальше. Умный сынок растет у местного мэра, понятливый.

Леженец проводит пальцами по ссадине на щеке, морщится. Замечает меня, лежащую на полу Юлию и выдает задорным голосом:

- Валить надо, а ты тут девками разбрасываешься.

- Валить, - соглашаюсь я.

- Самостоятельно подняться сможешь?

- Уже.

- Отлично, а я пока твою девку понесу.

Вот тут Дмитрий допустил ошибку. Стоило подойти ближе, как активизировалась до того безропотная Юлия. Спортсмену даже пришлось отпрыгнуть в сторону, дабы избежать встречи с ногой. Лягалась юная Кортес Виласко на загляденье.

- Бешеная она у тебя что ли. Сам тащи…

Остаток пути миновали без приключений, если не считать летящих предметов со второго этажа. Перепившая молодежь сгрудилась на балконах, в открытых окнах, мешая друг другу и кидая, все что под руки попадется. Пьяная толпа действовала неорганизованно – это нас и спасло. Один из числа наиболее ретивых попытался броситься в погоню, сиганул вниз, да так там и остался, скуля и подвывая на разные лады. Служа примером и остужая наиболее горячие головы.

На выходе нас уже ждали: охранники открыли ворота, а фургон подъехал вплотную, гостеприимно распахнув заднюю дверцу. Рядом безмолвной тенью возник Мангуст. Возник, чтобы снова скрыться в сумраке ночи. Внутри кузова мелькнули знакомые лица Секача и Лесничего.

Пытаюсь передать девушку с рук на руки, но та крепко вцепилась в меня, ни в какую не желая отпускать. До боли царапая кожу под рубашкой напрочь обломанными ногтями, один из которых треснул у корня и теперь обильно кровоточил.

И как с такой ношей забираться? Пока раздумывал, примериваясь к подножке, помог Леженец. Дури в нашем спортсмене хватит на десятерых, поэтому когда он налетел со спины и толкнул – я едва не оказался лежащим на полу, только чудом не выронив свернувшуюся в клубок девушку. Во второй раз было бы не так забавно, да и в первый не то чтобы смешно. Спасибо мужикам - подхватили, усадив на скамейку.

Раскрасневшийся Леженец устроился напротив, весело подмигнул, дескать, как мы их отделали, Петруха. Даже поцеловал любимый кастет, весь в потеках крови. Кому проблемы, а кому приключения.

Фургон качнулся и резко стартанул с места. Лесничий едва не вывалился на асфальт, закрывая на ходу заднюю дверцу. Секач вовремя подстраховал, ухватив худого напарника за пояс и втянув обратно в салон.

- Как она? - слышу глухой голос Майера, что сидит по левую руку

- Не знаю.

Огромная черная ладонь заботливо прикоснулась к девушке, осматривает ссадину на плечи. Юлия испуганно дернулась, но позволила чужим пальцам разогнуть руку. Вижу белую кожу, следы инъекции на сгибе локтя. Они хорошо заметны, образовав небольшой кровоподтек вокруг точки укола.

- Чего и боялся, - недовольно процедил Майер.

- Что это?

- Без понятия, нужно будет провести анализ крови.

- Она…

- Нет, она не наркоманка, если ты об этом. Ничего подобного раньше не позволяла, но сам знаешь, какие обстоятельства.

Знаю, поэтому перехватываю девушку, чтобы было удобнее держать. Колени начинают затекать под тяжестью человеческого тела, потому как госпожа Виласко ни разу ни Альсон. Последняя хоть и говорит, что тяжеленькая, но сама легче пуха.

Юлия что-то шепчет и мне приходится вслушиваться, чтобы разобрать отдельные слова.

- Уитакер, ты дурак… несносный мальчишка, возомнивший о себе.

- Почему дурак?

- Держал меня… не отпустил.

Я понимаю, о чем она говорит. О том самом случае с взбесившемся такси, когда не смог вывести девушку в безопасную зону, когда замер вместе с ней, закрыв глаза и ожидая удара.

- Почему, Уитакер?

- Не знаю.

- Дурак.

- Сама дура.

- Почему?

- Потому что способна писать отличные вещи, а поешь всякую ерунду.

Юлия грустно улыбается, смотрит прямо в глаза. Ощущаю как расслабились ее мышцы, как ослабла хватка, стискивающая порядком помятую рубаху. Некогда белоснежную, а теперь в темных разводах: натекло из-под поломанных ногтей.

- Так никто же слушать не будет. Публики нравятся милые песенки.

- Да, им нравится про ми-ми-ми и смотреть не моги, - соглашаюсь я с очевидным фактом.

- Упадут рейтинги, отвернутся зрители, лейбл расторгнет контракт, - перечисляет Юлия, тихо-тихо, едва слышно.

- Всё так, - подтверждаю я.

- И все равно я дурочка?

- Да.

- Почему?

- Потому что жизнь дала тебе шанс. Дала то, чего нет у других – самый настоящий дар, а ты спускаешь его в унитаз.

У Юлии было чем возразить, уверен. Нашлась бы сотня новых слов в защиту, может и тысяча. Если бы только не уткнулась носом в лацкан пиджака, и не засопела, укачиваемая летящим в небе фургоном.

Глава 9

- Уитакер, на следующей неделе свободен.

- Почему?

- Потому что я так сказал.

Спорить с Майером, что с темным гранитом скалы, бессмысленно и бесполезно - передал распоряжение и скрылся в длинной кишке коридора.

Заснувшую Юлию унесли наверх, а мы остались внизу, сидеть и дожидаться вызванного такси.

- А ничего здесь кормят, вкусно, - заявил Леженец, успевший стащить в дежурке пару плюшек. Вернее, Поппи его угостил, еще и чаем успокоительным напоил, что пришлось как нельзя кстати. Потому как отпустило нас после веселенького приключения: меня бил легкий озноб, а Дмитрий болтал без умолку, благо собралась толпа слушателей, даже вечно ворчавший Дуглас пришел. Тот самый, что жаловался на нехватку свободного времени и которого дома жена ждала с маленьким ребенком.

- А я его – раз! Смотрю - шевелится, сука! Понимаю, добить надо, а слева расписной набегает, вопрос нескольких секунд, - Леженец не на шутку раздухарился, махал руками, играл лицом: то хмурясь, то злясь, заново переживая ночные события. И при этом был абсолютно счастлив. Ну еще бы, в академии нашего спортсмена особо не слушали. Его нигде не слушали, привычно затыкая и требуя не нести ерунды. А здесь набилась целая комната взрослых мужиков – сидят, затаив дыхание, и внемлют.

- С ноги бы, козла, встретить, но корпус переложить не успеваю. И тогда понимаю – все, надо идти в банк.

- Банк, какой банк? – искренне удивился Секач.

- Ва-банк, - поправил я приятеля и пояснил для остальных, - игровой термин, означает идти на крайний риск.