— Они каждый раз так делают. — спешу развеять ореол важности этой традиции, — Скорее всего.

— И как мне теперь быть?

— Веди себя достойно. Я знаю, сложно, когда рядом есть превосходящая тебя копия. Но я чувствую, что из неё выйдет отличный советник. И подумай, стала бы ты что-то отбирать у самой себя? Может, она вообще уйдёт с повстанцами.

— Ага… Останусь здесь, а она пойдёт дальше…

— Она тоже когда-то осталась одна.

Не представляешь, каким одиноким я себя чувствую, когда осознаю, что ты мы никогда не будем вместе по-настоящему.

— Уверен, вы сможете сообразить нечто новое, ты ведь тоже об этом думала: собрать всех в одном измерении и разнести уродов.

— А если ничего не выйдет? Если мы переоцениваем свои возможности?

— Предстоит долгая подготовка, никто же не собирается кидаться в атаку прямо сейчас. Я тоже попробую сделать всё, что от меня зависит.

Её опасения небезосновательны, но я пытался дать Анне веру в свои силы. Если от меня зависит именно это… Анна решила ещё немного отдохнуть и я проводил её до комнаты Шакала. Как она только дошла до зала, на ногах едва держится. Уложил её на матрас, прикрыв одеялом. За окном возилась половина команды, вторая прикрывала их с крыши — купол уже не покрывал ту местность. Фоновый шум отдалённых криков, пальбы с крыши и грохот рушащихся зданий не помешал Анне вырубиться. Не представляю, чего она натерпелась, пока они добрались сюда. Тут я вспомнил о Шакале, я ведь собирался докопаться, по какой причине он всё это время звал меня Стэном, хотя должен был знать, что я Стас. Может, главный засланец здесь — он?

====== День седьмой. Осколки ======

Она

Стэн ещё немного посидел со мной и куда-то ушел. Подумал, наверное, что я уже сплю. На это я и рассчитывала. Пора, наконец, узнать, что за кота в мешке мне передала та Анна. Вот интересно, хоть в одном мире такое происходило, что сразу две Анны решили меня навестить?

Я вынула из кармана тот самый мешочек, из-за которого рисковала своей жизнью, возможно, каждый раз своей жизни. Развязав узел неизвестной материи, я вытряхнула на матрас всё содержимое. Передо мной оказался сложенный в несколько раз тетрадный листок и какая-то непонятная вещица треугольной формы.

Разворачиваю потрёпанную бумажку. Сердце забилось сильнее при осознании, что это записка мертвеца. Что же ещё она не успела мне рассказать?

«Наконец, ты читаешь это. Я знаю, тебе пришлось проделать нелёгкий путь, чтобы забрать его из дома. Мы такие забывчивые. Но всё было не зря. Может, разочарую, но этот презент не для тебя. Это для Стаса».

Он

Шакал нашёлся на чердаке, недалеко от лестницы на крышу. Стоял, смолил как паровоз свои дешманские сигареты. Держался бы от этой вони за километр, но я твёрдо решил вывести его на чистую воду.

— Эй, ты, великий и ужасный организатор сопротивления.

— Чего тебе, умник? — скривился он.

— Вопрос есть.

— Прям не терпится задать?

— Не то слово. Ты ведь слыхал про засланцев, да? В подвале сидят, чалятся.

— Ну, слыхал.

— Как ж ты их не заметил в своём отряде смертников?

— Я что, за каждым следить должен? Работают, и ладно. Я подбором кадров не занимаюсь.

— Но ты должен был знать, что Стэн — не моё имя?

— Мне без разницы, кем ты себя мнишь, пока делаешь своё дело.

— То есть, ты знал, что я Стас?

— Ну, знал.

— И какого же хрена ты не сказал мне об этом?

— Как будто от этого что-то изменится.

— И тебя не смутило, что я всегда Стэн, а тут — хоба, перемена?

— Да хоть горшком назовись! Чё ты меня пытаешь? Откуда мне знать, что в твоей больной башке?

— А может, это фантомы надо мной поработали? Или эти чудовища? Может, я — их рук дело, не тот, что раньше, бракованный, и действую не так, как должен?

— Ты всё делал как обычно, пока сюда не пришёл. Народ до сих пор ломает голову, как ты узнал, что они диверсанты. Ещё эта Анна из ниоткуда выплыла, это ж надо.

Шакал сплюнул, будто она его подбешивала.

— Да, это был…сюрприз. Жаль, я её не помню.

— И эти проблемы с памятью у тебя не на ровном месте. Если ты не галактический казанова, то я, кажется, понял, кто.

Она

«Мы передавали эту вещицу друг другу из измерения в измерение, жертвуя собой, иногда погибая. Она изготавливалась с нуля и была несовершенна. У каждой из нас находился мастер, который из очень редких деталей разбитого корабля понемногу создавал её. Ты счастливица, она дошла до тебя в совершенном виде, мы, наконец-то закончили.

Нам давно стало ясно, что Стас теряет память при переходе, что усложняло нашу подготовку к нашествию. Мы никогда не добьёмся прогресса, пока он каждый раз является с невнятными обрывками памяти о прошлом измерении. Мы решили, что он должен помнить всё. И, я надеюсь, ты поддержишь общее решение.

Прости за это длинное письмо, я была бы рада поговорить с тобой вживую, но моё время ограничено. Всё, что нужно сделать — пока Стас не исчез, а это случится совсем скоро — подкинуть это ему в карман. Ты можешь оставить и эту записку, чтобы не писать новую, он всё поймёт».

Господи, как я могла забыть, что сегодня он должен уйти! Всего неделя прошла…

Так, теперь и у меня мало времени. Я взяла ту штуку, которая вытряхнулась на матрас вместе с запиской — треугольник из странной материи, чернее чёрного, с какими-то световыми индикаторами на гранях. Посередине был треугольник поменьше с какими-то выпуклыми деталями вокруг него. Штука была ничем не примечательна, пока я случайно не коснулась середины. Грани тут же замигали, а затем стали светиться ровным светом, как будто я его активировала. Не имею ни малейшего понятия, как эта штука сработает, чтобы он перестал терять память. Я ведь всего лишь училка, а не инженер… Но, если это сработает… Стэн обязан помнить, кто он такой и для чего существует, как и все мы.

Он

— Ну, продолжай, коли начал.

Только этот хмырь открыл рот, чтобы породить очередную гадость в мой адрес, здание сотрясло от мощного взрыва, да так, что на нас ссыпалась пыль с чердачной крыши.

— А это ещё что?

— О… Нечасто такое бывает, — по его лицу было видно, что попадания в базу в сценарии не было, — Обкашляем это позже. Надо своих прикрыть, они же там в корабле колупаются.

Я слегка опешил — бог знает, какие силы на нас напали, но я догадался, что это вовсе не мелкая тарелка с одним водилой на автоматике.

— Вперёд, чё стоим?!

Я поплёлся за Шакалом. И, едва вышел на свежий воздух, хмырь уже заправски уселся за пулемётную установку, нацепил какие-то очки, наушники и запустил бесконтрольную стрельбу по целям. Та маленькая девочка только успевала ленту менять. Я наблюдал за парящим в небе множеством кораблей, видел, как Шакалу удалось сбить одну из средних тарелок, что пошла по наклонной за многоэтажку напротив. В городе по-прежнему хозяйничали фантомы, но люди почти исчезли. По улицам гуляла лишь пыль, гонимая ветром и агрессивные стаи фантомов, ищущих жертв.

Это был самый насыщенный день из всех, что я пережил здесь. И я только сейчас обратил внимание на закат. Я таращился на происходящее минут десять, и за это время солнце давно должно было опуститься. Но оно лишь неподвижно висело у горизонта.

— Оно больше никогда не зайдёт, — сказала внезапно появившаяся рядом Анна.

— И никогда не взойдёт снова.

— В твоей жизни будет ещё тысяча рассветов, которые у тебя есть шанс встретить со мной.

Анна улыбнулась, понимая, что скоро мы с ней расстанемся. Я не знаю, каким образом и при каких обстоятельствах, ведь я ничерта не помню, что было в прошлый раз.

Она

Я обратила внимание на Луну, которая была в зените и лишь одна её половина светилась на солнце. Мне показалось странным пространство возле неё, будто в небе роилась туча насекомых.

— Смотри! Это… Мне не мерещится?

— Всё, что ты видишь здесь — тебе не мерещится.

Спустя секунду, я увидела небольшую вспышку у самой Луны, а затем… Мне показалось, будто кусок её чуть-чуть сдвинулся. Это…Они только что взорвали Луну?!